Френдзона - Лавринович Ася

– Ты, по ходу, уже на каком-то другом перроне и горло закалил, и мозг свой крошечный застудил. Дорожный романтик.

– Спасибо, зайчик. Ты, как всегда, само очарование.

И вот мы тащимся по замерзшим колдобинам грязи к нашему дачному поселку. Я по-прежнему прячу нос в намотанный шарф, а Сашка невозмутимо жует свое мороженое в стаканчике. И даже причмокивает. Мне назло, разумеется.

– Вот как подхватишь сейчас ангину и не выздоровеешь до моего дня рождения, – сердито предупредила я.

– А что, готовится какая-то грандиозная вечеринка? Как когда-то у Хью Хефнера?

– Ты же знаешь, что из меня еще та душа компании. Будут только почти самые близкие. Где я тебе много приглашенных найду?

– Ну, ты уж, Зырянцева, по сусекам поскреби.

На самом деле мне, чтобы собрать людей для вечеринки, и правда нужно очень постараться. На свое совершеннолетие я решила пригласить свою давнюю приятельницу Олю. Хорошая девочка. Когда-то мы вместе занимались в музыкальной школе, теперь особо не общаемся, но с детства исправно приглашаем друг друга на дни рождения. Я стала дальше перечислять Саше список приглашенных: двоюродный брат по папиной линии – Коля. Единственный, с кем я общаюсь из родни отца. Сашка поморщился: у них с Колей свои дела, недолюбливают они друг друга. Да, Коля и правда не подарок, но на выручку мне всегда приходит. Так, а еще будут Маринка с Кораблевым…

– С каким таким Кораблевым? – спросил Саша.

– Маринкин бойфренд, – поморщилась я. – Наш новый одноклассник.

– Ага! Так это получается, к тебе можно прийти плюс один?

– Ты хочешь сказать?.. – вытянулось мое лицо.

– Лиза! Ну почему она тебе не нравится? Она милая.

– Ага, милашка, – буркнула я себе под нос. – Ладно, валяй, хоть с Ганнибалом Лектером приходи.

– Какое хорошее сравнение, спасибо. Высокого ты мнения о моей девушке.

На «моей девушке» меня еще больше, чем от холода передернуло.

Наконец мы дошли до кованой калитки. Вокруг гробовая тишина, только где-то вдалеке кричит воронье. Голые черные деревья выглядят угрюмо.

– Разговор о Ганнибале Лектере был тут очень кстати, – заметил Сашка.

– Отстань. – Я толкнула калитку. – По-моему, в этой тишине нет ничего устрашающего. Сплошное умиротворение.

– От слова «умереть».

Первым делом мы решили расчистить участок от сухой листвы. На это у нас ушло почти два часа. Затем Сашка нашел в сарае неоткрытую банку с черной краской и выкрасил мою любимую калитку. Я этим временем навела порядок на веранде. Позже на ступенях к ней мы и уселись с горячим чаем из термоса и бутербродами, которыми нас снарядила Сашкина мама.

– Теперь тут хоть не как на заброшенном кладбище, – огляделся вокруг Саша.

– Что у тебя за ассоциации дурацкие? Перестань!

– Не люблю осень, – признался друг. – Мне осенью никогда не везет.

– Ты же осенью встретил свою кудрявую любовь, – ехидно заметила я.

– Почему осенью? Мы вместе с лета, когда ты укатила к бабушке, – проинформировал меня Сашка. И мне отчего-то стало горько во рту. У них все серьезно.

– А октябрь вообще жуткий, – продолжил Сашка. – Я прямо чувствую, как природа вокруг умирает.

– Саша? Ты чего, готом решил заделаться?

– Ты знаешь стихи Андрея Пермякова?

– Нет, ты можешь хоть раз без стихов…

Но Сашка уже, видимо, не мог:

Дальше не помню.

– Чудесно! Жизнеутверждающе. – Я продолжила дальше жевать бутерброд. – Может, поговорим о чем-то светлом и прекрасном?

– О Лизе?

– Разумеется! А я к чему веду? То же самое хотела тебе предложить.

Саша тихо засмеялся, а я наконец не выдержала:

– Что ты в ней нашел?

– А ты вообще ее видела?

– Саш, но ты ведь не из тех, кто ведется на внешность.

– А кто сказал, что внешностью все ограничивается? Она очень положительная, добрая, мне нравится ее открытая улыбка. Ну и еще есть вещи, о которых тебе знать не положено. Вот в ноябре, так и быть, проведу тебе лекцию на тему полового воспитания, – заржал Сашка.

Я густо покраснела:

– Какой же ты все-таки идиот!

– Ну, а у тебя что?

– Что?

– Ты без ума от Маринкиного Кораблева?

– Чего-о-о? – закричала я возмущенно. Где-то над головой с ветки вспорхнула птица. – Нет! Откуда вы все это взяли?

– Ага! – торжественно произнес Сашка. – Значит, не я один так думаю. Не знаю, просто когда ты произносишь его фамилию или слышишь о нем, твое лицо… Оно какое-то странное.

– Нет, – решительно покачала я головой. – Антон мне точно не нравится. И я сама не пойму чем. Вроде он нормальный парень. Просто я его боюсь.

Саша удивился:

– Он что, приставал к тебе? Ты только скажи!

– Да нет же, нет. Это как-то на подсознательном уровне, что ли. Мне кажется, из-за него будет крах. Я потеряю что-то ценное…

– Что-то ценное? – Саша заржал. – Девичью невинность?

– Да ну тебя! – Мне захотелось спустить его с крыльца или вылить из термоса горячий чай. – Даже не знаю, каким ты раздражаешь меня больше: когда без конца пошлишь или травишь свои стишата.

Саша стал серьезным и внезапно дотронулся пальцем до моих губ:

– Зырянцева, что-то у тебя уже губы синие.

А теперь еще и пересохли.

– Да, я начинаю опять замерзать, – тихо призналась я. Громче сказать не могла.

Саша поднялся с деревянных ступеней, на которых мы расположились, и скрылся в доме. Вернулся он с большим плюшевым пледом, накинул мне его на плечи и крепко обнял.

Морозная осенняя тишина убаюкивала и уже не казалась, как в самом начале, зловещей. Только далеко-далеко у кого-то из дачников, кто, видимо, живет здесь круглый год, из приемника доносилось:

– «Служебный роман». Мы с мамой каждые новогодние каникулы смотрим этот фильм, – наша маленькая семейная традиция. Но со строчкой о погоде я сегодня поспорила бы, конечно. Хотя нет дождя – и на том спасибо.

Саша мерно дышал мне в макушку. Так хорошо.

– А если бы октябрь, как в том стихотворении, что ты прочитал, длился полгода?

– Я бы тогда прямо тут на веранде откинулся.

«А я бы так просидеть могла и октябрь длиною в жизнь», – подумала я и испугалась собственных мыслей. Мои мечты прервал Сашка:

– Ну, все. Хватит рассиживаться, нам еще в доме прибрать нужно. Я видел там какую-то коробку с тетрадями у порога.

– Ой, не трогай! – вскрикнула я. – Это очень личное!

Саша снова ушел в дом и оттуда дурашливым писклявым голосом донеслось:

– Дорогой дневничок, сегодня я встретила Сашу! Он такой красивый и сильный, несмотря на то, что ему всего десять лет. Идеальный мужчина!

– Какой же ты невозможный, – тихо вздохнула я.

С дачи мы возвратились усталыми и голодными. С бутербродами управились еще утром, а сейчас уже смеркалось. По дороге от вокзала до нашего с Сашей дома я взмолилась:

– Господи, если я сейчас не съем что-нибудь или хотя бы не выпью йогурт, то сдохну!

– И кому ты дохлая нужна будешь? – поинтересовался Саша.

– Логично, я живая-то мало кому нужна.

– Ты слишком к себе критична, солнышко.

Мы зашли в супермаркет, который встретился нам по пути, где я набрала булок и йогурт. Запихивать все это начала в себя на выходе из магазина. Запивая хлебобулочные изделия питьевым йогуртом, краем глаза увидела на парковке интересную картину.