Контракт на молчание (СИ) - Гейл Александра

— Еще хочешь, чтобы я уехала? — спрашиваю, оторвавшись.

— Задержись, — насмешливо отвечает он, почти не выдавая возбуждения.

Оральный секс он обожает едва ли не больше всего. И отчасти делаю на него ставку. Ну, хоть разок, хоть звук! Неспроста ведь ты противишься. Для тебя это должно что-то значить. Для меня — тоже. Я хочу значить для тебя. Хотя бы один звук значить. Одной маленькой уступки мне хватит.

Я искренне жалею, что за волосами почти не разглядеть лица Райана в тот момент, когда я ласкаю его языком и заглатываю так глубоко, как могу выдержать. Искренне жалею, что никогда не придавала раньше такого уж большого значения опыту в этой части ласк, — просто не видела смысла. С Клинтом мне оральный секс совсем не нравился. Причем даже меньше та часть, где он — меня. Было заметно, что он не фанат. Соответственно, и в ответ ничего не требовал. И только теперь, с Эперхартом, я поняла, что это тоже может быть восхитительно желанным. Единственный способ получить полную власть, встав на колени.

Ну пожалуйста. Я ускоряю темп и чувствую солоноватый привкус на языке. Будоражащий. Старательно смотрю вверх сквозь волосы в его лицо. Сомкнутые веки, сведенные брови, на какие-то несколько секунд, теряя контроль, он откидывает голову. Меня бросает в жар от одного этого зрелища и слабеют ноги. Только усилием воли мне удается заставить себя помнить о темпе. Рука ложится мне на затылок, ускоряя, направляя. И не позволяя больше ничего увидеть. Пряная жидкость наполняет рот, и я спешно сглатываю ее. Горько, но совсем не от этого.

Снова ни единого звука. И отчего-то именно сегодня меня накрывает пониманием, что он намеренно не дал мне ничего увидеть. И вовсе не случайно он не хотел, чтобы я услышала его слабость. Это осознанная дистанция, разрушив которую, я, быть может, чего-то добьюсь, достучусь… Я могла бы, и он это знает. Но не хочет. Меня — не хочет.

— А вот теперь мне точно пора, — говорю я, поднимаюсь и натягиваю футболку.

Руки чуть дрожат. Я была уверена, что это случится. Не знаю, почему уверена. И тем более не понимаю, почему вдруг это оказалось таким болезненным именно сегодня.

В этот день я плюнула на конспирацию и поехала на своей машине. Это прекрасно. Потому что, отъехав подальше от дома Райана, я останавливаюсь на обочине и пытаюсь продышаться и не расплакаться.

Не понимаю, что со мной. Но почему-то накатывает ощущение глухой безнадежности. И хочется посчитать, спустя сколько месяцев Райан избавился от Сибил: сколько осталось мне?

Я распахиваю дверь номера в ответ на стук и говорю:

— Пройди, я сейчас.

— Давно я не пытался поместиться в обычный номер, — оглядывается Райан.

Да, прямо скажем, места могло быть и побольше, но у меня с собой даже вещей почти нет. И здесь придется только спать — в общем, пойдет. Я не капризуля. В отличие от некоторых, не помещающихся.

— Эго не влезает? — хмыкаю я, касаясь помадой губ.

— Договоришься.

— Прости. Это правда было грубо, — и посылаю ему в зеркало извиняющийся взгляд. Но шутка вышла отличная.

Сама же не могу оторвать глаз от его отражения. Это как будто дает мне безопасный барьер, будто он может видеть, как я таю от одного зрелища его — в моем номере. Не знаю, отчего командировки воспринимаются так интимно. Быть может, из-за выхода из комфортной зоны на новую территорию? Раньше мы всегда были у Райана. Никогда — у меня. И даже то, что он переступил порог моего номера, как новый уровень близости. Ну, да. Как последняя отчаявшаяся ловлю любые ниточки и звоночки.

Эперхарта мои извинения удовлетворяют.

— Ты ведь не собираешься здесь ночевать? — уточняет он.

— Это мой номер, не вижу причин…

— И правда, какое маленькое, незаметное эго, не помещающееся в номер: совсем не причина.

— Я же извинилась…

— И эго, по-твоему, сразу после этого сдулось? — вздергивает он брови, подходит и прижимается ко мне сзади бедрами, красноречиво демонстрируя, что сдуваться ничего и не планировало. — Вечно ты возлагаешь какие-то непомерные надежды на простые извинения. Ах, если бы все так легко работало.

Он откидывает мои волосы на одно плечо и запечатлевает на шее поцелуй. Так недолго растаять у его ног самой настоящей, позорной лужицей. Но не за одну ведь секундочку? Я могу позволить себе всего одну секунду в его руках.

— Мы опаздываем, — напоминаю я хрипло.

— А после твоих циничных комментариев тебе никто ничего и не предлагает, — отбривает меня Эперхарт.

Предчувствую, что мне теперь весь вечер за безобидную шутку отдуваться.

Один день конференции мы пропустили из-за загруженности Райана и явились на второй. На фуршет, совмещенный с постерными докладами. Меня сразу предупредили, что будет много дрянного, но халявного вина, разговоров о науке и льстивых улыбок, от которых сведет скулы. Ну а на постеры можно почти не смотреть. Все, что там интересного, Райан сам спросит и выведает. Это скорее школа для молодняка, который нужно просто уважить. Интересны — разговоры.

Если и пить дрянное вино, то только белое. С едва початым бокалом я перемещаюсь по конференции исключительно с Эперхартом, потому что к научному миру имею самое опосредованное отношение и почти никого не знаю. Всего один раз мое любопытство поднимает голову, когда Райан приветствует мужчину лет на десять старше его.

— Привет, Сержио, — говорит он и улыбается немного надменнее, чем другим.

Ну просто хозяин жизни, ставящий на место менее удачливого конкурента.

— Эперхарт.

А вот тот улыбается широко и искренне, пожимает ему руку сразу двумя, на манер перчатки, как закадычному другу. Немного не так я представляла себе человека, помогшего «Айслексу» заполучить арабов. Не ожидала, что он настолько старше, уже с залысинами в каштановых волосах. И еще — каким липким, оценивающим, понимающим взглядом он пройдется по мне. Сверху вниз и обратно.

— Валери Хадсон, менеджер арабского контракта, — лениво представляет меня Эперхарт. — Сержио Родос, генеральный «Имаджин Аксесорис».

Мы обмениваемся заверениями в приятности знакомства, но руки я не подаю. Мне не хочется, чтобы этот тип с масляными глазками меня касался. Мне неприятно даже то, что они с Райаном вроде как приятельствуют.

— Слушай, Сибил Перетти попросилась ко мне в команду неделю назад. Жду на собеседование, как вернусь. Ты ведь не возражаешь?

Я поджимаю губы и нервно поправляю волосы. Сибил у этого Сержио? Дурная затея. Хотя они друг другу подходят.

— Мир тесен, она неплохой менеджер.

— Да, знаю. Но за неимением возможности сманить у тебя Фокса…

— Не дождешься.

Я опускаю глаза. Отлично соврал, просто прекрасно. Мы оба знаем, что все совсем не так. После разрыва с Элейн, попытки рассказать Клинту обо мне и распада дружной компании с Боуи Коннор выглядит неприкаянным. С Финли они дружны, но одной дружбы мало, чтобы задержаться там, где тебе не нравится. Если ситуация вскоре не изменится, то Коннор уйдет. И очень даже возможно, что к Сержио. Хотя, если там обоснуется Сибил, это станет весомым аргументом против трудоустройства кого угодно, ее знающего.

Остаток вечера проходит спокойно, хоть и непривычно. Я уже забыла, какое впечатление производит Райан на малознакомых, и вижу толпу заикающихся и лебезящих, мечтающих поговорить с ним и притронуться к его величию. А ему ужасно скучно, потому что в какой-то момент он, якобы подталкивая меня вперед, кладет руку на талию и якобы соскальзывает ею, проводя пальцем ниже, по белой юбке.

Не время и не место! Я вспыхиваю до корней волос, оглядываюсь и замечаю взгляд Сержио.

— Прекрати это!

— Не топчись, не сверкай алыми щеками, и никто даже не заметит, — явно развлекается он за мой счет.

Становится обидно, но я в очередной раз отбрасываю эти мысли в сторону за невозможностью что-либо изменить. Любит он подобные провокации, и ничего с этим не поделать. А то, что по отношению ко мне это не особенно уважительно, едва ли трогает Эперхарта.