(Без)условная любовь (СИ) - Акулова Мария

Самойлова решила так и сделать. Рванула в ванную, пучок на голове распустила, объема примятым резинкой волосам придала, переоделась, даже глаза подкрасить успела. Надо было только придумать, что с собой взять. Не с пустыми руками же идти!

К счастью, на одной из полок была обнаружена коробка конфет. То, что надо!

Катя взяла их с собой, из квартиры вышла, улыбаясь, дверь закрыла…

Услышала, что снизу тоже дверью хлопнули, почувствовала, как сердце затрепетало… Неужели прямо тут встрется? В пролете между этажами? Девушка развернулась, начала медленно спускаться, сдерживаясь от того, чтобы вниз глянуть…

Свет в парадном был тусклым, придавал моменту особого романтизма. Так, во всяком случае, казалось Кате, пока она спускалась с одной ступеньки на другую…

Они одновременно на пролете между этажами оказались. Оба глядя под ноги, оба улыбаясь.

Андрей с двумя дымящимися чашками в руках, Катя — с коробкой шоколадных конфет…

Одновременно же и взгляды вскинули. И в первый миг эти взгляды лучезарными были, счастливыми, но почти сразу потускнели. И взгляды, и надежды, и голоса…

— Екатерина с десятого… — Андрей не то спросил, не то констатировал.

— Андрей с девятого… — а Катя подтвердила.

Они с полминуты молча стояли, смотря друг на друга. Снова, как когда-то, еще любя и уже ненавидя, а потом, так же синхронно, как шли навстречу — молча разошлись. Ни слова не сказав. Каждый в своей квартире закрылся и замолк.

А на следующее утро с девятого уже не доносилась музыка, а на десятом Екатерину не ждал кофе. И записок больше тоже не было.



Глава 25

— Андрюх, что ты делаешь? Почему не собран до сих пор? Мы же договорились…

Саша долго звонил в дверь друга, прежде чем тот соизволил открыть. Сначала Бархин думал, что Веселов в душе, но оказалось все куда проще — он сидел в своих любимых наушниках, упершись в ноут, и не собирался вспоминать, что у них вообще-то договоренность о встрече…

— Квартиру ищу…

У открывшего Бархину дверь Андрея на лице было такое выражение, что Саша даже как-то приуныл… их с Верой план перестал казаться таким уж гениальным…

— Какую квартиру, ты чего?

Веселов вернулся в гостиную, на диван плюхнулся, поставил на колени ноутбук, продолжая занятие, от которого его оторвали. Что-то нашел, взял в руки телефон, стал кого-то набирать…

Саша следил за этим внимательно, но с опаской…

— Черт, и тут не берут. Что за риелторы пошли? Им что, клиенты не нужны?

— Объясни по-человечески, чем ты занимаешься? — Саша постарался привлечь внимание друга, и тот таки поднял взгляд, раздраженный до крайности.

— Я же сказал уже. Квартиру ищу, не могу с этой жить.

Кто такая «эта» и почему Веселов не может с ней жить, объяснять не пришлось, Шурик был в курсе, но… правильным подход друга не считал.

— Вы с ней на разных этажах живете, в разных квартирах, в чем твоя проблема? У тебя несварение от одной мысли, что она поблизости, или что?

Андрей не посчитал нужным ответить, только глянул еще раз — долго… как на дебила клинического…

Ирония судьбы состояла в том, что за те две с небольшим недели, что они с Катей жили в одном подъезде, не зная об этом, ни разу не пересеклись, ни разу не встретились, а тут… каждый день. Причем не один раз. В лифте, на входе и выходе из подъезда, по дороге…

И каждый раз она нос задирала, не считая нужным даже элементарно поздороваться, а он злился. Ну и нафига ему это? К тому же… про несварение речи не шло, конечно, но осознание того, что та, которая обещала любить безусловно, а потом предала, теперь постоянно находится почти на расстоянии вытянутой руки, напрягало. Практически жить не давало, поэтому… Всю неделю, на протяжении которой у входной двери на десятом этаже ни разу не появился стаканчик с кофе, Андрей посвятил поиску жилья, и как назло…

— И тебе хозяин так сходу вернет месячный депозит? Не верю… — Саша попытался надавить на элементарную алчность и здравый смысл. Ведь терять сумму, равную стоимости месячной аренды, только потому, что приходится жить рядом с бывшей — полный кретинизм.

— Я не спрашивал, мне пофиг. Я просто хочу съехать, а потом уж разберусь как-то. Хоть домой, ей богу, только чтоб эту не видеть…

— Она Катя, Веселов. Екатерина, если хочешь. И вы с ней когда-то вроде как любили друг друга…

— Это я любил, а она играла. А при случае к Разумовскому сбежала. А теперь вон вообще… замуж выходит. За дружка своего американского. Питера…

— А это ты откуда знаешь? — Саша искренне удивился. Вера была дамой болтливой, поэтому о таком точно ему рассказала бы, но не было такого разговора. Точно не было.

— Отец ее сказал, и Катя подтвердила.

— Ясно… — ну, зато уже «Катя», а не «эта». Достижение. — Собирайся, Веселов, мы идем на встречу.

Продолжать этот форменный беспредел Саша не собирался. Заглянул в шкаф, достал оттуда футболку какую-то, джинсы… бросил в друга, не заботясь особо о том, чтобы не травмировать.

— Никуда я не пойду. Сдались мне эти встречи. Зачем? Чтобы мы снова посрались? Она меня в задницу послала, а я пошел, виляя хвостиком?

— А у тебя и хвостик имеется? Вот новость! Покажешь? — Очередной взгляд, как на дебила, Саша воспринял так же равнодушно, как прошлый. — Ты собираться будешь вообще?

— Сейчас премию тебе выпишу, в номинации шутник года ты первый, а потом соберусь сразу…

Веселов думал, что отгавкался. Снова в ноут взглядом уткнулся, продолжил скролить предложения об аренде, но Бархин был непобедим.

Подошел, за ногу схватил, дернул на себя…

Так, что и сам Андрей, и ноутбук, съехали с дивана прямёхонько на пол…

— Ты контуженный, Бархин?

Подействовало! Возмущенный Веселов соизволил захлопнуть крышку компа, с пола встать, ушибленный копчик потирая…

— Я настойчивый, Андрюх. На том и держусь.

— Иди ты на десятый со своей настойчивостью! А еще другом называешься…

Продолжая возмущаться, Андрей подобрал брошенные в него вещи с дивана, пошел в спальню — переодеваться. Понял — Сашка не отстанет. Придется идти.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

— Доволен? — был готов к встрече уже через пять минут, стоял в прихожей, продолжал просматривать варианты аренды уже с телефона в ожидании, когда Шурик созвонится со своей невестой и узнает — готова ли к встрече «та сторона конфликта».

— Доволен… — Сашка глянул на друга сурово, Веру набрал. — Алло, мы выходим уже, вы что там?

— Мы? — Вера с опаской смотрела на Катю, которая с остервенением одна за другой рвала соседские записки — на кухонном столе образовалась уже целая горка ошметков… — Нам еще немного времени надо…

— Ладно, мы выходим тогда, ждем вас… Где ждем, Андрюх? Ты лучше знаешь, что у вас тут есть неподалеку…

— Ждем в том месте, где подают лучший кофе по версии Екатерины Марковны. Пусть вспоминает…

На кухне на десятом было так тихо, что язвительный ответ Андрея услышала что державшая у уха трубку Вера, что сидевшая напротив Катя. Следующая записка была изничтожена быстро и особо страстно.

— Ладно, мы вас найдем, раздашь геолокацию на месте…

Вера скинула во избежание обострения военных действий, поймала руки подруги, отвлекая от любимого, кажется, занятия… в глаза заглянула.

— Как ты могла, Вер? Как ты могла знать и мне не сказать!

И Катя не выдержала — снова вернулась к тому, с чего они начали сегодняшнюю встречу. Пусть Вере казалось, что она уже оправдалась, но, видимо, это сделать предстояло еще не один раз.

— Что я должна была тебе сказать, Коть? И зачем? Если бы ты знала, что-то изменилось бы?

— Я не переписывалась бы с ним две долбаных недели, Вера! Как дура! Влюбилась почти!

— Ну так о чем это говорит, Котичка? Что вы можете нормально общаться! Можете! Просто надо отбросить свои старые обиды!