Обещай помнить (ЛП) - Беллучи Лола

Пенни: вместе!

Джулия: они всё равно остаются другими!

Алина: Правда? И чьё имя ты выкрикиваешь, Джулия? Артура или того парня, который тебя соблазняет?

Джулия: это не имеет значения!

Джулия: Ты отходишь от темы!

Селина: Какой темы? О том, что у вас отношения?

Джулия: у меня нет никаких отношений!

Алина: О, Джулия, как тебе не стыдно!

Алина: Признай, что у тебя есть отношения!

Я хмурюсь, когда читаю последнее сообщение Алины, потому что в моей голове я слышу, как она выкрикивает эти слова. На самом деле, я удивлена, что она не отправила голосовое сообщение. Я отрываю взгляд от экрана телефона, который держу в руках, и осматриваю гардеробную Артура. Когда я снова смотрю перед собой, то вижу в зеркале своё отражение, наполовину одетое для выхода на работу.

Серая юбка-карандаш уже подогнана по фигуре, а голубая блузка заправлена, но верхние пуговицы всё ещё расстёгнуты, обнажая темно-синий кружевной бюстгальтер – подарок Артура.

Мои босые ноги стоят на полу, на лице уже нанесён макияж, а в руке у меня помада, которую я планирую использовать сегодня. Я уже собиралась нанести её на губы, когда посыпались сообщения одно за другим, и я отвлеклась от своих приготовлений, чтобы ответить на них.

Я прикусываю губу и отворачиваюсь, рассматривая полки с моей одеждой. Затем снова поворачиваюсь и наклоняю голову, щурясь на своё отражение. «Нет! О! Правда? Нет! Конечно, у неё неё парня. Да, действительно, нет! Абсолютно!» В конце концов, я не могу сдержать смех. Эти сообщения от девочек всех сразу одновременно, просто сводят меня с ума.

— Что смешного? — Спрашивает Артур, выходя из ванной и направляясь в гардеробную. Он проходит мимо меня, чтобы поцеловать в щёку, прежде чем взять футболку.

— Девочки думают, что у нас отношения, — говорю я, и в моём горле застревает недоверчивый стон. Я качаю головой, опровергая эту мысль.

— Что в этом смешного? — Повторяет он свой вопрос, и я хмурюсь.

— Девочки думают, что у нас отношения, — повторяю я, корча гримасу, чтобы подчеркнуть, насколько очевидны наши чувства.

— Но мы же пара, — говорит он так, будто это я сошла с ума, даже не удосужившись взглянуть на меня. Я наблюдаю за ним в отражении зеркала, пока он продолжает рассматривать рубашки, висящие на вешалках.

— У нас нет отношений! — Заявляю я, возмущённая его наглостью. Неужели он тоже? Этого мне только не хватало.

— О, нет? — Теперь он поворачивается ко мне, изогнув бровь.

— Нет! — Артур наклоняет голову, прежде чем направиться ко мне.

— Эм... А чем мы занимались в прошлом месяце? — Спрашивает он, присоединяясь ко мне и обнимая меня за талию. Его губы нежно касаются моей шеи, и я чувствую, как таю, потому что я действительно глупа. — Я так люблю твой запах, куколка.

— Мы спали вместе. Весь последний месяц мы провели в объятиях друг друга. — Мой голос звучит тихо, словно в тумане, а её нежные губы словно окутывают меня. Я не чувствую ни капли стыда и не пытаюсь отстраниться от его прикосновений.

— Э-э... Эксклюзивно?

— Нет! — Я стараюсь изо всех сил отрицать его слова, но смех Артура, раздающийся слишком близко к моему уху, заставляет моё тело дрожать от волнения.

— Но я был рядом и раздвигал твои ноги каждый раз, когда тебя касался другой мужчина, моя дорогая, так что это не считается, — шепчет он, нежно облизывая мою кожу за ухом, а затем нежно дует на неё. — Мы оба знаем, что до меня тебя имели другие, и мне нравится видеть, какая ты ненасытная и жаждущая.

— Но тебя тоже ласкали другие женщины, — возмущённо отвечаю я, прерываясь на стоны, и Артур снова смеётся. — Этот человек получает удовольствие, мучая меня. Его руки поднимаются к моей груди, и он касается моих сосков кончиками пальцев, лаская их через кружево лифчика.

— Потому что тебе это тоже нравится, и независимо от того, сколько женщин ласкают меня, каждая капля моей спермы всегда твоя. — К своему полному и абсолютному стыду, я не отвечаю, погруженная в ощущения, которые распространяются от моей шеи по всему телу, когда он собирает мои волосы в конский хвост и проводит по моей шее зубами и языком. — А чем мы занимались, когда не трахались, а были вместе? Чем мы занимаемся сейчас? — Поёт он, дуя на кожу, которую только что облизывал.

— Чем-то очень приятным, — стон, подтверждающий мои слова, срывается с моих губ прежде, чем я успеваю договорить, — но это не значит, что у нас отношения. — Я открываю глаза, которые и не заметила, как закрыла.

— Что тебе нужно, Джулия? Предложение? Артур прерывает своё дразнящее исследование и кладёт подбородок мне на плечо. Мы смотрим в зеркало, когда я не отвечаю. — Потому что, если так, я могу сделать его прямо сейчас.

Я открываю рот и тут же его закрываю, и прикусываю губу.

— Я не знала, что ты этого хочешь, — это всё, что я могу сказать.

— Я не знал, что ты этого не хочешь.

— Я думала, что ясно выразилась, когда мы начинали.

Артур цокает языком, затем смеётся и закатывает глаза. Его руки опускаются, и он отступает. Я сразу же ощущаю, как исчезает тепло в его теле.

— Я не собираюсь притворяться, что верю, будто ты не понимаешь, что всё изменилось, Джулия, — предупреждает он, прежде чем вернуться к рубашкам, которые он рассматривал ранее. Я смотрю в пол, погружённая в размышления.

— Я не говорила, что не знаю о переменах. — Я поднимаю взгляд на него.

— Но ты хочешь продолжать называть вещи своими именами, как это было до изменений.

— Зачем нам эти ярлыки? — Теперь он смотрит на меня, снимая выбранную рубашку с вешалки.

— В этом проблема? Ты не хочешь навешивать на вещи ярлыки?

— Я просто считаю, что ярлыки усложняют ситуацию. И хотя мы могли игнорировать это в течение нескольких недель, факт остаётся фактом: я всё ещё работаю на тебя, и мы уже проявили неосмотрительность.

— У компании нет политики, запрещающей отношения.

— И как ты думаешь, людям будет всё равно, когда они начнут говорить об этом?

— Это то, что тебя беспокоит? То, что люди будут болтать? — Он наклоняет голову. — Мне жаль говорить тебе это, Лия, но они всё равно будут обсуждать, если только ты не планируешь вечно прятать меня в своей комнате. — Он заканчивает одеваться и возвращается ко мне. Артур кладёт ладони мне на щёки и нежно целует в губы. — Не дави на себя, куколка. Я буду ждать столько, сколько ты захочешь, но я никуда не уйду, ты должна это понять. — Я моргаю, ошеломлённая его заявлением. — Как насчёт того, чтобы прийти ко мне сегодня на встречу?

— Что?

— У меня сегодня невероятно скучная встреча, — вздыхает он. — Я когда-нибудь говорил тебе, как сильно ненавижу юристов? — Я открываю рот, но мне требуется несколько секунд, чтобы ответить, пока я всё ещё ошеломлённая внезапной сменой темы.

Артур подмигивает мне, давая понять, что знает, как меня рассмешить, и я не могу удержаться. Я целую его, и моё сердце, которое и так билось неровно, ускоряется без всякого контроля. Он смеётся мне в губы, когда я чуть не нападаю на него, и творит своё волшебство: он обнимает меня, и мир исчезает, когда мы целуемся без оглядки.

***

— Привет, Клара, — отвечаю я на звонок своей секретарши, одновременно оглядываясь по сторонам. Я не могу перейти улицу, чёрт возьми! Чёртово время суток! — Да, да! Я иду. Буду через пять минут, — подтверждаю я, вешаю трубку и печатаю, держа телефон в ладони, ожидая, когда загорится красный огонёк.

Я никогда не покидаю офис без уважительной причины, даже если это произошло после окончания рабочего дня. Но сегодня у меня возникло непреодолимое желание съесть чуррос со сгущенным молоком и сахаром. И не просто изысканное блюдо, которое можно заказать через приложение для доставки, а настоящий чуррос из уличного ларька: жирный, с сахаром и корицей.

Я могла бы попросить свою секретаршу об этом, но мне стало жаль её. Заставлять девушку бродить по улицам Сан-Паулу в поисках чуррос, это было бы абсурдно. Хотя я знаю, что некоторые руководители даже не обратили бы на это внимания, окажись они на моём месте.