— Ну, все, — сказал Том, — пошли ко мне в кабинет. И ты, Эрин, тоже.
— Я не могу идти туда в таком виде, — воскликнула Челси, — все будут на меня смотреть.
— Ты не первая ученица, которая плачет, заходя ко мне. — Он подал ей носовой платок. — Просто вытри глаза. Я хочу поговорить с тобой. — Он проводил их внутрь и закрыл дверь. — Садитесь, девочки.
Они уселись напротив стола, а Том примостился на его краешке.
— Теперь послушайте. Я дам вам разрешение на пропуск занятий, потому что понимаю, Челси, что ты не смогла справиться со всем сегодня. Но детка, больше не прогуливай уроки. Может быть, тебе придется трудно, но я хочу, чтобы ты постаралась ради меня.
Челси кивнула, не поднимая глаз, которые горели, и наматывая носовой платок на пальцы.
— Потому что ничего хорошего не выйдет, если у тебя снизится успеваемость.
Челси продолжала кивать.
— Эрин, ты поступила правильно, что обратилась ко мне сегодня, но в будущем, если вы пропустите уроки, я не смогу выдать вам разрешение.
— Хорошо, мистер Гарднер.
— А теперь я хочу, чтобы вы кое-что сделали для меня. Договоритесь о встрече с миссис Роксбери. — Миссис Роксбери была куратором их класса. — Челси, тебе надо это сделать как можно скорее. Эрин, думаю, тебе тоже будет полезно с ней поговорить, потому что Челси будет искать у тебя поддержки, и важно, чтобы ты понимала, что она сейчас переживает.
Эрин пробормотала:
— Хорошо… конечно.
— Вы обе не против, если я прямо сейчас приглашу миссис Роксбери?
Девочки кивнули.
— Ладно, я быстро вернусь.
Когда Том вышел, Эрин прошептала:
— Челси, твой отец такой хороший, непонятно, как это твоя мама могла прогнать его.
Челси печально ответила:
— Не знаю, она все портит.
Скоро пришла миссис Роксбери, женщина лет сорока, в очках без оправы и с взлохмаченными волосами, и увела девочек в свой кабинет. Уходя, Челси оглянулась и тихо, с вымученной улыбкой проговорила:
— Спасибо, папа.
Он выжал ответную улыбку. Через три минуты Линн Роксбери вернулась и обнаружила Тома, с хмурым выражением лица сидящего за столом и разглядывающего фотографии на подоконнике.
— Том? — окликнула она. Он перевел взгляд на дверь.
— Спасибо, Линн. Я ценю твою помощь.
— Без проблем. Мы с ними договорились побеседовать обо всем завтра. — Скрестив руки, она облокотилась о дверь. — Послушай, у меня есть время и для тебя, если тебе нужно выговориться. Сегодня в воздухе носились разные слухи, поэтому я имею представление, отчего у Челси красные глаза, а ты выглядишь так, словно потерял лучшего друга. Так и случилось.
Том вздохнул и потер веки, откинувшись на спинку кресла.
— Ох, Линн… вот дерьмо. Как выразился мой сын. Она осторожно прикрыла дверь.
— В нашем деле и не такое приходится слышать.
— Я целый месяц прожил, как в аду.
— Думаю, мне можно и не говорить этого, но все, что ты мне расскажешь, будет сохранено в строжайшей тайне. Представляю, как вам с Клэр тяжело сейчас работать в одном и том же месте.
— Это просто невыносимо. Линн молчала, и Том предложил:
— Садись.
— У меня всего несколько минут.
Она заняла место, где до этого сидела Эрин. Том наклонился вперед, положив руки на стол и подняв плечи.
— Я расскажу тебе все коротко и по порядку. Мы с Клэр расстались по ее предложению. Я живу с отцом в его домике у озера, а дети — с Клэр. Причина всего этого кроется в моем прошлом и явилась ударом для всех. Это связано с появлением в выпускном классе новичка, Кента Аренса. Я недавно узнал, что он мой сын. — Линн прижала палец к губам, но промолчала. Том продолжал: — Я не знал о нем до тех пор, пока он не пришел поступать к нам в школу. Я не поддерживал связь с его матерю, поэтому и не знал, но оказалось, что он появился на свет в том же году, что и Робби. Это была случайная связь в ту ночь, что я устраивал мальчишник. Клэр считает, что я возобновил отношения с матерью Кента, но это не так. Тем не менее, жена меня выставила.
Его признание произвело такое ошеломляющее впечатление, что Линн не смогла скрыть изумления.
— Ой, Том, не может быть! Такое могло случиться с кем угодно, только не с вами.
Он развел руками.
— Я тоже не ожидал. — Некоторое время они молчали. Потом он сказал: — Я так сильно ее люблю. Мне совсем не нужен этот разъезд.
— Как ты думаешь, она изменит свое решение?
— Не знаю. Открылась та сторона ее характера, которую я никогда не знал. Она словно ничего не боится… не знаю, как назвать это, но она стала агрессивной и абсолютно убеждена, что на время должна вычеркнуть меня из своей жизни.
— Главные слова здесь на время.
— Надеюсь. Боже, Линн, как я на это надеюсь. Линн Роксбери все еще была ошеломлена этой новостью.
— Том, извини, я не могу больше беседовать, у меня уже назначена встреча. Но мы можем еще поговорить после занятий. Сегодня я свободна после 16.30.
Том поднялся из-за стола.
— У меня после школы встреча в районном управлении, так что я буду занят, но все равно, спасибо за то, что выслушала. Мне это помогло.
Она придержала его за рукав.
— С тобой все в порядке? Он слабо улыбнулся.
— Конечно.
Но для Тома день оказался особенно тяжелым. Только очень короткое время он мог уделить себе. Мысленно он все время обращался к Клэр. Один раз он поднял глаза и увидел ее сквозь открытые двери, разговаривающую с Дорой Мэ. И тотчас его охватило непреодолимое, как страсть, желание, чтобы она повернулась и посмотрела на него, сделала хотя бы это. Она знала, что дверь открыта и он скорее всего сидит за столом. Но она вышла, так и не посмотрев в его сторону, и это показалось ему больнее всего.
В обеденный перерыв он снова увидел жену, она спешила в учительскую столовую. Клэр шла рядом с Нэнси Холлидэй и слушала, как та ей что-то рассказывала. Том стоял в центре зала под круглым окном в потолке и наблюдал за ребятами. Когда Клэр взглянула на него, его сердце бешено заколотилось. Но она равнодушно отвела взгляд и прошла дальше, исчезнув за пневматическими дверями.
Том заставил себя держаться от жены подальше до перемены между двумя последними уроками. Затем он направился к ее кабинету, в коридоре дождался, пока выйдут все ученики, и бессознательно поправил галстук перед тем, как войти. Она сидела за столом как раз напротив двери и что-то искала в нижнем ящике. Глядя на Клэр, он почувствовал, как его бросило в жар — покраснела шея, щеки, лоб — опять пошла вся эта цепная реакция в сочетании с чем-то явно сексуальным. Он разозлился на нее за то, что она заставила его пройти через все это. Он не хотел разъезжаться, черт ее побери!
