Мальчики из Фоллз - Дуглас Пенелопа

Пячусь все дальше и дальше. Народу становится все больше. Вдруг я замечаю его. Появившаяся из-за угла лысая макушка возвышается над оравой молодежи.

Нет, нет, нет…

Я врезаюсь в стену. Отступать некуда. Офицер лавирует между людьми, а я ищу выход. Заметив меня, мужчина идет напролом.

Зажмурившись, вдруг теряю равновесие, падаю назад и судорожно вздыхаю. Накатывает чувство дежавю. Кто-то ловит меня, дергает к себе и обхватывает руками. Зеркало закрывается, отрезав нас от полицейского.

– Какого х…

Однако ладонь накрывает мой рот. Всхлипнув, извиваюсь в объятиях незнакомца.

Затем замираю.

Коп выбирается из толпы, останавливается и осматривается по сторонам. На его лице отражается замешательство; он не понимает, каким образом и куда я пропала с того места, где была секунду назад.

Мы оба стоим неподвижно, наблюдая за ним. Ждем, пока он смирится с тем, что я, вероятно, умудрилась проскользнуть мимо него в хаосе.

Офицер смотрит на зеркало, подходит к нему, внимательно изучает. Положив руку на поверхность, нажимает. Защелки скрипят от давления, но оно не поддается.

Я в Карнавальной башне.

Хоук?

– Знаешь, почему это место называют Карнавальной башней? – тихо спрашивает мужчина возле моего уха.

По рукам побегают мурашки. Это не голос Хоука.

– Потому что уродцы устраивают здесь свои шоу.

Я сглатываю; сердце отбойным молотком колотится в груди. Боже мой. Кто он такой?

Нахмурившись, полицейский вновь оглядывается вокруг, после чего просто уходит. Он исчезает за углом, а я сжимаю бедра, теперь испугавшись еще сильнее.

Отчасти мне хочется, чтобы коп вернулся.

Правда, незнакомец шепчет:

– Всегда пожалуйста, малая.

Он разворачивает меня, оттолкнув от себя обратно в тоннель. Споткнувшись, я едва не падаю.

– Что? – выдыхаю. – Я…

В самый последний момент мне удается разглядеть высокую фигуру в выцветшей кожаной куртке, выскользнувшую через потайной ход в «Ривертаун». Его темноволосый затылок быстро скрывается за тем же углом, куда ушел коп.

Секунда, и его нет.

Твою мать, что это было? Кто это такой? Он бывал здесь раньше? Я хватаюсь за голову, сжимая волосы на макушке. Сукин сын…

Но у меня нет времени на беспокойство. Нужно идти. Пробегая по тоннелю, мимоходом замечаю, что портрет блондинки не висит на прежнем месте. Должно быть, Хоук его снял.

Ворвавшись в большую комнату, достаю сумку, которую мы с Хоуком спрятали в кухонном шкафу, не зная, как поступить с деньгами, однако я рада, что они остались у меня.

Я перебрасываю ручку сумки через плечо, проверяю, не поджидают ли тут другие гости, и мчусь к пекарне. Полагаю, бояться незачем. Он ведь помог мне, да?

Просто это чертовски жутко. Было забавно верить в тайну возможного существования предыдущих смотрителей Карнавальной башни, чьи воспоминания до сих пор витают в убежище. Но знать, что он, мать твою, может прийти и уйти в любое время, когда пожелает… Сколько их вообще?

Я обнажалась в большой комнате. Дверь Хоука не была закрыта, когда он ублажал меня ртом.

Mierda [19]…

Выбравшись через зеркало, я бегом пересекаю кухню и выхожу через заднюю дверь в переулок.

– Аро! – окликает кто-то.

Посмотрев влево, вижу Дилан и Кейда. Дилан машет мне.

Они сами приехали?

Добегаю до конца переулка, миновав пожарную лестницу, сворачиваю на Хай-стрит и вместе с ними направляюсь к машине Николаса.

– Где Хоук? – спрашиваю я.

– Он взял мотоцикл Кейда, – отвечает Дилан. – Мы его упустили.

Я сажусь за руль, а Кейд открывает пассажирскую дверцу.

– На заднее сиденье, – говорит он Николасу.

Мой приемный брат смотрит на меня. Не обращая на него внимания, завожу двигатель.

– Нам пора! Давай.

Господи, не до этих глупостей сейчас.

Пыхтя, Николас все-таки выходит и проскальзывает назад.

Дилан придвигается ко мне, следом за ней Кейд. Их запястья по-прежнему скреплены вместе.

Я отъезжаю от тротуара, поворачиваю сначала направо, затем налево.

– Зачем вы ехали сюда? Могли бы просто встретиться со мной на мосту.

Кейд вздергивает их руки.

– Наручники!

Прыскаю от смеха. Ох, точно.

Достав из кармана шпильку, бросаю ему.

– Поищи видеоинструкцию на YouTube.

Он строит недовольную гримасу, поднимает телефон и пытается сосредоточиться.

– Хоук куда-то унесся, – произносит Дилан. – Но мы увидели эту машину, проезжая мимо, и остановились.

Где он, черт возьми? Неужели решил схлестнуться с парнями на мосту или перехватить их еще до того, как они туда доберутся?

Ему нужно дать мне разобраться с ними. Мне необходимо все сделать самостоятельно.

Я хочу свободы от Грин Стрит и не могу позволить Хоуку решить эту проблему за меня.

Мчась по тихому шоссе, освещенному лишь светом фар под пологом деревьев, ощущаю, словно мы в тоннеле, – проверяю зеркало заднего вида в предвкушении чего-то, сама не знаю чего.

Будто знаю – что-то точно должно произойти.

Справа появляются разрозненные уличные фонари Уэстона. Посмотрев в сторону, вижу белую лунную дорожку на реке. Чуть сбавляю скорость, сворачиваю вправо. Пока гоню по мосту, опускаю стекло, достаю пенни из пепельницы Николаса и выбрасываю монетку из окна. Она перелетает через капот и, надеюсь, падает в воду.

– К чему это? – спрашивает Дилан.

Кейд вставляет шпильку в замок наручников.

Я закрываю окно.

– Плата за проезд.

– А?

– Неделя соперничества… – напоминаю ей. – Обмен пленными… Ты не слышала эту историю?

Она нахмуривает брови.

Качая головой, говорю:

– Как-нибудь в ясную погоду, без сильного дождя, поднимающего ил со дна, когда вода будет прозрачной, посмотри вниз. Ты увидишь там машину.

– Машину? – выпаливает Дилан.

Я киваю, съезжая с моста, и поворачиваю налево.

– Почему ее не поднимут?

– Потому что это ее могила.

Почувствовав на себе взгляд Дилан, просто смеюсь. На дне действительно лежит автомобиль, и всем в Уэстоне известна легенда о нем. Удивительно, что она не знает.

Легенда о Неделе соперничества. Наряду с Карнавальной башней у нас тоже есть свои истории.

Хотя, скорее всего, это неправда. Лишь плод чьего-то воображения. Во время Недели соперничества в октябре люди веселятся по-разному и любят притворяться, словно их развлечения опасны.

Может, когда-то так и было. В конце концов, машина реально затонула в реке.

Потом Дилан спрашивает:

– Разве мы не должны были остановиться на мосту?

– Не на этом, – отвечаю я. – Нам на железнодорожный.

Кейд рычит, дергая шпилькой раз за разом, будто сила тут поможет.

Вроде того, как я играю в видеоигры, наверное.

– Мы сможем проехать по тому мосту? – интересуется Дилан.

Вздохнув, бросаю взгляд на Николаса в зеркало заднего вида. Он смотрит на меня, и мы оба понимаем, почему Хьюго выбрал именно это место.

– Нет. Не сможем.

Скоро она узнает, что ее ждет.

Железнодорожный мост расположен параллельно главному мосту, менее чем в полутора километрах выше по течению. С заросшими кустарником обочинами, изношенным асфальтовым покрытием, испещренным выбоинами, он гораздо менее ухоженный, чем со стороны Фоллз.

И все равно мне здесь нравится. В воздухе ощущается запах мокрой земли; он настолько густой, что его практически можно съесть. Такую дикую природу не купишь. Похоже на город через пятьдесят лет после апокалипсиса. Обветшалые склады, окруженные высокой травой, разруха из-за недостатка денег.

Зато все вокруг живое. Особенно ночью. Осенью и зимой.

Припарковавшись на обочине, выхожу из машины с сумкой.

– Аро! – рявкает Кейд. Ему явно нужна помощь с наручниками, однако я не могу оторвать взгляда от моста.

Двигаясь вперед, слышу, как все остальные тоже выбираются наружу.