Ловец мелкого жемчуга - Берсенева Анна

Ознакомительная версия. Доступно 16 страниц из 79

Рыжий Катин кот тихо дышал в коробке, которую Георгий нес под мышкой, и смотрел светлыми глазами в прорезанные дырочки. Он даже не мяукал – видно, был напуган жизнью с Любой Малолетниковой и готов был ко всему. Кто хочешь испугался бы спивающейся Любы. У Георгия сердце сжалось, когда он увидел Катеньку – одну, заплаканную, в запущенной квартире… Но что он мог, кроме как дать ей денег?

К тому же оказалось, что оставить кота у Ирины совершенно невозможно.

– Ой, Турчин, ты что! – ахнула она, когда назавтра после ночного разговора он принес кота. – Да у меня же на эту гадость аллергия дикая! Да еще сибирец, лохматый какой! Думаешь, это дамские нежности? Да я чуть не задохнулась однажды от отека Квинке! Смерти моей хочешь?

Ирининой смерти Георгий не хотел, поэтому кот переночевал в ванной, а назавтра он взял его с собой, надеясь куда-нибудь пристроить.

«В магазин продуктовый, что ли, – подумал он. – Поищу продавщицу сердобольную».

Но в тех магазинах, в которые он заходил по дороге, подходящей продавщицы не попалось. Не захотела брать кота и вахтерша писательского дома, поэтому пришлось тащить его прямо в квартиру.

Георгий незаметно задвинул коробку с котом за вешалку в темной прихожей, а сам прошел в комнату вслед за хозяйкой.

Только здесь, при свете, он разглядел ее – и чуть не ахнул. Она оказалась совсем девочкой, лет семнадцати на вид, но поразило его не это.

Девочка смотрела на него без восторга и даже почему-то с неприязнью; поблескивали ее черные, как узкие виноградины, глаза под длинной рыжей челкой. Он взглянул в эти неизвестно на что сердитые глаза и сразу вспомнил Недолово. Она и тогда была такая же сердитая – когда он лег за ее спиной на траву и смотрел, как проясняется под ее кистью разноцветный луг на холсте. Но разговаривать с нею ему тогда было легко, как дышать, а почему – непонятно. Он вспомнил, как облака разлетались по летнему широкому небу, а одно долго висело над ним, словно удивленный глаз, глядящий на него сверху…

Тогда она была одета в какую-то цыганскую юбку, подпоясанную лохматой красной веревкой. На ней и теперь было надето что-то необычное. Присмотревшись, Георгий понял, что ее кофточка связана не из ниток, а из разноцветных обувных шнурков.

– Ну? – спросила хозяйка квартиры.

– Что – ну? – улыбнулся Георгий.

– Жилплощадь будем осматривать? – поинтересовалась она.

– Осматривать не будем, – ответил он. – Будем покупать.

– Прямо сразу покупать? – Она посмотрела на него с каким-то подобием интереса. – А если не понравится?

– Понравится, – махнул рукой он.

– А мне твоя, может, и не понравится, – отрезала она. – Как тогда?

– Слушай, – предложил Георгий, – ты же за эту пятнадцать тысяч хочешь доплаты, да? Я тебе дам семнадцать, только пусть тебе моя понравится, ладно? Мне, понимаешь, срочно надо, – объяснил он. – Да и тебе, как я понял, тоже. Я тебе ключи дам, съездишь, посмотришь.

Не похоже было, что ее легко удивить, но даже она немного растерялась от такой доверительности.

– Ну, вообще-то… – протянула она. – Слушай, откуда ты взялся, такой быстрый?

– Не помнишь меня? – улыбнулся Георгий. – А я помню, тебя Полиной зовут. В Недолово мы с тобой встречались.

– Ой! – воскликнула Полина, и лицо ее переменилось так же мгновенно, как менялось оно тогда, в Недолово, во время их совсем короткого разговора. Серьезность, удивление, улыбка, радость – все сразу мелькнуло в ее чуть раскосых блестящих глазах. – Так это ты про цветы мне рассказывал? – уточнила она.

– Про цветы? – удивился Георгий.

– Ну да! Чингисханчики, мышиные кармашки… Я потом даже в энциклопедии ботаники смотрела, никаких таких цветов не бывает! – радостно сообщила Полина. – А я и не разглядела тогда, что ты рыжий.

– Я тогда наголо побрился, – объяснил он. – Жарко же было.

– Двое рыжих под одной крышей не живут.

– Да я же не собираюсь с тобой под одной крышей жить, – пожал плечами Георгий. – Мы же квартирами меняемся, забыла?

– Не забыла, – хмыкнула она. – Так что, совсем смотреть не будешь?

– Картины посмотрю, – кивнул он. – Это ты рисовала?

– Картины я с собой заберу, – отрезала Полина. – Можешь не осматривать. И вообще, это моего брата квартира, я ее по доверенности продаю, потому что он в командировке. Так что мою напряженную духовную жизнь ты по здешней обстановке не изучишь, зря стараешься.

– А это кто? – не обращая внимания на ее язвительность, спросил Георгий, показывая на один из рисунков, лежащих на огромном, красного дерева, письменном столе.

На шершавом листе бумаги несколькими линиями был изображен человек с таким беспечным лицом, что на душе становилось легко оттого, что бывает на свете такая добрая беспечность.

– А тебе какая разница?

Взгляд у нее снова стал настороженный. Впрочем, Георгий и сам уже разглядел подпись внизу листа: «К «Мэри Поппинс». Глава «Бездельник на крыльце».

Наверное, Полина делала иллюстрации к книге, и это была одна из них.

– Ну чего ты злишься? – почти жалобно спросил Георгий. – Я тебя ограбить пришел, что ли? Ты же сама покупателя искала.

– Сама, сама, – нехотя проговорила она. – Только радоваться мне нечему. Говорю же, это брата моего квартира, а раньше бабушкина была, и она необыкновенная, квартира эта, и Юра с рождения здесь жил, а теперь продает, потому что… Ну ладно, это тебе неинтересно почему.

То, что квартира необыкновенная, было понятно и без Полининых объяснений. Точнее, понятно было, что жили в ней необычные люди. И дело было даже не в старинной мебели, которой была обставлена просторная комната, – массивном письменном и маленьком рукодельном столе, ореховых креслицах с гнутыми ножками… Георгий видел такую или подобную мебель во многих московских комнатах, и не это привлекло его внимание.

Он смотрел на фотографии, висящие на стенах. На одной из них он узнал Высоцкого. Видно было, что снимок сделан здесь, в этой самой комнате, и сделан так хорошо, что даже как будто понятно, о чем Высоцкий пел в ту секунду, когда его сфотографировали, и весь его характер понятен. На другой фотографии был Феллини, на третьей – Тарковский…

– Твоя бабушка кино снимала, что ли? – удивленно спросил он.

– Киновед она была, – ответила Полина. – Эмилия Гринева.

– А я знаю такую! – обрадовался Георгий. – Я ее книгу о Тарковском читал.

– Да? – удивилась Полина. – Я и то не читала. Ну да, ты же кино снимал в Недолово, – вспомнила она.

– А ты мне говорила, что нам с тобой хорошо, – улыбнулся он.

– В каком это смысле – нам с тобой? – хмыкнула она.

– В смысле, кто не со словом работает, а с изображением. Потому что в жизни есть что-то, ускользающее от определения, но понятное взору. Я потом всего Чехова перерыл, но так и не нашел, где он это написал.

– Хочешь, я у сестры спрошу? – предложила Полина. – Она точно знает где, это же она мне и сказала.

– Не надо, – махнул рукой Георгий. – Не успеешь, наверное. Я послезавтра уезжаю.

– А как же мы с квартирами успеем? – удивилась она. – Купить, продать… За один день, что ли? А вещи перевезти? Или это все твои понты? – Она прищурилась.

– Успеем, успеем, – успокоил он. – Ничего во всем этом хитрого нету. А вещи я пока перевозить не буду. Вернусь – потом. Я тебе ключи от обеих квартир оставлю, ты не волнуйся.

– Слушай, а дверь я закрыла? – вдруг насторожилась Полина. – А то я ведь и забыть могла. По-моему, там кто-то шуршит в прихожей…

– Закрыла ты дверь, – вздохнул он. – Это кот шуршит в коробке.

– Ты кота притащил? – удивилась Полина. – Зачем?

– Девать было некуда. Может, оставишь у себя? – без особой надежды на успех предложил Георгий. Он уже убедился в том, что пристроить взрослого кота – дело безнадежное: кто хотел бы иметь в доме кота, у того он уже имелся, а кто не хотел бы, тот и не хотел. – Хоть на месяц, а?

Полина тем временем притащила из прихожей коробку и вынула из нее одуревшего от перемещений кота.

Ознакомительная версия. Доступно 16 страниц из 79