Иголки да булавки (СИ) - Эн Ворон

Марина попятилась обратно к двери.

«Нет! Все не может быть так банально! Так примитивно!» — возмущалась она про себя.

Дернула ручку двери, а та оказалась заперта.

«Вот и попалась!» — екнуло в груди.

Платон продолжал быстро и сосредоточенно раздеваться: снял пиджак, рубашку, скинул галстук, взялся за брюки. Марине бросился в глаза шрам на груди Платона в районе сердца — корявая отметина в виде полумесяца, верхний рог которого протянулся в сторону гораздо дальше, чем другой.

— Почему дверь заперта? — холодно спросила Марина, стараясь не показывать, насколько она на самом деле взволнована и обеспокоена.

— Чтобы никто лишний не вошел, — спокойно объяснил Платон, избавляясь от брюк, и добавил, раскладывая снятое на диване. — Извините за мой внешний вид, но мне придется нырять.

— Делайте, что хотите, но сначала выпустите меня, — твердо потребовала Марина, чувствуя, как волнение начинает брать верх.

— Вы же согласились мне помочь, — напомнил Платон и достал из пиджака перочинный нож. — Без вашей помощи я не справлюсь.

Ни в его голосе, ни в выражении лица Марина не разглядела ничего, что выдало бы какие-то дурные намерения.

— Допустим. Чего именно вы от меня ждете?

В одном белье, но не утратив серьезного вида, Платон с ножичком в руках прошлепал босыми ногами к стене у бассейна, поддел там некую скрытую панель, вытащил из глубины несколько проводов и перерезал. Сверкнула вспышка, посыпались искры.

«Во что он меня втягивает?!» — в ужасе подумала Марина, все еще оставаясь поближе к двери.

Платон продолжил заниматься вандализмом, вскрыл на стене еще одну панель, потом разворотил более основательную перегородку и добрался в недрах до какого-то механизма.

— Идите сюда, — позвал Платон Марину, — покажу, что вы будете делать.

— У меня возникают сомнения, насколько это все законно, — высказалась Марина, успокаивая себя тем, что в самую нежелательную для нее сторону Платон продвигаться не пытается.

— Если вы об этом, — он кивнул на вынутые панели и перегородки, — всего лишь небольшая порча имущества.

— Ради чего? — задала главный вопрос Марина.

— Вам нужно взяться здесь, — заявил на это Платон, — и потянуть. Возможно, изо всех сил. В глубине бассейна поднимется фильтровальная перегородка, и я должен суметь протиснуться в отверстие.

Марина посмотрела на него с таким выражением, что вопрос: «Вы в себе?», легко читался в ее глазах.

— Согласен. Довольно рискованно, но иного способа нет.

— Иного способа для чего? — продолжала настаивать на ответе Марина, не желая помогать вслепую.

— Я планирую попасть в соседнее помещение, — обронил Платон и полез в воду.

— Зачем?

— Пока точно не знаю, но надеюсь разобраться. — И скомандовал, — я ныряю, а вы тяните. Когда мне понадобится обратно, я просуну палец сквозь фильтровальную решетку, тогда снова поднимите заслонку.

Затея выглядела странно, для Марины необъяснимо и бессмысленно, но было в этом авантюризме нечто привлекательное, сумасбродное и неординарное, то, чего не случалось в ее обыденности. Особенно удивительно выглядело то, как спокойно и рассудительно к непонятной выходке относится менеджер по оптимизации.

«Как будто выполняет что-то важное и серьезное», — отметила про себя Марина.

Он нырнул, она потянула изо всех сил. То, что происходило в воде у самого дна бассейна, Марине было плохо видно, а как только она пыталась приблизиться, тяга ослабевала и рычаг пытался вырваться из рук, приходилось рассчитывать на собственную догадливость и женскую интуицию.

Платон протиснулся в отверстие, и Марина осталась одна. Сначала она восприняла это без всякого волнения, но чем дольше отсутствовал ее соруководитель, тем тревожнее ей становилось. Вдруг с ним там что-то случилось, а ей не удастся даже узнать о произошедшем. Как тогда прийти на помощь? Или позвать на помощь? Как определить, что его отсутствие затянулось? А если что-то случится с ним, сможет ли она уйти из комнаты? И где искать Платона, если что-то пойдет не так? Насколько ее пребывание в этих апартаментах законно? Если кто-то сюда все же войдет, ей прятаться или вырываться на свободу?

— Во что он меня втянул? — с досадой проговорила Марина, и все же волновалась она в основном не за себя.

Минуты неизвестности тянулись мучительно долго, а фантазия подкидывала новые и новые варианты трагического развития событий. Дошло до того, что Марина начала шептать: «Вернись, просто быстрее вернись».

Диверсант пробрался в чужой бассейн, сразу прижался к дальней стенке и аккуратно поднялся к поверхности. Именно всплытие стало самой уязвимой стадией проникновения, вода мешала правильно оценить окружающую остановку. К счастью, вблизи бассейна никого не было, но высунув голову из воды, Платон услышал голоса. Осмотрелся, оставаясь под прикрытием искусственных лиан.

Корчук и Кара сидели на диване, спиной к незваному гостю, вернее, на диване сидел турок, а дама у него на коленях. Аполлинария заливисто смеялась, и за обоюдный интерес можно было не переживать.

Пользуясь тем, что парочка увлечена друг другом, Платон, подобно тритону, выбрался из воды на сушу и практически ползком направился к двери в парную. Открыть герметично прилегающую преграду оказалось совсем не просто, и Платон пожалел, что не захватил нож. Кое-как подцепив край дверного полотна ногтями, диверсант приоткрыл достаточно широкую щель и проник внутрь. Как он и рассчитывал, пострадавшие брюки Кара висели на одном из деревянных сидений. Платон спешно обшарил все карманы, но не нашел там абсолютно ничего. Предполагая и такое развитие событий, он выбрался из банного пекла и спрятался в шкафу за халатами. Для него тоже потекли томительные минуты ожидания.

Отдыхающие за его счет весело беседовали, ни о чем не подозревая. Через узкую щель между дверцами Платон видел тени Корчук и Кара на полу и мог примерно предположить, где те находятся.

В двери апартаментов постучали.

— Кто это? — всполошился Кара.

— Не знаю, — легкомысленно ответила Корчук.

— Узнай, а то я не одет.

Аполлинария вспорхнула с его колен и занялась переговорами через дверь.

— Говорят, что принесли наш заказ, — сообщила Корчук оставшемуся на диване. — Очень кстати. Хотя я ничего не заказывала. А ты?

Кара отрицательно помотал головой, а Аполлинария несколько запоздало сообразила, что происходит.

— Очень мило с его стороны, — с улыбкой проворковала она.

Появление горничной с раздаточным столиком закономерно перетянуло на себя все внимание отдыхающей парочки.

Рискуя попасться в любую секунду, Платон на четвереньках прошмыгнул к креслу, где висел пиджак Кара, и принялся шарить по карманам. Ключи, визитки, карточка члена клуба и грязный носовой платок — вот и вся добыча, которая оказалась в руках злоумышленника.

«Опять провал!» — успел выругать себя Платон, но тут мозг зацепился за повторившийся элемент, хотя тот и не был обязательным для обычного набора — грязный носовой платок, причем чужой.

Не имея иных вариантов, Платон сунул тканевый квадрат в рот и ретировался обратно в шкаф.

Выпроводив официантку, парочка занялась привезенными яствами. В потолок полетела пробка от шампанского, зазвучали тосты и натужный женский смех. Платону пришлось прижиматься к полу, чтобы двигаться как можно незаметнее. В сторону бассейна он пятился, отгоняя мысли о том, что произойдет, если его заметят, хотя на этот случай тоже имелся экстремальный план — затеять драку. За честь дамы, разумеется. Однако, предосторожности сработали, а Корчук не давала кавалеру отвлечься от себя ни на мгновение.

С особой аккуратностью, чтобы не вызвать никакого всплеска, Платон погрузился в воду и нырнул на дно. Всунув в решетку палец, он замер, ожидая, когда вход откроют.

Воздух в легких закончился, а заслонка так и не поднялась. Слишком поспешно для нужной скрытности Платон всплыл, глотнул воздух и опустился обратно. Теперь для верности он просунул два пальца. Насыщенная хлором вода жгла и разъедала глаза, но закрыть их Платон не мог, чтобы успеть вовремя среагировать на спасение или опасность.