Солнце над облаками - Егорова Алина

Самолет провалился в седой морок облаков. Облачность близка к минимуму, состояние ВПП удовлетворительное: коэффициент сцепления ноль целых, три десятых – самый край. Если в точке принятия решения не покажется полоса, придется уходить на запасной. Такие мысли роились в голове Андрея Морозова, сидевшего в пилотской кабине аэробуса триста двадцать. Сегодня утром они с напарником Володей сменили экипаж в Иркутске, чтобы лететь во Владивосток.

– Высота двести пятьдесят, – сказал второй пилот и добавил: – Ни х… не видно.

– Хреново, – отозвался командир.

Уход на запасной вообще редко бывает в радость, разве что в какой-нибудь Амстердам или Ниццу, Ибица тоже неплохо. Особенно если с отстоем. Но не с их счастьем. Они в эту Ибицу отродясь не летали, все помойки долбят.

Нынешний рейс во Владик был отнюдь не помойным (не «прыжком», как Пулково – Домодедово), а вполне себе шоколадным – в прямом и переносном смысле. В прямом – потому что в гостиничном ресторане вместо питания можно было набрать шоколада, что считалось весьма кстати: экипажу, поужинавшему на борту, ужин в гостинице ни к чему. Но он полагается и оплачен. В переносном – потому что рейс дальний, соответственно, налет большой, а налет прямо пропорционален заработку. Точнее, наоборот. К тому же продолжительный эшелон позволяет все делать неспешно и даже поспать, а не как в коротком рейсе: только набрали высоту, уже надо готовиться к снижению.

По расписанию прибытие в Кневичи в двадцать три десять по Москве, по местному – в шесть десять утра. Андрей всегда считал время по домашнему часовому поясу, иначе можно запутаться. Если все пойдет по плану, то в гостинице они будут в полночь (опять же, по Москве). Отдых двое суток – и назад в Пулково через Новосибирск.

Запасной у них Хабаровск. Если придется уходить, то отдых экипажа сильно сократится, но не настолько, чтобы не пройти по саннормам. То есть прилетели, сразу баиньки (еще бы уснуть) и снова к станку.

– Двести пятьдесят, – объявил второй пилот.

Прошли минимум. Секунда на принятие решения. Острый взгляд Морозова различил в тумане посадочные огни.

– Идем на посадку!

Самолет вынырнул из-под густых, как сметана, облаков. Они неслись навстречу сходящейся конусом взлетно-посадочной полосе.

– Fifty, forty, thirty, twenty. Retard, retard, retard, – урчал своим механическим голосом аэрбас.

Еще миг – и удар шасси. Тряска на стыках бетонных плит, отворот на стоянку. Приехали! Пилоты сняли гарнитуру, у обоих рубашки прилипли к спине. Пришлось попотеть в прямом смысле.

Сильные ветры со стороны Тихого океана обдували город, поэтому, несмотря на июнь, во Владивостоке было прохладно. Ежась на холодном ночном ветру, сонные пассажиры покидали лайнер. Они были недовольны, что самолет не подогнали к телетрапу и теперь приходится мерзнуть и ждать, когда переполненный автобус отвезет их в здание аэровокзала. Никому из пассажиров не пришло в голову, что их путешествие могло затянуться на неопределенное время. И только благодаря летному экипажу каждый из них сейчас следовал согласно расписанию, в аэропорт Кневичи, а не летел в какой-нибудь Хабаровск, чтобы переночевать там на жестких креслах накопителя.

Когда Алиса вышла из гостиницы, дождик едва накрапывал. По уму надо было вернуться за зонтом. Алиса поколебалась: ждать лифта и крюк по коридору – не охота. Ну а как дождь усилится и сделает из ее прически сосульки? Она ругала себя за то, что не вышла на балкон проверить погоду. Сколько раз такое было! Склероз, чтоб его! Лень победила, и, решив, что обойдется, в крайнем случае можно укрыться от дождя под каким-нибудь навесом, Алиса двинула в город.

В аэропорт Кневичи они прилетели ночью, и никто из экипажа, кроме Свешниковой, не пожелал вставать «в такую рань» ради того, чтобы посмотреть город. «Рань» сейчас была в европейской части страны, а по местному времени с учетом часовых поясов день уверенно клонился к вечеру. Рассудив, что так можно проспать все на свете, борясь со сном, Алиса отправилась осматривать местные достопримечательности. Ее планы включали посещение бухты Золотой Рог и острова Русский. Но сначала в центр. Надо посмотреть многоуровневые улицы с их вычурной неровностью, старинные постройки, архитектуру. Следуя по навигатору, Алиса вышла к дороге, по которой курсировал автобус до Владивостока. Не успела она пройти десятка метров, как откуда-то сверху ее окатили потоком воды.

– Что за херня?! – ругнулась девушка. Она подняла голову вверх, чтобы посмотреть на источник потопа, но через секунду увидела перед собой сплошную стену воды. Одежда мгновенно вымокла и прилипла к телу.

Алиса растеряно огляделась в поисках укрытия. До остановки метров сто, но ее короткий козырек при таком дожде не спасет.

Девушка развернулась и обреченно поспешила назад, в гостиницу. Вода разливалась рекой, в кроссовках хлюпало и стало уже все равно, куда наступать – лужи, не лужи.

Выбросив веер брызг, сзади подъехала машина и резко остановилась.

– Садись, подвезу! – раздался бархатный баритон.

– Ага, щас! – буркнула Свешникова, не оборачиваясь, и ускорила шаг.

– Садись, простудишься! Где мне потом замену искать?

– Чего?! – опешила девушка. Она обернулась и увидела белую Mazda, с опущенным стеклом правой водительской двери. Со смешной каплей на остром носу за рулем сидел КВС.

– Давай быстрее! – заорал Морозов.

Долго уговаривать Алису не пришлось. Девушка мигом уселась на пассажирское место слева.

– Машину арендовал, думал на остров Русский сгонять, а тут тайфун, – сказал Андрей, невольно скользя глазами по хрупкой девичьей фигурке. Мокрая одежда подчеркивала каждый изгиб ее юного тела.

– Тайфун? – Свешникова подняла на командира глаза и обомлела. Какой же он красивый! Хоть и староват для нее. Сколько ему – тридцать, тридцать пять? У Алисы никогда не было парней с такой большой разницей в возрасте. И таких привлекательных. Рельефное лицо, крупные губы, шелковые брови над широко расставленными выразительными глазами. Они смотрели уверенно, по-мужски. Алиса почувствовала на себе его заинтересованный взгляд, и ее заколотила дрожь. Низ живота отозвался сладкой волной желания, ее бросило в жар, и, чтобы себя не выдать, девушка отвернулась к окну.

– Знобит? – по-своему истолковал ее дрожь Андрей.

Алиса поспешно закивала.

– Как же тебя угораздило? Сейчас уже будем в гостинице. На цокольном этаже хамам, прогреешься и будешь как огурчик.

Тайфун стих так же быстро, как и начался, но ожидался его второй заход. Тайфуны в Приморье частые гости, и местные жители считают их своей достопримечательностью. Ни под вторую, ни под третью волну тайфуна Свешникова не попала. В большом махровом халате с логотипом гостиницы на кармане Алиса сидела на широком подоконнике и смотрела на огни вечернего города.

С полотенцем на бедрах, мокрыми, торчащими в стороны волосами, из ванной комнаты вышел Андрей. Он подошел к Алисе и нежно поцеловал ее в губы. Полотенце упало на пол, обнажая стройные бедра и упругую задницу. Халат полетел следом. Они предавались безумству, как подростки, добывшие ключи от дачи. Алиса сама себе удивлялась, какая она смелая и безрассудная. Чтобы вот так сразу с малознакомым мужчиной? Но это оказалось потрясающе! Его сильные руки, ласкающие ее тело, властные поцелуи, от которых все внутри сжимается, вызывая накрывающую с головой волну наслаждения.

Они летали всю ночь на широкой мягкой кровати, а утром, прохладным и солнечным, вместе спустились в гостиничный ресторан. Алиса сияла от счастья, шагая рядом с красавцем-мужчиной, командиром воздушного судна, великолепным любовником.

Они с Андреем разместились за одним из выделенных для экипажей столиков. Морозов пожал руку второму пилоту, улыбкой поприветствовал дам и отправился за подносом. Алису поедали глазами коллеги, она не сомневалась, что каждый о ней думает невесть что. И пусть! Пусть завидуют! Она спала с самым классным в мире мужчиной и ничуть не сожалеет об этом.