Подкати ко мне срочно - Робин Карли

– Ну, твое здоровье, приятель. – Я с наслаждением запихнул в рот кусок бекона. Он обжигал язык, но я его прожевал. – Премного обязан.

Расс отмахнулся от благодарностей и принялся зачитывать мой дальнейший распорядок дня. Я отключился, потому что знал: он будет повторять ту же самую речь каждый час до самого конца дня.

– Я тут столкнулся с Эйвери, – произнес он, вырывая меня из моего оцепенения.

Рассел был готов пойти на все, чтобы помочь мне оставаться в наилучшем расположении духа, и он знал, что меня гложет проблема Джеймса Эйвери. Он был одним из немногих, с кем я смог поделиться деталями.

– Теперь ты понимаешь, что я имел в виду, когда сказал, что он внебрачный сын Гитлера с Муссолини? – У меня во рту появился кислый привкус. – На его фоне другие диктаторы просто душки.

– Может, он и диктатор, – согласился Рассел, – но у него должна быть безупречная рабочая этика, раз «МакАлистер» его нанял.

Я что-то пробурчал себе под нос. Я не мог отрицать, что Эйвери хорош в своей работе. Когда я жил в Милане и выступал за «Итаку», Джеймс был генеральным директором какого-то крупного хеджевого фонда. С тех пор он сменил еще несколько громких должностей, так что у него явно были и рекомендации, и опыт. К сожалению.

Эйвери не было никакого дела до «Формулы-1» – он просто следовал за деньгами. А учитывая, что спонсоры прозвали «МакАлистер» «МакДеньгами», я совсем не удивлен, что Джеймс нашел способ получить высокопоставленную должность. А в качестве бонуса его новая работа предлагала шанс разрушить мою карьеру.

– Не зацикливайся так на нем, – предупредил меня Рассел. Он провел рукой по своим каштановым волосам. – Сосредоточься на том, в чем ты лучший, и все будет хорошо.

– Не думаю, что способность довести девушку до оргазма менее чем за пять минут поможет мне сегодня, но спасибо за совет.

Рассел сжал переносицу и покачал головой:

– Выиграй сегодняшнюю гонку, и у тебя отбоя не будет от женщин, которые только этого и хотят.

В этом он был прав.

«Монца» – самая быстрая трасса в календаре «Формулы-1». Она состоит из длинных, прямых и узких шикан, двигатели работают на полную мощность большую часть гонки. Аэродинамика относительно низкая, что означает, что и сцепление тоже слабое. Пилоты придают первостепенное значение хорошей устойчивости при торможении, поэтому я и начал гонку на средних шинах.

Хотел бы я запечатлеть этот запах, который доносился прямо перед тем, как погас последний сигнальный огонь на старте Гран-при. Это смесь смазки, горящей резины и нервного пота. Словно вся «Формула-1» была объединена в один особый, наполненный адреналином аромат, который напоминал мне, почему я так сильно люблю этот спорт.

Я пристально смотрел вперед, прислушиваясь к каждому удару сердца. Как только сигнальные огни погасли, мои уши наполнились звуками двадцати ревущих двигателей. Я рванул вперед, мои шины скользили по асфальту.

Я стартовал с третьей позиции, но уже на первом же повороте обогнал гонщика «АльфаВиты» МатТео Бертоне и переместился на вторую позицию, сразу за Блейком. Неудивительно, что он начал гонку с первой позиции. Я держался вторым на протяжении первых двадцати кругов, за исключением того момента, когда мимо меня пронесся Лукас. Я смог обойти его слева и вернуть преимущество, пока мы мчались по главной прямой. Это был мой самый любимый момент в вождении. Ощущение полного контроля, пока я вел свою машину к победе.

Каждая вибрация двигателя отдавалась во всем теле, с головы до ног. Я чувствовал каждую кочку и канавку на трассе, каждую набранную мною частичку скорости. Я не возражал, так как это позволяло мне оставаться в гармонии с машиной. Обычные же люди начинали испытывать дискомфорт в течение первых пяти минут. В прошлом году я взял Джози с собой в двухместной машине, и после первых же трех кругов она начала вопить, что чувствует себя так, словно ее заперли внутри вибратора. Это был первый и единственный раз, когда я водил полуавтомат на гоночной трассе.

Команда не разочаровала меня, когда на двадцать четвертом круге я заехал на пит-стоп, чтобы сменить средние шины на жесткие. Быстрый и безукоризненный пит-стоп был жизненно необходим для сохранения моей позиции, и я выехал с пит-лайна через две и четыре десятых секунды. Мое тело вдавило в спинку сиденья, когда я переключил передачи и ускорился, чтобы вернуться в гонку. Мимо пронеслись Томпсон и гонщик «Итаки», но я особо не переживал, так как оба отставали от меня на круг.

– Бертоле в шести секундах от тебя, – сообщил по радио Андреас. – Уокер, после этого поворота включай полный газ.

Если бы мои глаза не были устремлены на трассу передо мной, я бы их закатил. Полный газ? Да ладно? А что они думали, я сделаю? Приторможу, чтобы проявить вежливость?

– Понял, дружище. Спасибо.

В зеркале заднего вида маячила темно-синяя машина «АльфаВиты», солнце подсвечивало глубину цвета. Захватывающая, растянувшаяся на три круга битва между мной и Бертоле началась, когда мы вошли в шикану «Роджиа». Какое же это сюрреалистическое чувство – знать, что мало кто на целом свете испытывал такие скорости. Только те из нас, кому посчастливилось попасть в «Формулу-1», разделяют общую цель – пройти круг как можно быстрее, при этом производительность преобладает над всеми остальными факторами, без компромиссов преодолевая каждый изгиб и поворот.

Мои локти уперлись в кокпит болида, когда я на головокружительной скорости вошел в поворот. Бертоле сошел с трассы, устремившись в шикану, и меня буквально расперло от гордости. Агрессивная защита была моей специальностью.

Когда пошли последние десять кругов гонки, у меня на лбу выступили капли пота. Победа в гонке зависла от моей способности удержать Бертоле с Лукасом за моей спиной. Я не отрываясь смотрел вперед, практически слился с сиденьем болида и силой мысли заставлял его ехать еще чуточку быстрее. Сжимая руль пальцами в перчатках, я справился с резким снижением скорости перед следующим поворотом. Мое тело отклонилось в сторону, переживая нагрузки в 4g.

Восемь минут спустя я проехал черно-белую клетчатую линию сразу следом за Блейком, завоевав второе место и заработав восемнадцать очков. Устремив палец вверх, я победно прокричал что-то в микрофон.

«Это для тебя, папа».

Глава 5: Джози

Может, деньги и не позволят купить счастье, но они точно позволят тебе устроить эксклюзивную вечеринку в «Сохо хаус» в Лондоне. Ежегодный членский взнос в этот закрытый для обычной публики клуб составляет заоблачную сумму, но люди, которые туда ходят, могут себе ее позволить. Блейк был членом клуба много лет и настоял, чтобы вечеринка в честь выхода его биографической книги прошла именно там.

Его публицист отчаянно сопротивлялся – он хотел выбрать место, способное вместить больше двух сотен человек, – но Блейк настоял на своем. Хотя он и начал открыто говорить о своей тревожности и душевном здоровье, он по-прежнему предпочитал тени всеобщему вниманию, а «Сохо хаус» предлагал именно те уединение и безопасность, в которых он нуждался. Ирония того, что он хотел провести «маленькую и интимную вечеринку» по поводу выхода книги, которая в буквальном смысле делилась всей историей его жизни с каждым, кто хотел ее прочитать, не ускользнула от всеобщего внимания.

Я была в «Сохо хаус» всего один раз – на дне рождения Лукаса в прошлом году – и с тех пор отчаянно стремилась побывать еще раз. Расположенный в Западном Лондоне клуб имел три этажа, бассейн на крыше и террасу, а еще там подавали некоторые из лучших коктейлей, что я когда-либо пробовала. Обычно я предпочитала вино, но их фирменный напиток «Пиканте де ла Касас» стоил того, чтобы за него умереть. Это была острая версия классической «Маргариты» с добавлением перца чили для дополнительной остроты. Я пыталась воссоздать его с помощью найденных в интернете рецептов, но результат получался не таким.