Love is above all (СИ) - Кузнецова Екатерина "beaussible"

Вот оно всё: то самое знакомство, быстрым темпом зарождающаяся дружба на «Голосе», первые совместные шутки, первые корпоративы и тусовки вместе, первое «давай я подвезу тебя до дома», первые объятия, первые «я соскучилась», первый поцелуй, первая ночь, первые попытки совместно принять душ, те самые признания в любви, обещания и клятвы… Исчезло.

— Пелагея Сергеевна… — пока Дима пропевал последние строки повторно, где-то за своей спиной я услышала звонкий и радостный голос Яны Рудковской. Развернувшись лишь вполоборота к блондинке, по которой я действительно безмерно соскучилась, я показала ей указательный палец в знак того, чтобы она дала мне буквально пару секунд.

И словами не сказать

Эту боль мою.

И не нужно больше лгать,

До сих пор люблю…

Прокручивая в своей голове по сотому кругу в секунду фразу «до сих пор люблю», я не заметила, как к глазам подступили предательские слезы. Глубоко вдохнув и оперативно взметнув глаза вверх, я смогла сдержать внутреннюю истерику, которая, казалось бы, идеально вписалась бы в эту атмосферу. Однако шестилетний стаж стальной леди даёт о себе знать, не допуская и не позволяя подобных слабостей при Тасе. Кстати, о ней… Полностью повернувшись спиной к сцене, я увидела перед собой уже обнимающихся Яну и Таську, которые бесспорно соскучились друг по другу.

— Полька, как же она у тебя быстро выросла, кошмар какой-то, — нехотя выпуская мою дочь из крепких объятий, Рудковская, улыбаясь, направилась ко мне, и уже через мгновение я ощущала аромат её духов на себе и нежно обнимала в ответ.

В память о любви твоей –

Это самый чистый свет.

Я руками отпустил,

А сердцем нет…

— Ну, что? Все рассказы и нежности потом? Позвольте вас сейчас проводить, пока толпы ещё нет, — ухватывая Таисию за руку, Яна беззаботно посмотрела на меня, но, замечая на моем лице внезапные сомнения, вопросительно изогнула брови.

— Я… Я не знаю… — возвращая взгляд к громадной сцене, где Дима уже допевал последние строки, я действительно неожиданно чего-то испугалась. И желание прямо сейчас сбежать отсюда было невероятно сильным.

— Полька, даже не выдумывай. Слышишь? Он будет рад тебя видеть, — протягивая вторую руку мне, Яна ждала, когда в моих глазах блеснёт огонёк в её пользу, а я усердно пыталась за считанные секунды все ещё раз взвесить. — Правда, — словно на автомате хватаясь за руку подруги, я, до конца не веря в происходящее, благодарственно улыбнулась и, напоследок кинув взгляд на сцену, покинула зону бельэтажа.

[…]

Присаживаясь на небольшой стульчик напротив зеркала в своей гримёрке, которую мне предоставили на время концерта, я посмотрел на своё отражение и с приятной усталостью выдохнул. Мое выступление закончилось буквально несколько минут назад, а это означает, что до начала следующего месяца я теперь абсолютно свободен. Никаких репетиций, никаких концертов и даже, что немаловажно, никаких интервью. Не могу сказать, что я устал за последнее время, но определенно почувствовал, что мне необходимо время на отдых. Каждый артист старается полноценно отдавать себя сцене, потому что в конечном итоге всё, что он отдал, он получает назад в двойном размере. Однако даже от взаимного обмена порой нужен отдых. Артист не смог бы постоянно развиваться и реализовываться, если бы не подпитывал себя энергией дома и семьи. Поэтому и я решил взять небольшой перерыв перед выходом нового альбома. Кстати, я до последнего не хотел выпускать его. Всё, что отражено в тех песнях, настолько болезненно проходит через меня, что внутренние сомнения до сих пор враждуют между собой. Но желание выплеснуть всё скорее наружу за все эти годы почему-то сильнее.

— Прошу прощения за беспокойство, — демонстративно постучав по двери, Рудковская зашла в комнату и, переплетая перед собой пальцы в замок, ехидно улыбнулась.

Интересно, а о каком беспокойстве с её стороны вообще идёт речь? Мы и без того видимся с Яной крайне редко, и то, что в этот раз она решила приехать на мой концерт, стало для меня, наоборот, до безумия приятным сюрпризом.

— Какие беспокойства? Издеваешься? Я тебя ждал вообще-то, — поудобнее усаживаясь на стульчике, я потянулся и довольным взглядом посмотрел на подругу. — Поехали отмечать, а? У нас с тобой долгожданный отпуск, и мы вообще никак не можем оставить это просто так.

— Подожди секундочку со своим вечным желанием выпить, — всё так же продолжая улыбаться, Рудковская шуточно пригрозила мне пальцем. — К тебе тут одна гостья так старательно рвётся. Я думаю, ты ведь не обломишься, если дашь ей автограф и скажешь пару милых фраз?

— Гостья? Очередная твоя знакомая? — получая в ответ лишь положительный кивок головой, я усмехнулся. — Я весь во внимании.

— Заходи, заяц, — услышав такое ласковое обращение, я настороженно посмотрел в сторону двери и прилично удивился, когда увидел маленькую и хрупкую девочку в красивом платье. Обычно Яна после концертов приводила ко мне пару своих знакомых или коллег и «по-дружески» просила с ними немного поболтать. Я ещё все время удивлялся, как такой строгий руководитель не может отказать обычным навязчивым людям. Однако в этот раз Яна меня всерьёз удивила. — Знакомься, это наш дядя Дима. Он тот ещё зануда, если честно, но иногда в общении бывает довольно неплохим собеседником, — подведя это милое создание ко мне, Яна аккуратно приобняла её за обнаженные плечики и дружелюбно подмигнула мне.

— Спасибо, Яна, я запомню, — широко улыбаясь, я принял из маленьких ручек миниатюрный чёрный маркер и билет на концерт с моим же изображением. — Как подписать, принцесса?

— Для Таисии и её мамы… — приятный и будто уже совсем не детский голос раздался где-то возле моего уха, непроизвольно заставляя меня тщательно выводить каждую буковку этого красивого имени. Не успевая даже о чем-либо задумываться, я дописывал слово «мамы», как вдруг услышал подобие смешка от Рудковской. — Пелагеи, — чёрт! Я готов поклясться, что на секунду мне показалось, будто меня кто-то начал внезапно душить, параллельно с этим тыкая иголками по всему телу. Кто, мать вашу? Поднимая полные шока глаза сначала на ребёнка, а потом и на Рудковскую, которая, не скрывая улыбку, тут же уткнулась в пол, я не придумал ничего лучшего, чем переспросить. Может, послышалось?

— Как маму зовут? — медленно кладя билет и маркер на рядом стоящий столик, я внимательно посмотрел на Таисию, всё больше убеждаясь, что мне не послышалось.

— Пелагея, — да мало ли сколько совпадений в именах бывает, правда? — Мама говорила, вы работали вместе, — и все сомнения на мелкие осколки разлетелись в пух и прах.

Конечно, как же до меня сразу не дошло… Поведение Рудковской, имя «Таисия», длинные русые волосы, голос… Да как так? Не стесняясь, я рассматривал каждый миллиметр стоящей напротив меня девочки. Сразу вспомнились моменты шестилетней давности, когда я первый раз увидел её на руках у Светланы Геннадьевны и как укладывал её пару раз по ночам спать, пока Пелагея отдыхала.

— Значит, мама говори… — останавливаясь на полуслове, я окончательно вылетел из реальности, когда дверь в мою гримёрку без предупреждения вновь распахнулась и в дверном проеме показалась та самая «мама».

— Простите, был очень важный звонок по работе, — убирая свой гаджет в небольшой классический клатч, Пелагея, едва взмахнув своими аккуратно уложенными локонами, посмотрела на меня и замерла. Как и я, в принципе.

Сколько? Пять лет, да? Пять лет прошло с момента нашей последней встречи. Честно признаюсь, я полагал, что новая уже и не состоится. На это не было ни единого намёка или знака судьбы. Разные города, разные круги общения, разные проекты и совершенно «разные» жизни. Ни Поля, ни я самовольно не искали никаких встреч, а судьба, видимо, и не собиралась их преподносить готовыми на блюдечке. Номера давно у обоих новые, звонить некуда. Спрашивать обновлённые цифры у той же Гагариной уже как-то непристойно. Я – женатый человек, Пелагея, я уверен, тоже столько лет одна не пропадала. Нас бы просто не поняли. Однако она же всё-таки здесь… До невозможности красивая в этом темно-бордовом платье Поля старалась непринужденно смотреть на меня с улыбкой на лице, а у самой колени дрожали так, что это было заметно невооруженным глазом.