Орхидея на лезвии катаны (СИ) - Тимина Светлана "Extazyflame"

- Владимир Александрович, - меня успокаивает его улыбка. Да, в ней интерес, и далеко не поверхностный. Но этот человек слишком благороден, для того чтобы переступить свои собственные границы. Как по взмаху руки, бармен достает из-под стойки огромную охапку нежно-алых роз, перекладывая в руки Власенко.

- Прекрасная леди Ю, - улыбаюсь, оценив шутку. В его устах меня даже не раздражает ассоциация с тезкой-политиком. – Вас так сложно застать на месте, но я рад, что сегодня мне это удалось. Это вам!

- Они великолепны, - руки подрагивают под тяжестью букета. – Заберу с собой! Увы, семья, я, к сожалению, не смогу сегодня задержаться. Но спасибо, что не забываете нас, и прекрасного вам вечера!

- И вам, Юлечка. Очень рад вас видеть! – не стану скрывать, мне очень приятно мужское внимание в таком вот его проявлении. В последнее время я видела лишь обратную его сторону.

Время замерло всего на миг… и отсчет таймера снова ускорился. Она несется мне навстречу с запредельной скоростью, моя личная пылающая черно-огненная стихия, протягивающая навстречу объятия скорой душевной агонии без возможности закричать и призвать на помощь, она уже настолько близка, что я должна не улыбаться, вдыхая аромат великолепных цветов, я должна бежать прочь из этого города, от этого наследства… от этого безумия своего персонального Люцифера! А я, как всегда, ничего этого не знаю. Отравлена подменой сознания и реальности и даже готова убедить саму себя в том, что победила в этом противостоянии.

Пятница. Послезавтра мероприятие. У нас все готово, после энной по счету проверки зала и всех нюансов Никея уезжает по своим личным делам, она приедет в воскресенье, чтобы наблюдать за последними завершающими штрихами. Сегодня не будет посетителей, все в ожидании вечеринки года. Уже к пяти часам вечера в клубе становится неправдоподобно тихо и спокойно. Не спешит даже таймер, отсчитывающий последние минуты до взрыва моей вселенной.

Настя повезла Еву на цирковое представление, потом в кафе кушать мороженое. Забрать ее смогу только в девять вечера. Допиваю кофе с ирландским ликером и листаю журнал, найденный на столе у Влады – Борис задержался в пробке, отвозил мое вечернее платье из ателье домой.

До старта апокалипсиса осталось не более десяти минут. Дмитрий заходит в кабинет уверенным шагом абсолютного хозяина. Я знала, что сессия горсовета сегодня завершилась, даже предполагала, что он появится здесь, но не делала ни малейшей попытки бежать и не попадаться ему на глаза.

Моя интуиция спала беспробудным сном, а может, я просто поверила тому шаблону, который в отношении такого мужчины, как он, никогда не срабатывал. Меня кольнула неприятная тревога при его приближении, но она имела мало общего с тем паническим ужасом, который преследовал меня чуть больше недели назад. В прошлый раз мне было предложено перемирие, и я наивно поверила в то, что этот человек раскаивается в своих поступках и никогда не хотел мне причинять боль. Ведь я была на все сто процентов уверена, что меня тогда накрыла не иллюзия, а отголосок его мыслей, в которых не было жестокости… только молчаливый призыв, который смог успокоить мое истерзанное сознание.

- Скучала? – его рука обманчиво-ласковым жестом накрыла мой лоб, пальцы легким поглаживанием прошлись вдоль пробора, чтобы замереть на затылке. Я ощутила, что улыбаюсь.

- Да не особенно. – Прозвучало грубо. Я собиралась добавить, что организация «радуги саб» не оставила мне для этого времени. Не знаю, почему я не ощутила последних щелчков таймера и думала только о том, что мои усилия сейчас будут оценены по достоинству и это положит первый кирпичик в фундамент нашего партнерского сотрудничества, а не противостояния хищника и жертвы.

Когда мой затылок пробило иглами ослепляющей боли, я не смогла даже закричать от потрясения. Я почувствовала хват его ладони у корней волос, резкий рывок не оставил иного выбора, кроме как вскочить следом, зашипев от усилившейся боли. Чувство нереальности происходящего на миг лишило дара речи, а его следующие слова показались элементом кошмарного сна.

- Блядская сука, - я никогда не видела Диму в такой ярости. Она не проявлялась внешне ни в чем, все тот же спокойный внимательный взгляд в мои глаза, уверенный голос и легкий прищур почерневших глаз. Я пойму потом, что ярости там было по минимуму, началась спланированная игра, направленная на уничтожение препятствий. – Специально тебя не трогал, чтобы ты не похерила свои обязанности. Но теперь, как я вижу, все сделано и мы можем продолжить наш разговор?

От шока я не поняла, что именно он мне только что наговорил. Кабинет поплыл перед моими глазами от недостатка кислорода, я не могла даже дышать от потрясения. Когда его пальцы на моих волосах разжались, я едва успела ухватить руками спинку кресла.

- Прекрати карабкаться, сука. Стань на четвереньки и отсоси!

Я никак не отреагировала на эти слова. Оковы шока спали в тот момент, когда его пальцы сжались на моей шее, пригибая к полу.

- Н-не здесь… - прохрипела я и закричала, когда он разжал пальцы, чтобы вновь ухватить за волосы на затылке. Легкая улыбка изогнула его губы циничным оскалом, тьма в глазах достигла критической отметки.

- Вот как, - тихо посмеиваясь, констатировал Дима. – Моя Игрушка хочет люкс-апартаментов? Тогда идем!

Я так и не пришла в себя окончательно, очнулась только в типичной игровой комнате с Х-образными конструкциями, названия которых вылетели у меня из головы. Мой внутренний мир взорвался паническим ужасом, когда меня грубо толкнули к большому столбу с цепью для крепления, я не упала только чудом, успев ухватиться за свисающую гирлянду цепи. Я не могла понять, куда делось мое желание противостоять и защищаться. Тело оцепенело, в голове пульсировала только одна мысль: я не могу допустить повторного изнасилования. Это убьет меня саму даже в том случае, если после этого больше никто и никогда меня не тронет.

От грубого захвата мужской ладонью руку прошибает током до самого локтя, и только тогда мой крик разрывает сгустившуюся тишину. Звукоизоляция - я об этом знаю, но я ору не для того, чтобы позвать на помощь. Весь ужас перед перспективой нового изнасилования взрывает адскую Хиросиму внутри моего сознания, и я теряю связь с реальностью. Не могу даже дергаться и сопротивляться, продолжая кричать и хватать губами воздух сквозь горловой спазм, пока стальные оковы врезаются в запястья. Грубые руки разворачивают меня лицом к лицу моего реализовавшегося кошмара.

- Нет! Не надо, прошу тебя! – это не страх и не ужас, это что-то за гранью. Я не знаю, произношу ли я это вслух, мне кажется, я могу только кричать, вполне возможно, что этот вопль отчаяния пронзает только сознание, а не бьется о глухие стены. Его руки вжимают меня спиной в гладкую поверхность столба, задерживаются на талии, перемещаются вверх, сжимая до боли грудь, перед тем как рвануть отвороты блузки в стороны. Глухой стук пуговиц о поверхность ламината заглушает мой перепуганный уже не крик, а хрип приближающегося безумия.

- Что не надо? – грубая фиксация пальцев на подбородке. Зажмуриваюсь, чтобы не видеть его почерневшего взгляда. Обжигающая пощечина, за ней вторая. – Этого не надо? Скажи! Чего тебе не надо? Вот этого?

Щеки пылают от боли, перед глазами багровая пелена, а внутри выжженная напалмом пустыня. Меня больше нет. Я уничтожена. Не знающие пощады пальцы проникают под юбку, и голосовые связки взрываются новым криком. Рывок, бедра обжигает пламенем, я не сразу понимаю, что с меня рывком сорвали кружевные трусики.

- Еще раз увижу эти куски белья на твоем теле, сука, разорву вместе с юбкой! Весь день так проходишь!

Последний взрыв, и бездна поглощает. Меня нет. Моя сущность сожжена вместе со мной…

«Уебок, убери от нее руки!»…

Звук удара, потом падение чего-то тяжелого… Новый удар…

«Я тебя сейчас просто убью, блядь!»…

Я, кажется, знаю, кому принадлежат эти голоса… а потом довольный смех. Никакая сила сейчас не заставит меня открыть глаза…