Когда вдруг решил... что уже... поздно (СИ) - Флёри Юлия

— Красота какая. — Восхищённо произнесла она и вдохнула аромат. — И, заметь, дорогая, как всегда, ни одного лютика.

Проговорила фразу, что уже сколько раз подряд напоминала мне о том самом разговоре. Мама, улучив момент, подмигнула, а меня аж подбросило от этих слов: она всё понимала. Казалось, понял и Андрей, но судя по глазам, едва ли он слышал эти слова и совершенно сомнительно, что пытался разгадать их смысл.

Допил предложенный чай, отодвинул дальше по столу корзину с печеньем, на стуле откинулся. Коротко на маму посмотрел, что-то взглядом ей внушая, и та понятливо улыбнулась, едва заметно кивнула.

— Ну, вы тут не скучайте, а я займусь садом. До свидания, Андрюша, до вечера.

— Плодотворно вам потрудиться, Александра Дмитриевна. — Послушно и до тошноты приторно отозвался он и едва ладони не потирал, уединению обрадовавшись.

Я с места подскочила, совершенно по-детски пытаясь спрятаться от проблемы, а Андрей тут же из-за стола поднялся, не позволяя мне столовую покинуть. Шагнул навстречу, любые протесты на корню пресекая, вплотную приблизился, а когда я попыталась вывернуться, поперёк груди обхватил, к себе спиной прижимая. Достаточно долго молчал, выжидая, пока я успокоиться соизволю, и только тогда к самому уху наклонился, чтобы внушительным шёпотом свои истины втолковать.

— Прости за вчерашнее.

Андрей вперёд подался, пытаясь в лицо заглянуть. При нашей разнице в росте, этот манёвр ему удался, а я отчего-то ещё больше разозлилась. Он попытался коснуться кончиками пальцев всё ещё распухших после того поцелуя губ, а я демонстративно отвернулась, сделать этого не позволяя.

— Рита, солнце, ты, наверно, этот факт ещё усвоить не успела, но в жизни не бывает просто. Я грубый, пошлый, люблю язвить, а вместо улыбки выдаю надменный оскал. Не хотел таким становиться, а стал. И вернуться назад не получается, потому что дороги в прошлое не существует. И то, что между нами происходит… Малыш, так иногда бывает, что нельзя. Пусть даже очень хочется, а всё равно нельзя, как ни крути. — Прижал меня сильнее, когда сделала неудачную попытку вырваться. — Я тебя хочу, а взять не имею права. Любого вокруг пальца обвести могу, а тебя обижать не стану. Не для того коршуном с малолетства кружил, чтобы сейчас всё испортить. Я же от запаха твоего дурею, от улыбки этой на дыбы стать готов. Со стояком железным приблизиться боюсь — не сдержусь ведь. Потому что сил никаких нет терпеть. Смотреть на тебя и не позволить себе прикоснуться, приблизиться. А ты дразнишь. Осознанно или нет, не знаю, но дразнишь, соблазняешь, остатков разума лишить хочешь. Я всё для тебя делаю. Мне самому на хер не надо ничего. Ни самостоятельность эта, ни успех. Того, что было, хватало с лихвой. Хочу, чтобы гордилась мной, чтобы смотрела и понимала, за что выбрала.

— Не нужно ничего говорить. Я вчера ещё поняла. — Ровно выдохнула я, демонстрируя независимость. Руки опустила, намекая на то, что больше в этих захватах удерживающих не нуждаюсь.

— Что ты там поняла, я знать не хочу! — Зло выкрикнул он вместо того, чтобы отпустить. — Я тебя услышал. — Добавил почти спокойно. Почти. Ведь спокойно Андрей уже давно не умел, всё доказывал что-то. — Никого больше не будет. — Пообещал, а мне задеть хотелось.

— Или станешь более осмотрительным, да? — Усмехнулась я и вот тогда Андрей отпустил. Правда, тут же за плечо меня схватил, лицом к себе разворачивая. Зло щурился, желваками на скулах поигрывал.

— Ты когда так кусаться научилась, я не понял? Попутала что? Я не буду перед тобой оправдываться, клясться не буду, в ногах валяться, вымаливая прощение. Было и было! Теперь что с того?! Ты сказала никаких баб — я согласился. Этого мало? Давай, скажи сейчас, что больше мне не веришь!

— Не скажу.

— Нет? А что тогда?

— Давай оставим всё как есть…

— Ух ты, круто-то как! А как это?

— Ты будешь тренироваться, а я взрослеть.

Андрей нервно сглотнул, набычился, на меня наступая, и вкрадчиво уточнил:

— Что ты задумала?

— Ничего. Тебе ведь поступать скоро… Остался месяц всего. В нашем городке некуда, значит, уедешь. Уже решил куда?

— В Белгород-Днестровский. В рыбопромышленный техникум.

— Не хочешь тратить время на вышку, да? Наверно, уже и идеи есть, как всё здесь под себя подмять?

— А как без этого?! — Вызывающе хмыкнул Андрей.

Балансируя, чуть вперёд подался, принялся по сторонам оглядываться, чтобы хоть как-то отвлечься от бури, что внутри назревала. Ладони, что невольно в кулаки сжимались, спрятал в карманах джинсов и так замер, глядя в одну точку куда-то себе под ноги. А я всё ждала, пока в глаза заглянет. Не дождалась, к слову… Задержала дыхание и усилием воли заставила непослушные губы шевелиться.

— Уезжаешь… — Утвердительно кивнула. Чего уж тут непонятного?.. — А когда… — Резво начала, но темп не потянула. Продолжила совсем уж тихо и неуверенно. — Когда собирался мне об этом сказать?

Андрей губы поджал.

— Собирался. — Зло пнул стул и вот тогда взгляд вскинул. Хотел что-то сказать, но промолчал. И я промолчать хотела, но не получилось. Обида была сильнее.

— Давай оставим всё как есть. — Повторила упрямо и Андрей с места сорвался, не желая продолжать бессмысленный разговор.

За тот последний месяц мы умудрились ни разу не столкнуться. Эти дни казались бесконечно долгими и абсолютно бессмысленными. Гордость душила, обида глушила любой порыв, информационный поток заставлял впасть в ступор. Никто о нашем расставании не говорил вслух, но каждый считал обязательным перешёптываться за спиной. О том, что на выпускной бал Андрей пригласил первую красавицу школы, Танечку Лаврову, сообщить мне считал своей обязанностью каждый третий. А о том, насколько шумно они гудели, на следующее утро знал весь городок.

Приметив под воротами знакомую фигуру, в первый момент я замедлила шаг, на какой-то короткий миг, казалось, даже сердце замерло в предвкушении, а потом отпустило: стоял не Андрей. Его брат, похожий на Андрея как две капли воды поглядывал на меня с интересом. Одно лицо, вот только взгляд мягче, улыбка более плавная. Та же принципиальность, но своих целей Игорь достигал другими путями. Вот и сейчас хотел всё решить за Андрея, потому и пришёл, как можно догадаться, втайне от брата.

— Привет. Поговорим?

Начал он без предисловий и решительно шагнул во двор, как только я неуверенно пожала плечами.

— Завтра Андрей уезжает. — Бросил Игорь на ходу и на меня оглянулся.

В дом не пошёл, свернул к летней беседке, закурил.

— Так и будешь молчать? — Глянул с претензией.

— Я не знаю, что сказать должна. — Снова плечами пожала, а Игорь усмехнулся. Жёстко. И тем самым стал на Андрея похож.

— Ничего не говори. Приходи сегодня. Приходи в восемь. Что-то вроде отвальной будет.

— Зачем?

— А ты как думаешь? Поцелует он тебя перед долгим прощанием! Рита, нельзя так. — Получилось как призыв. А я закрывалась. И руки на груди скрестила, не желая подпускать ближе.

— Скажи, а ты ко мне первой с этим пришёл или сначала Андрея обрабатывал?

— Почему ты считаешь, что тебе в этой ситуации сложнее всех, а? Тоже мне жертва!

— И в мыслях такую роль себе не отписывала. — Отрицательно качнув головой, я губу закусила. Игорь презрительно скривился.

— Давай прослезись ещё.

— Не буду.

— Да? А не мешало бы. Вот пришёл бы я к Андрюхе и сказал: плачет принцесса твоя, страдает, осознала всё, места себе не находит. Он метнётся, увидит тебя, расчувствуется. А он что слышит? Живёшь как жила и о нём не вспоминаешь!

— А он это слышит?

— Вы так натурально включаете дурака, мадам… — Игорь пакостно ухмыльнулся и шутливо склонил голову в знаке почтения. — Короче! — С места подскочил, сигарету, что неторопливо покручивал в пальцах, нервно затушил о набитую на бортики беседки жестянку. — В восемь у нас дома. Все будут. И… он тебя ждёт.

— Он так сказал?

— Да нет, я догадливый. — Посчитал Игорь нужным съязвить, правда, тут же исподлобья глянул, на доверительное расстояние подошёл и эмоции поубавил. — Не знаю, о чём вы там говорили и какая кость поперёк горла встала… Андрей, ты же знаешь, не отчитался, но время ничего не лечит, оно только отдаляет друг от друга. И пока ты далеко, Танечка Лаврова может оказаться очень близко.