В его власти, или Беременна от монстра (СИ) - Вестич Виктория

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

— Уведи эту суку, пока я не убил вас обоих, — прорычал Покровский, швыряя Славу в сторону Димки.

В тот момент, когда Марат осушил третий стакан водки на задымленной от сигарет кухне, он понял своего отца. Все женщины просто продажные меркантильные твари, достойные лишь того, чтобы ими пользовались. И нет смысла горевать по одной из них, когда ее легко заменить. Немного хрустящих бумажек — и любая из красоток проведет с тобой ночь.

Покровский поднялся, распахнул окна, впуская промозглый осенний воздух, чтобы выветрить из кухни дым. Выбросил недопитую бутылку водки, забрал документы и деньги, и больше никогда не возвращался в эту квартиру.

У него была изменщица-жена, предатель друг и тонущая от долгов фирма. И кое-что из этого отдавать он не планировал. Потому что с этого момента в жизни Марата имел значение только его бизнес.

Глава 9

Токсикоз по утрам — что может быть хуже для беременной? Но не для меня! Тошноте утром я так обрадовалась, что вместо привычной зарядки просто прыгала до потолка от счастья. Правда, недолго. Потому что потом пришлось бежать в уборную. Ну а после у меня просто не осталось времени радоваться дальше — и так опоздала с приготовлением завтрака. Он превратился в настоящую муку!

Организм слишком сильно реагировал на запахи еды, но вот когда в кухню зашел злой и голодный Покровский, стало еще хуже.

— Не подходите, прошу! — зажимая нос ладонью и быстро отходя в противоположную часть кухни, взмолилась я.

— Что такое? — хмуро поинтересовался Марат, останавливаясь посреди кухни.

— Меня от вас тошнит.

Лицо Покровского так вытянулось от изумления, что я не сдержала нервного смешка. Но тут же спешно поправилась:

— У вас очень парфюм резкий.

Марат недовольно скривил губы, отошел на несколько шагов и недовольно поинтересовался:

— Завтрак?

— Завтрак почти готов, я сейчас накрою… на… стол… — к горлу вновь подкатило и я, зажав рот ладонью, со скоростью света побежала в уборную. Покровский едва успел проема двери освободить, чтобы дать мне дорогу.

Через несколько минут, когда я уже вернулась на кухню, Марат обеспокоенно поинтересовался:

— Как ты себя чувствуешь?

— Я… ничего… просто немного тошнит. Сейчас приготовлю вам что-нибудь, — пообещала я, старательно отворачиваясь, чтобы не дышать этим возмутительно вонючим одеколоном. Боже, и как раньше этот запах мог мне нравиться?!

— Не надо. Я перекушу в кафе на работе, — Покровский обернулся на пороге и хмуро добавил, — ты очень бледная. Точно не нужно к врачу?

— Нет, это же токсикоз. Все нормально. У меня прием на следующей неделе.

— Хорошо, — помедлив, ответил Марат, — Я распоряжусь, чтобы охрана помогла собрать и перенести твои вещи.

Как только Покровский ушел, я сразу же настежь распахнула все окна и с наслаждением вдохнула полной грудью свежий воздух. Удивительно, после его ухода даже тошнить перестало почти сразу!

— Что, малыш, ты тоже папу не очень-то жалуешь? — весело фыркнула я, погладив живот.

Марат не сказал, в какую из комнат переезжать — и это было отлично. Раз ему все равно, я выбрала самую дальнюю, с видом на сад и небольшим милым прудиком. Красиво, воздух свежий, а заодно и Марата буду поменьше видеть. Если и девушек продолжит таскать — и их тоже.

Удивительно, но сейчас я вообще не переживала, что на самом деле Покровский переспал со мной просто потому, что больше было не с кем, а не потому, что я ему нравилась. Слишком уж тяжелый и сложный человек. Одно дело, когда это твой работодатель, а другое, когда кто-то ближе. Даже сейчас — я ему никто, у нас просто общий ребенок должен родиться, а он уже пытается контролировать всю мою жизнь.

С переездом мне и помогать не пришлось — все небольшое количество вещей я сама перенесла в новую комнату. А уже потом приступила к работе. Токсикоз токсикозом, а рабочие обязанности с меня никто не снимал. Дом был большой, и мне сегодня предстояло убрать весь второй этаж. Покровский все собирался нанять полный штат прислуги, но его, кажется, и так все устраивало. Конечно, не он же убирает каждый день по этажу, готовит еду и по магазинам ездит за покупками. Дела вроде бы не очень хлопотные, но когда все это вместе нужно сделать…

Сама не заметила, как прошел день. Я как раз заканчивала уборку в кабинете Покровского, когда он вошел. Не заметила даже, пока он не окликнул.

— Анна, — голос Марата прозвучал строго.

Вздрогнула от неожиданности и порывисто обернулась. Ну что за привычка ходить бесшумно?!

— Да? — мне захотелось тихо улизнуть мышкой, лишь бы не чувствовать этого тяжелого взгляда.

— Что ты делаешь?

— Я… убираю ваш кабинет, Марат Павлович, — пояснила обескураженно, пожав плечами.

— Ты больше здесь не работаешь.

У меня даже колени подогнулись.

— Что я сделала не так? — изумилась я, обессиленно рухнув на стоявший позади диван.

И тут же нахохлилась. Да черта с два! Мне нужна эта работа и деньги, которые я за нее получаю!

— Вы не имеете права меня увольнять! — заявила я категорично, — У нас официальный контракт и, к тому же, я беременна! Только попробуйте уволить, я вас засужу!

Марат удивленно поднял брови, явно не ожидая такого противодействия. Ага, съел? Нет уж, так просто меня не возьмешь. Я не могу позволить себе лишиться рабочего места именно сейчас!

С губ мужчины сорвался тяжелый вздох, и в следующую секунду он подошел ко мне. Кожаная обивка слегка скрипнула, когда Марат опустился на диван рядом.

— Анна, — серьезно произнес он, — ты больше не работаешь в этом доме. Ты здесь живешь.

Я открыла от удивления рот и тут же его захлопнула. Очень зря, потому что следующим вопросом Марат снова вогнал меня в ступор.

— Тебя больше от меня не тошнит?

— Э-эм… Вроде бы нет, — растерянно ответила я.

— Значит, не зря переоделся, — как-то устало улыбнулся Покровский.

Ничего себе заявление! Но правда, даже от кожи не пахло, значит, Марат успел еще и душ принять?

— Я уже позвонил в агентство, — продолжил он, — завтра пришлют повара, двух горничных и садовника. Только управляющего пока не нашел. Сможешь последить за их работой?

Задумчиво покусала губы. В принципе, здесь мне совсем нечем теперь заниматься. Только раз в неделю ездить к врачу разве что. Вот только…

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

— Если платить как управляющему будете, тогда да, — выдвинула я требование. Ну а что, он ведь меня уволил фактически!

— А ты выгоды не упускаешь, я смотрю, — хмыкнул Покровский.

— Я давно у вас работаю, — фыркнула в ответ, — есть у кого поучиться.

Только я поднялась и сделала шаг к двери, как Марат перехватил мое запястье и вложил в руку конверт. Удивленно вздернула брови и с интересом распечатала его. Внутри оказалась золотая кредитная карта.

— Это что? Оплата вперед за услуги управляющего? — растерялась я.

— Можешь считать и так. Если у тебя будет потребность купить что-то для ребенка, можешь пользоваться картой. Учти, снятие крупных сумм я отслеживаю, вывести деньги на свой счет или как-то еще обмануть меня не получится.

— Не доверяете женщинам, Марат Павлович. Что, в прошлом был печальный опыт? — не удержалась я.

Взгляд Покровского неуловимо потемнел и выражение лица вновь стало жестким. Кажется, я и правда нечаянно надавила на больную мозоль…

— Доброй ночи, Анна, — пожелал он с нажимом, но сам с дивана не поднялся.

— Доброй, — пробормотала я и поспешно сбежала из кабинета.

Ощущение жгучего взгляда в спину не пропало, пока я не закрыла за собой дверь новой комнаты.

Глава 10

Я прекрасно знала, что Покровский не любил чужих в своем доме, поэтому даже не удивилась, увидев его мрачным и недовольным. Но горничные и садовник не попадались ему на глаза весь день, так что все шишки посыпались на нового повара уже за первым ужином.