Но, блять, другого шанса не подразумевается, а этот можно списать на то, что момент обязывал, а я - валенок. И тупо сыграл как положено.
Прижимаюсь к ее губам, ловя затылок ладонью.
От эрекции мозг отрубает, и я впиваюсь жадно глубже, ловя ее язык своим.
Знаю... Знаю.... идиот. Нам будет потом неловко за это. Но это всё потом. А сейчас: "жених может" - жених пользуется моментом! Охерительно сладким.
Глава 10 - Не принцесса
Поцелуи могут творить страшные вещи с женщиной. Особенно с той, которая даже примерно не помнит когда был последний. Семь-восемь-девять лет назад???
Мне казалось, что разлюбила это дело и не хочу их больше.
А сейчас стою на ватных ногах, оглушенная и пьяная. И плавлюсь от давно забытого ощущения. Настолько забытого, что кажется абсолютно нового.
И щетина - это оказывается будоражаще и приятно.
И когда "он" такой огромный и сильный, грохнуться от сладкой слабости тебе тоже не грозит.
Вера!... Ауу.... Очнись! На вас смотрят. Но разве не в этом идея?
С усилием распахнув глаза, вижу, что бывшего мужа уже нет.
- Он ушел.... - со сбитым дыханием шепчу в губы Добрыне.
- М? А....
И дальше всё как в тумане. Я за ним, словно на поводке. Моя рука в его руке....
В себя прихожу уже на улице.
Снежинки кружатся и сразу же таят. Грязно, промозгло. А мне кажется день такой классный, и я пытаюсь не улыбаться, искусав уже все губы. И прячу их в пышно обернутый вокруг шеи шарф.
Разучилась дышать ровно....
На пальце белоснежное колечко.
Добрыня, конечно, выдал.... Спас так спас! Радикально.
Как в глаза-то ему теперь смотреть?
Но он - как ни в чем не бывало, особо и не смотрит в мои глаза.
Ну для него это, конечно, рядовое событие - поцелуй. Он и не парится. Это для меня - эмоциональная встряска на грани обморока.
- Давай-ка сюда, - придерживая за руку и талию ставит меня на поребрик. - Там грязь такая... сапоги запачкаешь. Я машину подгоню сейчас.
И я стою, смущенная как старшеклассница на первом свидании. Прижимаю к себе букет. Провожаю взглядом широкие плечи Добрыни.
Замечаю Анатолия. Подняв воротник пальто и вжав голову, набирает по телефону кого-то с недовольным лицом. Пинает по колесу поджавший его драгоценную машину микроавтобус.
Встречаемся взглядами.
Смотрит на меня с отвращением и презрением.
Ка-а-а-ак неловко. Но как приятно!
Прячу нос в букет.
Так тебе, Толик! "Кому ты с двумя детьми кроме меня будешь нужна!" - кривляю его про себя.
Это, конечно, все понарошку, но может хоть отстанет от меня.
Добрыня, проезжает мимо Анатолия. Из под колес летит шлепок грязи прямо тому на брючину.
- Аккуратнее! - цедит Анатолий недовольно.
Представляю себе какими словами поливает он про себя Добрыню.
Подогнав машину, Добрыня выходит, а я сажусь внутрь. Машина высокая, но с поребрика получается нырнуть в нее самостоятельно.
Добрыня растерянно застывает на мгновение и садится тоже.
- Это что за самоуправство, ВерПална? - выговаривает мне строго. - У меня что рук нет, дверь открыть и сесть помочь?
- Да ладно.... - отмахиваюсь я. - Я и сама могу сесть. Будешь ещё бегать туда-сюда....
- Не "ладно". Мне может приятно тебе дверь открыть. Не делай так больше.
Разговор обрывается. Потому что я не знаю что ему ответить. Мне становится стыдно за себя, что я теперь такая, и не умею принимать галантность и жесты внимания от мужчин. И за вот это "да ладно...." тоже становится очень стыдно. За обесценивание свой женственности и уворачивания от мужской заботы. Это эхо моих попыток принимать жизнь с мужем так, как есть.
И мы едем в тишине.
Тяну вниз шарф, пытаясь освободить горло и начать уже дышать нормально.
До сих пор вся полыхаю. Стягиваю куртку с плеч вниз.
Хмуро глядя на дорогу, Добрыня покусывает нижнюю губу.
Неловкость нарастает. И мне уже кажется, что не только я, но и он намеренно не смотрит мне в глаза. Или у меня слишком откровенное декольте?!
Оборачиваюсь обратно шарфом.
- Вер?
- Мм?
- Все нормально?
- Да! Конечно! - чуть вынужденно улыбаюсь я. - Вот здесь меня высади, пожалуйста.
- В смысле?
- Мне за девочками надо.
- Ну так поехали.... Куда?
Называю ему адрес.
- Как тебя занесло-то на такого персонажа, мм?
- Ну как это бывает....
Отворачиваюсь, слепо глядя в окно.
- Мне было шестнадцать. Ему двадцать пять. Мне казалось это очень круто! Что это значит, что я взрослее своих ровесниц, интереснее их. Льстило... А он такой умный и взрослый. Всегда в костюме. Он красиво заезжал за мной на машине, цветы дарил, говорил что я особенная... Предложение сделал. Мне все одноклассницы завидовали. И я влюбилась в это состояние, наверное, что я "особенная". А оказалось, вовсе и не особенная. Но уже ребёнок, полная финансовая зависимость, его квартира... Все его! И даже мое мнение, моя родня и мое время.
- Родня?
- Да. Родня его фанаты. Он купил их расположение, решая их проблемы. А я никчемное приложение и должна быть за все благодарна.
- Нда. Как сбежала?
- Банально. Заработала деньги на своем "глупом" хобби, с которым только его позорю. Сняла квартиру. Подала на развод.
Мы объезжаем школу со стороны, где её двор выходит на небольшую сосновую рощу, часть её заходит за невысокий кованый забор школы.
- Хвалю! Не сбежала бы, где бы я тебя иска....
- Ой, смотри, Иринка! - ахаю я. - Без куртки! Коза....
Выскакиваю из машины, как только он притормаживает у заборчика.
- Куда?! - закатывает он глаза.
- Ой! - застываю, спрыгнув уже вниз. - Я больше не буду! Честно.
Но без куртки же!
- Ирина! - строго рявкаю я, ставя руку в бок.
Подпрыгнув на месте, дочь дёргает куртку с ветки дерева.
Делает рывок ко мне, куртка дёргает её обратно. Треск...
Показываю ей кулак!
Суетится, натягивая куртку и пряча распоротый бок под рукавом.
- Где ваша учительница?! Кто вас выпустил?
Чувствую, как Добрыня сзади надевает на меня мою куртку. Выправляет крупный локон из под воротника.
- Мы под лештницей вышли.... - с ранцем за плечами, перелезает через забор Иринка. - Там что-то ташкали дядьки.
Добрыня подхватывает ее, как невесомую игрушку, перетаскивая через забор.
Трогаю ее ледяные уши.
- Быстро в машину!
- И мама - следом... - подхватывает меня за талию.
Ай... ай... ой.... - сжимаюсь от его смелых прикосновений, неуклюже пытаясь воспользоваться помощью и сесть в машину.
Грациозность моя на троечку!
Потом ругаюсь по телефону с их классной, что дети сбежали с музыки, а их никто не хватился.
Добрыня курит и разговаривает с Ириной через открытое окно.
- Чё - хулиганка, с уроков значит, бегаешь?
- А ничо не будет! - легкомысленно машет она рукой.
- Ещё как будет.
- Пф! Мама у наш "шлабохарактерная", - повторяет слова отца. - Она наш не наказывает!
- Слабохарактерная?? - сурово переспрашивает у неё Добрыня.
- Да-да....
- Но правила у нас теперь новые, подруга. Кто у нас сбегает с уроков, ходит без куртки... тот - что?...
- Что? - с вызовом прищуривается она.
- Не ест охренительный трехъярусный торт-мороженое, который я сегодня заказал. С желе, манго и зефиром. М-м-м! - мычит, изображая гастрономический кайф. - А пьет горячую воду с лимоном. И греет ноги в тазу с горчицей.
- Ма-а-а-ам!! - вытягивается обиженно ее лицо.
- Да! - гневно подтверждаю я. - Лимон и горчица. И никакого мороженого.
- И зашивает свою куртку.
- Ой да ладно, я ей новую...
Добрыня обрывает меня взглядом.
- Не саботируй!
- А-а-а-а.... Ой. Шьёт, да.
Шепчу ему:
- Мы не умеем шить... Мама - рукожоп, - распахивая глаза, признаюсь честно. - У меня даже ниток и иголок нет.
