Месть. Никогда не прощу (СИ) - Вирго Софи

Как только это происходит, я бросаюсь к ноутбуку.

Экран не погас, мне не надо даже вспоминать пароль, который въелся на подкорку. Я быстро открываю проводник, ищу последние файлы. И тут вижу ее, папку с названием "Банкротство_Т".

Раньше такой не было.

Я кликаю, открываю. Внутри документы, таблицы, сканы. Быстро втыкаю флешку, копирую все подряд. Мои пальцы дрожат, но я заставляю их двигаться четко. Каждый файл, это кусочек пазла, который он так старательно скрывает.

Файлы копируются. Полоска загрузки ползет медленно, слишком медленно.

Пока полоска заполняется, я нервно кусаю губу и посматриваю на второй этаж, молясь, чтобы Марк не вышел слишком быстро.

За такое отношение к сыну ты тоже ответишь, Марк. И твой папочка, научивший тебя "самостоятельности", мне в этом поможет.

Файлы скопированы, флешка извлечена, но я не отставляю ноутбук. В моей голове рождается план.

Глава 8

Глава 8

Альбина

Гул процессора едва слышен под пальцами, когда я листаю документы на его ноутбуке, но в тишине кабинета этот звук кажется мне слишком громким.

Каждый щелчок тачпада отдается в висках, как удары маленького молоточка. Экран освещает лицо холодным синим светом, превращая мои пальцы в бледные призраки, скользящие по клавишам.

Я чувствую, как от долгого напряжения начинает болеть шея. Мышцы ужасно затекли, будто я просидела так несколько часов, а не двадцать минут. Но это того стоило. Каждый найденный файл, каждая цифра в этих таблицах, еще один гвоздь в крышку его гроба.

Внезапно за спиной раздаются шаги, тяжелые, раздраженные, слишком быстрые для обычной походки Марка. Сердце на мгновение замирает, но тут же продолжает свой бег. М не именно это и было нужно его нервы, его страх, его беспокойство.

Когда тень Марка падает на клавиатуру, перекрывая свет от настольной лампы, я само спокойствие. Все идет четко по плану.

- Кто тебе дал право лазить в моем ноутбуке? - его голос звучит неестественно тихо, но каждый слог будто заряжен чистейшей ненавистью, от которой бегут мурашки по коже.

Я чувствую, как его взгляд сверлит мои пальцы, все еще лежащие на тачпаде, будто он пытается понять, что именно я успела увидеть.

В воздухе между нами словно повисло невысказанное обвинение. За окном медленно опускаются сумерки, окрашивая комнату в серо-синие тона, а свет от экрана ноутбука бросает резкие тени на его лицо, делая черты более жесткими и чужими.

Я медленно поднимаю взгляд, оставляя руки на месте, пусть видит, что мне «нечего скрывать», ведь в обычной жизни я так бы и поступила. Он стоит, скрестив руки. Поза закрытая, защитная, но в этом есть что-то хищное, словно он готов в любой момент броситься на меня.

На столе рядом валяется его телефон, экран которого вдруг загорается от уведомления, и я успеваю заметить имя, перед тем, как он переворачивает аппарат экраном вниз, а потом и вовсе прячет его в карман.

Ира.

Роковая Ира.

Любимая Ира.

Его дыхание чуть учащенное. В глазах - не просто злость, а что-то дикое, почти животное. Как будто я застала его за чем-то по-настоящему страшным, а не просто залезла в рабочий ноутбук, где из всего осудительного могли бы быть только «танчики», которыми он тоже грешен. Марк буквально скрипит зубами, сдерживаясь, чтобы не устроить мне взбучку.

- Мне надо было проверить почту, - говорю, специально не меняя позы, хотя все тело напряжено, как пружина. В горле стоит ком, но глотать бесполезно. Он не исчезнет, пока не исчезнет эта ложь, в которой мы живем. - На телефоне приложение зависло.

- У тебя есть свой ноутбук, - он делает шаг вперед, и теперь я вижу, как у него дергается нижнее веко. Маленькая деталь, которую я бы не заметила, если бы не знала, что искать.

Если бы не помнила, как он вел себя, когда впервые попался на лжи десять лет назад, когда уехал с другом на рыбалку, а на сама деле они рубились в те самые «танчики», когда мы лежали в Ромкой в больнице и остро в нем нуждались.

Вот и сейчас у него та же нервная дрожь, те же слишком частые моргания.

- Раньше я так делала, и ты не устраивал допросов, - нажимаю сочетание клавиш, сворачиваю все окна одним движением. Рабочий стол чист, но он уже напряжен, как струна, готовая лопнуть в любой момент. За его спиной на полке стоит наша совместная фотография. Мы на пляже, счастливые, оба. - Почему сейчас из-за этого нервничаешь?

- Я не нервничаю, - он резко хватает ноутбук, проверяет, какие программы открыты.

Его пальцы скользят по тачпаду слишком быстро, нервно, будто он не просто проверяет, а отчаянно ищет что-то конкретное.

Капли пота выступают у него на лбу, хотя в комнате прохладно. Кондиционер гудит на фоне, но не справляется с тем напряжением, что висит между нами. Палец двигается все быстрее и с каждым его движением мне становится все яснее: он не просто злится, он паникует.

Он ищет следы? Следы того, что я могла увидеть сокровенные файлы. Те самые, что я уже скопировала на флешку, спрятанную в кармане? Удачи, я все подчистила, программист на работе подсказал.

- Я ничего не трогала, - встаю, заставляя его отступить на шаг. Голос звучит спокойно, хотя внутри все дрожит. В ушах звенит, но я держусь, мне нельзя дать слабину сейчас. - Тебе пора пить успокоительное, Марк. Или хотя бы выдохнуть. Иначе скоро начнешь срываться не только на мне, но и на сыне.

Подхожу к нему, хлопаю по плечу, словно поддерживаю, но он одергивает плечо.

- Не надо меня лечить, - он захлопывает крышку с таким усилием, что корпус трещит. Звук кажется невероятно громким. - И не лезь больше в мой компьютер.

Когда он уходит, достаю из кармана флешку. Она теплая. Как живая. Так же, как и доказательства на ней.

Доказательства его лжи, его предательства, его второй жизни. Они теперь принадлежат мне. И я знаю, как ими воспользоваться.

Глава 9

Глава 9

Альбина

Стеклянные двери элитного фитнес-клуба "Velvet" бесшумно раздвигаются передо мной, выпуская прохладный воздух, пропитанный тонкими нотами лимонного освежителя и едва уловимым ароматом эвкалипта.

Под ногами мягко пружинит черный матовый пол, поглощающий шаги. В огромных хромированных зеркалах отражаются стройные фигуры в дизайнерской спортивной одежде, а за стойкой ресепшена девушка с безупречным маникюром разливает в хрустальные бокалы детокс-коктейли.

Ира уже разминается у беговых дорожек последней серии, ее розовые леггинсы идеально облегают стройные ноги. Заметив меня, она с сияющей улыбкой машет мне рукой.

- Альбин, наконец-то! - она подбегает, обнимает.

Ее руки обвивают мои плечи, и кожа под ее прикосновением словно покрывается мурашками, будто прикоснулась к чему-то ядовитому. Я чувствую, как ее пальцы впиваются мне в спину, будто она хочет убедиться, что я реальна, что не исчезну снова.

Я едва сдерживаю порыв отстраниться, резко дернуться назад. Я буквально заставляю мышцы расслабиться, даже слегка приобнимаю ее в ответ, ощущая, как мои пальцы непроизвольно сжимаются на ее тонкой талии.

Надо. Мне надо узнать у нее их планы. Пока адвокат разродится, боюсь, будет поздно.

Тревога сжимает горло невидимой рукой, перекрывая дыхание. Интуиция вопит об опасности, а я привыкла ей верить, она никогда не обманывала. В ушах звенит, будто кто-то бьет в набат, предупреждая о приближающейся катастрофе.

Мы вчера встретились с Дороховым, и его слова все еще звучат в голове, как приговор.

"Нужно еще минимум две с половиной недели"

Две с половиной недели - это вечность, когда твой мир рушится прямо сейчас, когда каждый день может стать последним перед катастрофой.

Я одним местом чувствую, нет у меня этих недель. Нет времени на раскачку, на долгие приготовления, на изящные ходы. Остается только жесткий, быстрый удар.