Сто причин родить от меня ребенка (СИ) - Марецкая Зоя

Перед калиткой его дома я останавливаюсь. Нерешительно и сумрачно смотрю на своего спутника. Собираюсь с духом. Оттягиваю момент. Дергаюсь.

– Малеев – высокий рыжий парень. Когда-то мой воспитанник. Он гарантированно зачинщик. Твои ботинки и часы у него. К сожалению, я даже не знаю, как до него достучаться, как с ним разговор построить. Он из неблагополучной семьи. Местного, может, и побоялся бы разуть, а ты приезжий. Я боюсь, такими темпами он до мокрухи быстро докатится и сядет. И дружков своих за собой утащит. Если добровольно не вернет, пойдем заявление на него писать. Ты как, готов?

И вот тут «подарочек» меня в очередной раз удивляет. Говорит решительно:

– Слушай, Заяц, а не хочешь меня здесь подождать? Давай я сам с ним поговорю. Без свидетелей.

Я аж дар речи потеряла.

А он продолжил:

– Ну, что ты ему сделаешь? Пальчиком погрозишь? Если он такой, как ты сказала, он в глаза тебе посмеется, и все. А мы с ним по-пацански потолкуем. Как ни крути, терки-то это не твои, а его и мои. Короче, стой здесь, воздухом дыши, я быстро.

И, прежде чем я успела как-то среагировать, он толкнул калитку рукой и решительно подошел к двери. Нажал дверной звонок.

– Гоша! – испуганно вскрикнула я. И тут же прикусила язык.

Он оглянулся и весело подмигнул.

– Не волнуйся, Заяц, все будет хорошо.

Открыл дверь и зашел внутрь. А я осталась заламывать руки снаружи, в надежде, что Малеева нет дома.

Вышел Георгий минут через десять. В кожаных ботинках. Я буквально затряслась от облегчения. Да ладно?!

– Заяц, все в порядке, – привычно ухмыльнулся он. – Махнулись не глядя. Я Серому кирзовые сапоги, он мне ботинки и часы.

– Я не Заяц, а Зоя Павловна, – только и сумела выдавить из себя.

– Да неужели? – смеется он. – Что-то поздновато ты спохватилась!

Я по-прежнему пребываю в шоке.

– Гоша, а расскажи, что ты ему такого сказал?

Лукаво щурится.

– Не ты одна подростков строить умеешь. И вообще, меньше знаешь – крепче спишь. Пошли лучше еще немного погуляем. При голодании важно как можно дольше находиться на свежем воздухе.

– Это вы с бабой Дусей погуглили?

Улыбается.

– Точно!

Георгий

Рыжий Малеев с вызовом смотрит на меня.

– А вы ничего не докажете, – цедит он сквозь зубы. – И в доме у меня ничего не найдете.

– А зачем мне чего-то доказывать? – равнодушно спрашиваю я. – У меня к тебе вообще никаких претензий нет. Ты ж не знал, что я не чужой, а к Зое приехал. А она к тебе, между прочим, очень лояльно относится. Рассказала мне, что ты ее воспитанник, что у тебя сестра очень добрая и хорошая. Санька сейчас ее на каток поведет, Зоя за нее Санькиному отцу замолвила словечко. Так что ты, получается, ее доброе мнение о тебе сам же и перечеркнул. И ради чего? Ради пары поношенных ботинок и китайской подделки? Еще и сестру свою подставил. Зоя что, насолила тебе как-то? Обижала? В садике, что ли, в угол чаще других ставила?

– Что ж вы к невесте приехали, а сами напились, как сапожник, – Серый явно злится. Зацепил я его, получилось у меня. – Хорош жених! Откуда же я мог знать, что вы именно к ней приехали! Да она единственный в поселке человек, которого я бы не стал трогать ни при каких обстоятельствах! Если вы ее действительно из поселка увезете, я только рад буду! Это же не местность, а дыра на карте! Бермудский треугольник, где люди погибают! Тьфу!

Эмоционально плюет на пол.

– Давай так с тобой договоримся. Ты мне возвращаешь ботинки и часы, а я Зое скажу, что произошло недоразумение. Что я пьяный сам их в канаве потерял, а ты заметил и припрятал, чтобы не пропали.

– Мне деньги нужны, – угрюмо смотрит Малеев. – Косарь хотя бы дайте!

– Нет у меня денег, Серега! Да и были бы – не дал. Ты же взрослый лоб, иди и заработай! Ты же в ПТУ поступил, хоть чему-то тебя там за год должны были научить?

Серый скалит зубы в едкой усмешке.

– Где заработать-то? Работы нет, а если есть, то платят копейки, а то и откровенно кидают. На поваренка я учился, мать по знакомству засунула. И то за плохое поведение вытурили. Чему меня там научить-то могли?

Смотрю на парня и не верю своему везению. Аллилуйия, сегодня точно мой день.

– Слушай, Серго, а ты знаешь девичью фамилию своей мамы?

Он смотрит на меня, как на сумасшедшего.

– Иванова.

– Не Иванова, а Иванишвили. Тебе когда восемнадцать? Я тебе сейчас один московский телефончик дам. Ты только там не говори, что вытурили. Скажи, что первый курс закончил, а потом академ взял по семейным обстоятельствам. И что в следующем году обязательно восстановишься. По деньгам не беспокойся даже, не обидят.

Зоя Павловна

Мы молча гуляем под ручку с Георгием по поселку. Лесной потихоньку просыпается после новогодней ночи. На катке не только Борис с Саней и Анютой, но и еще куча людей. Все мне улыбаются, кивают и желают счастливого Нового года. Зовут в гости, но я вежливо отказываюсь. Мотивирую тем, что занята. Все уже в курсе, чем: баба Дуся успела поделиться пикантными новостями со всеми подружками. Земляки с интересом оглядывают моего жениха-грузина. А что, в отвоеванных ботинках выглядит он солидно.

Окидываю Гошу придирчивым взглядом.

– Вот только плащ портит всю картину, – размышляю я вслух. – Ни к селу, ни к городу он.

Гоша усмехается. Я ловлю себя на мысли, что уже привыкла к необычной мимике его лица и, кажется, начинаю различать эмоциональные оттенки его ухмылок. Сейчас он доволен и собой, и мной. И вообще он на редкость позитивный человек. Это… странно. В нашем поселке не принято так много улыбаться. И вообще излучать жизнерадостность.

– А ты всем скажи, что это элемент национальной грузинской одежды. Вот увидишь, прокатит.

Он сам в начале прогулки взял мою руку и засунул под свой локоть. А второй рукой еще и мою ладонь накрыл и придерживает, чтобы я не вырвалась. Сама бы я так и шла от него на расстоянии метра. Пофиг, что весь поселок гудит, что мы вместе провели ночь и средь бела дня связывали друг друга. Все четыре пятиэтажки гудят, и частный сектор тоже. Все активно обсуждают, что я уволилась, должна была уехать, предположительно к сестре в Москву, но не уехала. Жениха ждала. Теперь вот дождалась, выгуливаю его по Лесному и светски раскланиваюсь со знакомыми.

Ловлю завистливые улыбки. Ведь не какого-то местного алкаша типа Борьки подцепила, а почти иностранца, блин. Вот-вот отбываю в далекую Джорджию.

«На холмах Грузии лежит ночная мгла…»

И еще: «По камням струится Терек, плещет мутный вал...»

Ой, нет, Терек – это же в Чечне...

Я, конечно, из вредности руку все-таки дернула пару раз, но Гоша настороже и ладонь мою не выпустил. Ну, и ладно, дадим очередной повод для сплетен, мне не жалко.

Маску я с лица так и не сняла. Надеюсь, от меня не сильно пахнет.

– Ничего, что я тебя Гошей зову? – как можно равнодушнее спрашиваю «жениха».

Он смотрит на меня с интересом. Ну, или искусно изображает, что с интересом.

Тоже играет на публику? Так мы вроде в данный момент гуляем вдали от скопления людей.

– Ничего. Зови, мне нравится, – пожимает он плечами. – Меня все по-разному называют, но Гошей, кажется, никто еще не звал. Теперь эта форма моего имени будет за тобой закреплена.

И он медленно проводит своей рукой по моей оккупированной ладони. И это приятно.

Или просто с голодухи у меня крыша едет…

Георгий

Зоя боится, что от нее плохо пахнет. На самом деле я сам тоже далеко не благоухаю. В ее квартире у меня нет ни бритвенных принадлежностей, ни сменного комплекта белья. Вторые сутки в одних и тех же труселях по однушке дефилирую. И денег, чтобы купить все нужное, тоже нет. Да и магазины пока что не работают.

Так что я тоже испытываю дискомфорт.

Вечером заметно осунувшаяся с лица, уставшая от длинной прогулки Снегурочка дремлет у телевизора. А я с кухни звоню сестре, чтобы уточнить, во сколько завтра приедет моя скорая финансовая помощь. Диктую Кате список, что нужно привезти. Он получается неожиданно внушительным.