Под моей Рождественской Елкой (ЛП) - Таудра Кендл

Трент усмехнулся.

- Я чувствую себя так же, но мне обычно помогает пиво. Или виски.

- Я бы предпочла делать это с тобой. Я за равенство крепости в напитках. - Взглянула на часы. - Ты остаешься? - Парковка с рождественскими елками оставалась открытой до девяти часов всю неделю, и Трент работал практически каждый вечер.

- Я должен был работать, но дядя Нолан выяснил, что у них будут большие Рождественские Огни сегодня на главной улице Хрустальной Бухты, так что меня направили туда, к стенду. Буду раздавать флаеры с рекламой наших елок. О, и я еще буду раздавать карамельные трости.

- Звучит весело.

- Я бы предпочел остаться здесь и продавать елки, но туда дядя Нолан идти не хочет, но не может положиться в этом на Джо и Энди. Так что мне оказана честь. - Трент указал на себя пальцем. - Ты бы не хотела пойти со мной?

- Я?- Сморщила нос. - Ты хочешь взять с собой Скруджа* в самое сердце празднования? - В тот день, когда он предложил мне бесплатно принести елку в офис, я была откровенна с Трентом по поводу моих чувств к Рождеству. Он подшучивал надо мной по поводу моей антипраздничной позиции, но никогда не подталкивал измениться.

(Имеется в виду герой рассказа Ч.Диккенса «Рождественская песнь в прозе», в сюжете которой лежит викторианская притча о старом и ожесточившемся скупердяе Эбенезере Скрудже, который ненавидит радость и праздники. А также Скрудж переводится как Скряга - прим.переводчика)

Трент выдохнул.

- Ты не Скряга. И мне не хотелось бы сидеть там одному. Так как ты мой единственный друг в штате Флорида, я чертовски уверен, что ты просто обязана пойти со мной.

Я встала и наклонилась над столом.

- Хммм. Возможно, это и неплохая идея. В смысле, кто знает? Возможно, я встречу кого-нибудь, кто согласится помочь мне покончить с моим секс-постом.

- Мило. - Нахмурился Трент. – Ты, правда, думаешь, что я хочу наблюдать, как ты цепляешь парней?

Я показала ему язык.

- Если бы я цепляла цыпочек, тебе бы это больше понравилось? И раз уж ты не заинтересован во мне, почему ты не должен помогать мне найти того, кто будет заинтересован?

Он смотрел на меня сверху вниз целую минуту, а затем помотал головой.

- Если ты думаешь... неважно. Я двинусь туда где-то через двадцать минут, если хочешь, то встречаемся у моего грузовика.

Развернувшись, он протопал на выход через фойе, и секундой позже я услышала, как закрывается дверь. Поникнув плечами, я закрыла глаза и уронила подбородок на грудь. На протяжение последних двух недель я, к моему удивлению, наладила дружеские отношения с Трентом Вагонером. Он был намного лучше, чем я первоначально представляла; он заставлял меня смеяться, и наши разговоры имели тенденцию становиться глубже, чем я могла ожидать. Я уговорила его сходить со мной в кино и дважды готовила для него ужин в те редкие вечера, когда у него был выходной.

И пока он не дает мне никакого намека на то, что заинтересован в чем-либо другом, кроме дружбы, я должна признаться себе, что проводить время с мужчиной, не прыгая на его косточках, становится все тяжелее и тяжелее. Когда он улыбается из-за чего-то, что сказала я, мне хочется взять его лицо в руки и накрыть его губы своими. Когда я вижу, как он поднимает связку деревьев, напрягая мышцы, мне хочется снять с него футболку и пробежаться руками по его предплечьям. И я уж не говорю о его упругой заднице, проступающей через ткань его джинсов. Ням. Ей уделялось большое внимание не в одном моем сне.

Но я уважаю то, о чем он рассказал мне на Дне Благодарения. Он честно пытается стать лучше, и хотя мое бушующее либидо говорит противоположное, я не собираюсь становиться у него на пути.

По крайней мере, так я говорю себе. Но когда я выхожу на парковку и вижу Трента, прислонившегося к боку грузовика, его ноги в тяжелых ботинках, скрещенные в лодыжках, руки в передних карманах поношенных джинс, бейсболку, удерживающую его глаза в тени, у меня перехватывает дыхание, а в груди все сжимается. Я не могу видеть его лицо, но каким-то образом я знаю – он наблюдает за мной, пока я иду по тротуару. Мое сердце бьется немного быстрее, и я замедляю шаг, позволяя бедрам всего лишь чуточку покачиваться.

Он не пошевелился, пока я не подошла к грузовику, а затем, когда он отошел от колеса, улыбка изогнула его губы.

- Готова для рождественской магии?

Я удержала язвительный ответ, крутившийся на кончике языка.

- Ты же знаешь. Эй, у нас есть время быстренько остановиться у моего дома, чтобы я смогла переодеться? Я далеко не пройду на каблуках и в этой юбке.

Трент окинул быстрым взглядом мое тело и кивнул.

- Конечно. - Он открыл пассажирскую дверцу и отступил. - Забирайся.

Я уже бывала в его грузовике после того первого раза, и научилась забираться сразу на середину и сторониться двери, как он предупреждал меня. Я как раз застегивала ремень безопасности, когда Трент сел на водительское сидение, завел машину и тронулся с места.

- Я подумал, что мы можем перехватить что-нибудь поесть в городе, ты как?

- Конечно. Я ужасно голодна. Готова поспорить, Джуди откроется позже из-за туристов, приехавших в город. Я готова убить за риппер-бургер.

Маленькая квартирка, которую я арендую, была всего в десяти минутах езды от офиса. Трент подъехал к передней двери и поставил машину на ручник, но не заглушал двигатель.

- Я подожду тебя здесь.

Я отстегнула ремень.

- Уверен? Почему бы тебе не зайти и не взять чего-нибудь выпить? Обещаю, что не буду приставать к тебе.

Он стрельнул в меня испепеляющим взглядом.

- Я не боюсь этого. Я просто хочу убедиться, что мы доберемся вовремя, чтобы перекусить, а если я пойду внутрь с тобой, ты будешь копаться.

Я соскользнула с сидения и положила руки на бедра.

- Копаться? Я? - И послала ему нахальную улыбку. - Просто потому, что ты останешься здесь, я собираюсь насладиться каждой секундой своего старого доброго сладкого времени. И я из Теннесси, я знаю, как это делается.

Громко выдохнув, он вытащил ключи из замка зажигания и вылез. Хлопнув дверцей, обошел вокруг и последовал за мной на крыльцо.

- Вот. Счастлива?

Я сладко стрельнула глазками.

- Не несчастна.

Когда мы оказались внутри, Трент плюхнулся на то, что он называет дамским диванчиком - узкая старинная тусклая кушетка. Я купила её на распродаже, когда впервые приехала сюда, потому что она напомнила мне диван, стоявший у бабушки в гостиной.

- Это самый неудобный предмет мебели, который я видел, - пожаловался он.

- Тогда сиди на полу. - Я бросила свою сумочку на маленький обеденный стол и сняла каблуки.

- Ты так и не украсила дом к Рождеству.

Я пробежалась по нескольким конвертам ежедневной почты.

- Нет. Мы это уже обсуждали, Трент. Я не праздную Рождество. И даже если бы меня это заботило, у меня нет времени развешивать всякое барахло, которое только я и смогу увидеть.

- И все же. . . хочешь елку? Я мог бы помочь тебе с этим.

- Я пытаюсь игнорировать это время года, приятель, - помотала я головой. - Трудно делать это с большой, вечнозеленой, рассыпающей иголки елкой в гостиной.

Он не ответил, но я заметила морщинку между его глаз, когда пошла в спальню переодеться.

- Угощайся пивом или чем угодно, что найдешь в холодильнике, - крикнула через плечо.

- Нет, все в порядке. Нужно оставаться с ясной головой.

Я вылезла из своей юбки и бросила ее в корзину для белья, а затем стянула эластичные бесшовные трусики, которые необходимы под такую юбку, чтобы не прилипала.

- Хочешь сказать, что тебе нужна ясная голова, чтобы раздавать флаеры? Серьезно? - Я натянула свежие хлопковые трусики-шорты и нагнулась, чтобы вытащить джинсы из шкафа, и немного попрыгала, чтобы натянуть их.

- Нет, она мне нужна, чтобы справляться с тобой. - Его голос прозвучал ближе, чем следовало, и прежде, чем я смогла прикрыть себя голубым топом с V-образным вырезом, который уже вытащила из шкафа, он занял дверной проем.