Цветок для хищника (СИ) - Лазаревская Лиза

Не скрывая искреннего восторга, Ася непрерывно крутила головой, будто желая запечатлеть каждую деталь. В какой-то момент она застыла — её взгляд привлёк панорамный морской пейзаж. Слева от нас окна — от пола до потолка — открывали потрясающий вид на бесконечную морскую гладь, мерцающую в свете звёзд.

— Здесь так чудесно, Дамиан, — пробормотала она, не смотря на меня.

Мои челюсти ходили ходуном, когда неподдельная улыбка касалась её губ. Было так невыносимо любоваться ею и понимать, что при всём желании ты не сможешь потратить на это занятие каждую чёртову секунду своей жизни.

— Не сказать только, что я вписываюсь в эту роскошную атмосферу, — Ася опустила голову, рассматривая свою одежду. Я не смог сдержаться ухмылки — она действительно не видела, какой прекрасной была? Красивой? Невероятной?

Как же меня злило, раздражало и нервировало, что она постоянно принижала себя. Правда, долго злиться на неё было невозможно — всё раздражение сменяло обожание.

— Ты самая восхитительная девушка во всём мире, Ася. И я просто ненавижу, когда ты всячески принижаешь себя.

— Прости, я буду стараться делать это реже, — в шутку произнесла она, но мне было совершено не смешно.

— Ты можешь этого вообще не делать?

— Как ты думаешь?

Ответ уже срывался с кончика языка, но внезапное появление официанта меня застопорило. Парень налил шампанское в бокал Аси и положил стеклянную бутылку минеральной воды на стол. Какого чёрта нас вообще обслуживал официант мужского пола, если я требовал официантку-девушку? Любая особь мужского пола, находящаяся буквально в нескольких сантиметрах от неё, выводила меня из себя. Это было ненормально и чертовски сложно, но я ничего не мог с собой поделать.

Успокойся, придурок.

Такая мелочь не должна испортить нашу ночь.

Когда он наконец удалился, оставив нас наедине, я тщательно следил за тем, чтобы его голова ни разу не повернулась в надежде украдкой понаблюдать за ней издалека.

— Дамиан? — её голос вернул меня в реальность.

— Я думаю, что готов свернуть шею любому безумцу, осмелившемуся задержать на тебе взгляд дольше, чем позволено.

— А можно узнать, сколько же позволено? — Ася явно подтрунивала надо мной, задавая вопрос, ответ на который был предельно очевиден.

— Нисколько, — отрезал я. — Ноль минут. Ноль секунд.

— Ты не меняешься.

— Я никогда не изменюсь, — признался я.

Конечно, я не отрицал того, что буду ломать себя. Сдерживать. Обращусь к психотерапевту, хоть и не особо верю, что кто-то сможет плодотворно покопаться в моей голове. Однако стать другим я не смогу.

Ася дотронулась до моей руки. Так осторожно, нежно и мягко, как умела только она. Её большой палец поглаживал моё запястье — и шум в голове стихал.

— Мне очень приятно, что ты считаешь меня красивой, Дамиан, — ласково начала она. — Потому что есть только один мужчина, чьё мнение для меня важно — и этого мужчину я сейчас держу за руку. Но с самого начала и до сегодняшнего дня твоя ревность абсолютно беспочвенна. Никто не смотрит на меня, как тебе кажется. А если всё же смотрят, то только потому что я — инвалид. Возможно, волей-неволей, человек в коляске притягивает к себе взгляды других.

Ася не переставала поглаживать моё запястье, тем самым стараясь успокоить всех моих внутренних демонов. Но они бушевали ещё больше из-за её мыслей.

Я встал с места так быстро и резко, что стул почти упал.

Сладкие губы приоткрылись в немом вопросе. Через считанные секунды я уже смотрел на неё снизу вверх, потому что упал на колени, изнывая от желания просидеть в таком положении всю ночь. Чтобы её тонкие пальцы ласкали мои короткие волосы. Чтобы мои грубые пальцы обнимали её щиколотки, икры, бёдра.

— Дамиан, что ты делаешь?! Встань, пожалуйста!

— Твои слова убивают меня, малыш, — моя хрипотца была тихой — но несмотря на это и на ненавязчивую музыку — она всё слышала. — Меня убивает, что ты не видишь, насколько ты прекрасна. Убивает, что считаешь, будто когда-нибудь я смогу отказаться от тебя. И больше всего убивает, что я всё ещё не являюсь твоим чёртовым мужем — чтобы уже на законных основаниях доказывать тебе, насколько сильно ты нужна мне.

Ася ошарашено смотрела на меня, сжимая слишком большие для неё рукава кофты.

— Что ты...

— Ты должна знать, что я слишком погорячился и переоценил свои возможности, сказав, что могу дать тебе время. Потому что я не могу, малыш. Мне очень жаль, но я действительно не могу. Эти две недели без твоего присутствия в моей жизни были самыми мучительным временем за всю мою жизнь.

Днём я изнурял себя на работе. Ночью — топил свою нехватку её присутствия в алкоголе, глупо надеясь, что таким образом время будет идти быстрее.

Нет, не будет.

Я просто рисковал снова спиться.

Ася тяжело сглотнула, больше не пытаясь перебить меня. Я понимал, что в её голове куча неозвученных вопросов. Понимал, что должен был более плавно подвести её к этому разговору — но правда в том, что у меня больше не было сил терпеть. Не был сил слушать, как она убеждала меня в своей непривлекательности — в то время, как я просматривал её фотографии на телефоне по тысячи раз в день.

— Я понимаю, что отрывать тебя от семьи слишком эгоистично. Что тебе всего восемнадцать — и это слишком рано для замужества. Но мне невыносимо проживать эту жизнь без тебя. Раньше я делал недостаточно...

— Ты правда так считаешь? — ей всё же удалось перебить меня. — Что делал недостаточно?

— Никогда не будет достаточно для того, чтобы в полной мере показать, насколько ты прекрасна. Но при этом я всегда буду стараться, Ася. Только прошу тебя, — моя поза немного сменилась — теперь, стоя на одном колене, правой рукой я доставал небольшую бордовую коробочку из кармана. — Выйди за меня замуж. Я твой с первой нашей встречи, но позволь мне стать ещё и твоим мужем.

Ася мимолётно взглянула на кольцо, после чего возвратила светящийся от изумления взгляд к моему лицу.

— Ты привёз меня сюда ночью, чтобы сделать мне предложение?

— Я вовсе не отрицаю, что я — полный эгоист.

Потревожить её сон.

Забрать время, которое обещал ей дать.

Просить выйти за меня замуж, в конце концов.

— Ты никакой не эгоист, — прошептала Ася. — Они не думают о других, делая при этом всё возможное, чтобы их любимые люди были счастливы.

— Ты хочешь сменить тему?

— А это возможно? — воодушевлённо поинтересовалась Ася.

— Нет, цветочек. Я так не думаю.

— Я тоже так не думаю.

Тёплой ладонью она провела по моим волосам, заставляя моё напряжённое тело полностью расслабиться.

Я ждал её вердикта. Ждал приговора, будто заключённый на заседании суда. Только в отличие от них — мне не нужна была свобода.

Своим затянувшимся молчанием Ася отлично тренировала мою выдержку. Она могла мне отказать. Имела полное право — и в том случае я бы делал ей предложение до тех пор, пока не получил бы положительный ответ.

Наконец её губы шевельнулись — и воздух покинул пространство.

— Дамиан, я люблю тебя, — прошептала Ася — и я перестал чувствовать под собой твёрдую поверхность. — И только из-за своей всепоглощающей любви к тебе мне хочется отказать. Потому что ты заслуживаешь большего, нежели пожизненную заботу об инвалиде. Это моё мнение и никто не в силах изменить его, даже ты.

Желваки на лице ходили ходуном. Я должен был спокойно ждать, пока она закончит — чтобы, независимо от ответа, отдать кольцо, которое принадлежит ей и заткнуть рот, который говорит такие грёбанные глупости.

— Но, возможно, эгоистка именно я... — продолжала она, сдерживая дрожь нижней губы. — Потому что у меня не получается сказать «нет», как бы я ни хотела. И прежде чем дать тебе окончательный ответ, я хочу быть с тобой откровенной и кое-что рассказать.

Я замер.

— После падения с лестницы у меня произошло какое-то смещение костных фрагментов и деформация... Точно не помню, как оно всё звучит, но самое главное... — она нервно вздохнула. — Самое главное, что я больше никогда не смогу полноценно ходить, Дамиан. У меня изначально был небольшой шанс, а теперь мой предел — несколько шагов на ходунках до туалета.