Остров Мертвецов (ЛП) - Валенти Сюзанна

Я посмотрел на своего отца в поисках ответа на эти вопросы и обнаружил, что он смотрит на нас с удовлетворением в глазах. Что, черт возьми, происходит?

— Я уже давно знал, что Роуг здесь, — сказал он, заставив мое сердце учащенно забиться. — Твои люди — мои люди, Фокс, и боюсь, когда доходит до дела, они всегда будут верны мне больше, чем тебе, пока я не умру.

При этих словах у меня свело челюсть, и я крепче сжал руку Роуг.

— Так почему ты ничего не сказал? — Потребовал ответа я.

— Я пытался решить, что делать, малыш, — сказал Лютер, почесывая татуировку Команды, покрывающую его горло. — Думаешь, это дерьмо дается мне легко? Думаешь, я хочу быть мудаком, который отнимет у тебя твою девушку?

— Я не его девушка, — неуверенно возразила Роуг, и я практически зарычал на нее, как зверь, заставив ее удивленно вскинуть брови.

— Ну, он так думает, — мой отец усмехнулся, как будто это было чертовски весело, и Роуг, блядь, тоже рассмеялась.

— Извините, — вмешался Чейз. — Но я попал в альтернативную реальность или что-то в этом роде, потому что это ты отослал Роуг, босс, и что теперь? Ты просто смеешься вместе с ней, позволяя ей сидеть здесь, как будто ничего не случилось?

Лютер нахмурился, а мы с ребятами уставились на него, отчаянно ожидая ответа на вопрос о том, почему он изменил свое мнение обо всем этом дерьме. О том дерьме, которое определило всю нашу жизнь. В этом не было никакого смысла.

Он вздохнул, глядя на меня. — Все, о чем я когда-либо просил, это чтобы ты был верен мне, Фокс. Но когда Роуг убила Акселя за попытку изнасилования много лет назад, ты пошел туда и взял дело в свои руки, перетащил его тело на мою гребаную лодку и сбросил в воду.

— И? — Зарычал я.

— И ты облажался, не так ли? — Лютер зарычал, и черты его лица исказились от гнева. — Ты солгал мне. И попытался все скрыть. Потом тело выбросило на берег, и каждый «Арлекин» в городе знал, что один из наших был убит, так что я должен был принять меры, не так ли?

— То есть ты хочешь сказать, что, если бы я пришел к тебе, ты бы не отослал Роуг? — Я усмехнулся.

— Да, именно это я и говорю, — сказал Лютер без намека на ложь в его взгляде. — Если бы ты был честен со мной с самого начала, я бы с этим разобрался. Думаешь, меня волнует месть за какого-то куска дерьма, насильника из моей банды? — Он усмехнулся. — Дело было не в этом. Факт был в том, что ты предал меня, сынок. Как и Маверик. И ты чуть не пустил ко всем чертям шансы Чейза и Джей-Джея присоединятся к «Арлекинам».

— Нет такой реальности, в которой мы не пришли бы на помощь Роуг той ночью, — ледяным тоном сказал Джей-Джей. — И кто вообще сказал, что мы хотели быть «Арлекинами»? Ты заставил нас.

Лютер покачал головой. — Если бы вы привлекли меня, все могло бы обернуться совсем иначе. И может, ты и не хотел быть «Арлекином», Джонни Джеймс, но вступление в Команду — было единственный шансом для вас, детишки, хоть чего-то добиться. — Он перевел взгляд на Чейза. — Как ты думаешь, где бы ты оказался, если бы не переехал в этот дом?

— Я бы разобрался, — пробормотал Чейз, пожимая плечами.

— По крайней мере, мы впятером все еще были бы вместе, — выпалил я, и Роуг сжала мои пальцы. Она была необычайно тихой, и я догадался, что мой отец много чего ей сказал, мне просто было интересно, что именно. Если он знал, что она здесь, почему он не появился, пока мы тоже были здесь, почему он утащил еt из моего проклятого дома и напугал меня до смерти? Ах да, потому что он мудак.

— Чушь собачья, — прошипел Лютер. — Вы все тогда жили в мире фантазий, и я позволял вам, потому что вы были молоды. Но когда-то вам нужно было повзрослеть и посмотреть правде в глаза. И дело в том, что дети в этом городе кончают одним из двух способов: разоряются и становятся несчастными или разоряются и умирают. Думаешь, я хотел для тебя чего-то из этого? Для любого из вас? Быть «Арлекином» — это больше, чем просто быть в банде, — это безопасность, защита, семья. У тебя всегда будет дом, пока ты один из нас, и у тебя всегда будут люди, которые прикроют тебе спину, помогут, когда станет совсем плохо. В этой жизни подобное нельзя купить ни за какие деньги.

— Но тебе не обязательно было отсылать Роуг, — горько сказал я, когда негодование сжало мое сердце. — Ты говоришь, что в этом мире для нас ничего не было, но ты все равно отправил ее туда одну, не так ли?

— Я была жертвой, верно? — С презрением предположила Роуг. — Избавившись от меня, ты смог спасти остальных.

Лютер кивнул в знак согласия, и у меня волосы встали дыбом. — В общем и целом, да. Так не должно было быть, но вы сами решили свою судьбу, когда попытались обмануть меня. Я разумный человек, но я все еще король этой Команды, и есть вещи, которые я должен делать, даже если они мне не очень нравятся.

— Ты полон дерьма. — Я вскочил со своего места и указал на дверь. — И я бы хотел, чтобы ты убрался из моего чертового дома.

Лютер посмотрел на меня с оттенком боли в глазах, медленно поднимаясь, а я смотрел на него, не дрогнув от его пронизывающего взгляда, который раньше вызывал у меня столько страха.

— Сынок… — попытался он. — Тебе нужно отпустить прошлое.

— Спасибо, мне прекрасно и с ним, — выдавил я. — И ты можешь быть королем Команды, моим королем и королем всего гребаного мира, мне все равно, но ты отдал мне этот дом и сказал, что он мой, так что, думаю, я имею право попросить тебя покинуть его.

Взгляды всех присутствующих метались между нами, когда напряжение сгустило воздух.

— Хорошо, я уйду, — уступил Лютер. — У тебя есть сегодняшний день, чтобы все это обдумать, но завтра нас ждет работа, и я не потерплю никакого неподчинения, малыш.

— Я не ребенок, — зарычал я на него, и он окинул меня долгим взглядом.

— Да, да, я знаю, — он вздохнул, как будто ему было грустно из-за этого, затем кивнул остальным на прощание и направился ко входной двери. Я не двигался, пока она не захлопнулась, а затем схватил сигареты Чейза с острова и вышел из комнаты, направляясь к задней двери.

Я открыл ее, ступив на деревянное крыльцо, выходящее на наш частный участок песчаного пляжа. Дождь барабанил по крыше, а океан пенился и бушевал, как разъяренный зверь, когда я закурил сигарету и уставился в его мрачные глубины. Лодка у причала раскачивалась и подпрыгивала на яростных волнах, которые накатывались на берег, выглядя точь-в-точь как суматоха моей жизни прямо сейчас.

Остальные вышли на крыльцо, а затем собрались вокруг меня, и мы все просто курили и молча наблюдали за бурей, находя успокоение в близости друг друга.

Я обнял Роуг за плечи, когда она встала рядом со мной, и она прижалась ко мне, обняв меня за спину, а ее радужные волосы танцевали на ветру.

— Пошел в жопу твой отец, — пробормотал Чейз с другой стороны от меня, выпуская струйку дыма изо рта.

— Трахни его в задницу кокосовым орехом, — добавила Роуг.

— Трахни его сбоку шипастым дилдо, — предложил Джей-Джей, стоявший рядом с Роуг, и я, наконец, выдавил улыбку.

— Пошел ты! — Крикнул я в ветер, и они все тоже начали кричать это, но наши голоса унеслись в бурю.

Через некоторое время мне даже показалось, что мы кричим это уже не Лютеру, а всему миру, нашей судьбе, гребаному Шону, Рози Морган и всем остальным ублюдкам, которые не были одними из нас. Я хотел, чтобы все и вся просто отвалили и оставили нас четверых здесь вместе, чтобы дать нам время залечить наши раны и найти новый способ любить друг друга.

На мгновение все стало так, как было всегда, хотя я не мог игнорировать вырезанный кусочек моего сердца, где жил Маверик. Я скучал по нему каждый день в течение последних десяти лет, но я знал, что это чувство не относится к Маверику, который жил на «Острове Мертвецов».

Я скучал по брату, с которым вырос, по мальчику, с которым учился серфингу, по тому, кто колотил меня, когда я совершал глупости, и смеялся вместе со мной по пустякам до боли в животах.