Сообщение от абонента Инна Парфенова:
«Оля, пожалуйста, перезвони мне, как проснешься».
С ней Ольга последний раз разговаривала перед отъездом из Москвы, когда они закончили работу над совместным сценарием, и сейчас не понимала, что могло ей понадобиться через столько времени.
Нажав на кнопку вызова, Ольга после первого же гудка услышала взволнованное:
- Да?
- Привет. Что случилось?
- Оленька, – едва ли не плач на другом конце провода. – Ты можешь приехать в Москву?
- Зачем?
- Помоги мне. Мы застряли на сценах, которые ты писала. Олег Викторович рвет и мечет, требует от меня и актеров непонятно что. Уволит меня к черту, а я больше ничего не умею делать, кроме как писать сценарии.
Ольге слабо верилось, что Олег не может разобраться с несколькими несчастными сценами. А может, она просто искала подвох в этом звонке? Поэтому аккуратно спросила:
- Он знает, что ты мне позвонила?
- Нет, когда я предложила обратиться к тебе за помощью, он разорался так, что на следующий день уже орал свистящим шепотом, сорвав голос. Мы несколько раз переснимали, но каждый раз ему что-то не нравилось. Пожалуйста, Оль, это не займет много времени. Олег Викторович приостановил съемки и сам пытается переписать эти сцены, но тебе, как автору, удастся передать всю атмосферу и основную мысль. И ты можешь это время пожить у меня, – уговоры превратились в мольбу.
- Я перезвоню.
Ольга отбросила телефон на соседнюю подушку и задумалась. Странное стечение обстоятельств. Может, просто открыть файл со сценарием и сделать пояснительные пометки? Только дело вовсе не в сценарии. Олег всегда снимал написанные ею сцены даже без дополнительных поправок, которые всегда делают режиссеры.
- Доброе утро, – услышала Ольга и перевела взгляд на Романа, который держал в руках дымящуюся кружку. – О чем ты так сосредоточенно думаешь?
Два противных голоса заорали так, что голова едва не треснула.
«Не говори, не говори. И никуда не надо ехать».
«Нет, нет, ты должна рассказать».
- О работе, – в итоге неоднозначно ответила Ольга.
Роман только посмотрел и, поставив кружку на тумбочку, снова ушел на кухню.
«Вот черт!»
Ольга поняла, что так дело не пойдет. Он наверняка слышал, что она с кем-то разговаривает. Ее слова даже мог разобрать, но ничего не сказал. Или ждет, что сама расскажет, или ему плевать.
Пять минут, десять. В квартире висела тишина. Ольга сделала последний глоток кофе и поднялась. Халат, оставленный ночью на балконе, теперь лежал на спинке кресла.
«Ну хоть с одним способом общения у нас проблем нет», – подумала Ольга и вышла на кухню.
- Мне надо в Москву съездить, – сказала, опершись кулаками о стол.
Роман поднял глаза и спросил:
- Зачем?
- У моего соавтора проблемы с некоторыми сценами, которые я писала. Их не могут снять. Думаю, что смогу помочь.
- Если можешь, то почему бы не помочь.
- И все? – вопрос вырвался вместе с нервным смешком.
- Закатить тебе сцену ревности? Что ж, – Роман сцепил руки за головой и продолжил: – Я могу спросить, кто режиссер, хотя и так знаю. Ты ответишь. Я грохну кулаком по столу и скажу, что ты никуда не поедешь. Ты обзовешь меня каким-нибудь непечатным словом и начнешь бить посуду. А потом мы займемся бешеным сексом и после начнем говорить спокойно. Так почему бы не начать сразу со спокойного разговора. Хотя против секса я тоже ничего не имею. Можно с него.
- Островский… – протянула Ольга, качая головой. – Ты такой Островский.
- Уж какой есть. И ты всегда об этом знала. Или думаешь, что люди, которые вместе живут, обязательно должны ругаться.
- Для начала можно просто пообщаться, – сарказм в голосе можно было добавлять в аджику вместо перца. – А то у меня иногда складывается впечатление, что тебе плевать на все, кроме секса. Может, давай закажу тебе резиновую куклу по своей фотографии? – Ольга поняла, что перегнула, когда он резко поднялся и за затылок притянул к себе.
Роман злился. Об этом говорил его взгляд, желваки, ходуном перекатывавшиеся по скулам, и напрягшаяся шея.
- Что ты несешь? – он говорил сквозь зубы. – Черт возьми! – отпустил ее и сел обратно, взяв себя в руки. – Я не понимаю, тебе эмоций не хватает, что ли? Ты знала, что я не самый эмоциональный человек, точнее, не особо проявляющий эмоции. И да, я не умею строить отношения, но пытаюсь. Не одной тебе трудно. Так что с Москвой, собираешься? – уже спокойно спросил он.
Ольга пожала плечами:
- Может, и съезжу. Все равно сейчас работы нет, а ты как раз книгу закончишь.
- Только давай без повторения сибирской лав стори, а то нет желания ждать еще год и чистить твою голову, после того как режиссер забьет ее бредовыми мыслями.
А вот теперь Ольга улыбнулась:
- Знаешь, это похоже на ту самую сцену ревности, которую ты не хотел закатывать. Просто почему-то проявляется она довольно странно. Ладно, – махнула рукой и пошла в ванную.
Роман услышал, как открылась дверь, и крикнул:
- Дверь не закрывай, я сейчас присоединюсь, – а через секунду усмехнулся – замок как будто демонстративно щелкнул.
«Ну слава богу, характер наконец-то показала, а то я уже думал, что не дождусь», – подумал он.
Если в отношениях кто-то пытается быть не тем, кто он есть на самом деле, то рано или поздно все рухнет. Нет, просто выгорит, истлеет, разобьется.
Ольга стояла под струями воды и уже жалела, что закрыла эту чертову дверь. Она обняла себя за плечи, закрыв глаза, и села на акриловую поверхность, подтянув колени к груди. Вода, вода, вода… Ее шум успокаивал, грел, бодрил, и Ольга даже не почувствовала, как на плечи легли руки.
- Я же просила… – только сказала она.
- Такое ощущение, что ты на ключ закрылась, – усмехнулся Роман. – Тут ногтем достаточно повернуть механизм, чтобы оказаться внутри. А уж зайти бесшумно, когда ты в какой-то прострации, вообще не составило труда.
- А ты ногти не стрижешь? – не удержалась от язвительности Ольга, но расслабилась, когда он начал массировать плечи.
Они сидели в ванной, и только тонкие, но мощные струи воды сверху били по телам. Ольга повернулась к Роману лицом и обвила ногами поясницу, обхватив его шею руками. Сейчас вода стекала по ее волосам, но это немного мешало, поэтому двинулась чуть вперед, и тут же, как по законам физики, их тела соединились.
