Никто, кроме тебя...(СИ) - "ErmineWhite"

Жестом Андрей дал команду “расходимся”. За исключением заранее продуманных позиций, чёткого плана не было. Проработали несколько возможных вариантов, поспорили, взвесили все “за” и “против”, но ни к чему определённому так и не пришли. Оставалось одно – действовать по ситуации. На этом ещё по пути и порешили.

“С богом, мужики”, – проводив взглядом бесшумно растворившиеся в темноте силуэты, подумал он и, держа автомат наготове, двинулся к флигелю.

Дом стоял погружённым в полный мрак, но входная дверь оказалась не запертой.

Не теряя времени на раздумья, поднялся на второй этаж. Знакомая комнатушка, едва освещённая светом луны, пробивающимся сквозь штору, была пустой. Убедившись, что и в соседней комнате никого нет, стал спускаться вниз.

...Лестница, коридор, подсобка – ни звука, ни души... Дверь кухни приоткрыта. Вошёл внутрь, огляделся. Да только что в темноте этой непроглядной увидишь? А ощущение такое, что не один он тут... Что-то подсказывало об этом... что-то на уровне подсознания... Запах крови! Точно! И только подумать успел...

- Док? – окликнул из темноты знакомый голос.

Сергей обернулся. В трёх шагах от него, на полу, прислонившись спиной к ножке стола, сидел Семён, щурясь от направленного в лицо фонаря. В неестественной позе сидел и пошевелиться даже не пытался. В кулаке нож стиснут, а по дощатому полу расползалась тёмная, почти чёрная в скупом свете кровь. И рука исполосована от локтя до самого запястья. Вскрылся со знанием дела – вдоль вен, чтоб наверняка.

Светлов и сам толком не понял, за каким его торкнуло подойти.

- Что, не живётся, придурок? – поискав взглядом, сдёрнул с окна занавеску и, разорвав пополам, приподнял обвисшую плетью руку.

- Зачем, док? – заперхал Семён, – Мне всё-равно не жить – за девочку эту хоть тут , хоть там порешат!.. Так какой смысл?.. Оставь меня...Я лучше сдохну, как собака, но на зону не пойду! Хотя, один хер, меня и из сизо живым не выпустят, за ментовскую-то дочку!

- Молчи, идиот, – затягивая жгут, цыкнул Светлов. Семён поморщился от боли.

- И не боишься ведь, что у меня перо в руке...

- Я уже, Сём, своё отбоялся!.. – вставая, ответил Сергей.

- Мужик!.. – тихо выдохнул тот. Положив нож рядом с собой, с трудом дотянулся до кармана и вынул ключи. – Тут не ищи – в бане он... Да поторапливайся, если опоздать не хочешь!..

Светлов молча взял протянутую связку.

- Смелый у тебя пацан, Серёга! Настоящий пацан! Мне бы сына такого!.. – провожая взглядом удаляющийся силуэт, бросил Семён вслед.

В темноте негромко скрипнула закрывшаяся дверь.

“Это ж надо было, – усмехнулся он, – Уйти, чтобы вернуться!.. Кто тебя, док, после этого везунчиком назовёт!” – и, дотянувшись, развязал зубами затянутый на узел жгут.

Пространство от флигеля до бани удалось пересечь незамеченным: на руку играла темнота да ещё, пожалуй, то, что охранник на освещённой террасе караул нёс. В таких условиях шанс увидеть что- либо на расстоянии больше десяти метров сводился к нулю. Да только один ли он тут, охранник этот – вот в чём вопрос. Но Силантьевич условленных сигналов не подавал, значит оставалась надежда, что всё чисто.

Ключ из связки подобрал со второй попытки – уже, считай, повезло: наощупь ведь всё, вслепую... Опасаясь любого постороннего звука, приоткрыл входную дверь. Та не скрипнула даже: видать, Семён за порядком тщательно следил. Ступив в предбанник, огляделся: свет уличного фонаря, проникавший сквозь небольшое окошко, скупо освещал пустое помещение. Держа автомат наготове, открыл следующую дверь.

Здесь окон не было, и он позволил себе зажечь карманный фонарь. Берёзовые веники, развешанные под потолком, отбросили на стены какую-то зловещую лапчатую тень.

И тут, на деревянной скамье увидел его. Мальчонка спал, подложив под щёку ладошку. Он склонился над ним, собираясь взять на руки... и только сейчас заметил на другом запястье наручник, пристегнутый к лаге банной скамьи. Иных вариантов, как выломать её к чёртовой матери, не было. Но попробуй не устроить при этом шума!..

Коснувшись, провёл ладонью по волосам, тихонько позвав по имени. Илья открыл глаза: ни испуга, ни удивления. Улыбнулся только, да ручонкой за шею обняв, к щеке колючей прижался.

- Я знал, что ты придёшь... – и опять вырубился, толком так и не проснувшись.

Пришлось снова тормошить его. На этот раз попытка увенчалась успехом. Долго объяснять, что к чему, не потребовалось: в экстремальной ситуации у детей инстинкт самосохранения срабатывает чётко.

Сергей обмотал руку мальчика каким-то, подобранным здесь же полотенцем, чтоб хоть немного удар смягчить.

- Готов?

Илья кивнул.

С первой попытки лага не поддалась: прочный брусок – видимо, по всем правилам обработанный. Со второй чуть “задышала” и только. Зато грохоту наделал, будь она неладна! Поняв, что без подручного инструмента не обойтись, вернулся в предбанник. Теперь темно тут было, как в погребе. Всё потому, что фонарь уличный , тот, который стоянку ещё десять минут назад освещал, больше не горел. Хочешь – не хочешь – пришлось свой карманный включать. Буквально на несколько секунд, чтоб оглядеться.

Топор, стоявший в углу, бросился в глаза сразу. Самое то, что нужно! Взяв его, поспешил обратно.

- Сейчас, Илюш, высвободим тебя. Теперь уж точно получится...

С улицы донёсся звук какой- то возни: будто дверь входная открылась... или открыли...Видимо, блики света не остались незамеченными. Сергей потушил фонарь.

- Тихо! – шепнул он мальчику и, шагнув к двери, затаился у входа, держа ствол наготове.

- Что за чёрт!.. – послышалось за дверью, – Кто там? Ты, что ль, щенок, не угомонишься?

Из предбанника донеслись тяжёлые шаги. Мужика, появившегося на пороге, он встретил прикладом. Оглушённый, тот отшатнулся, но на ногах удержаться  всё-же сумел. Светлов вовремя за руку его перехватил, ствол в сторону отведя. Короткая схватка вслепую, короткая автоматная очередь в деревянный пол (успел-таки, гад,  выстрелить), крепкий мат... Второй  удар по затылку утихомирил  его окончательно.

 Выдернув из ослабевших пальцев ствол, Сергей зажёг фонарь и, мельком взглянув под ноги, перешагнул распластавшееся  на пороге тело.

- Как ты, Илюш? – окликнул он притихшего мальчика, – Порядок?

Тот кивнул.

- Молодца! Держись, боец! – вложив остриё топора, с треском сорвал лагу и высвободил браслет наручника. Но тут до слуха донеслись голоса. Сергей потушил фонарь и, велев Илье затаиться, вернулся к окну. Темнота – хоть глаз выколи! А оклики слышались всё отчётливей, совсем рядом – за стеной. Сняв автомат с предохранителя, он замер около двери.

Приблизившиеся было шаги снова отдалились. Выглянув в окно, увидел, как из-за изгороди от стоянки лесовозов поднимаются густые  клубы  дыма.

Уходить бы надо: недалеко ведь до того места за флигелем, где забор проще преодолеть, где Силантьевич в случае чего прикроет... А с улицы слышался шум – началась-таки в улье суматоха. Сам бы, может, и рискнул проскочить, но с ребёнком...

Время шло, медленно отмеривая минуты, которым, казалось, не будет конца. Подперев ручку входной двери топорищем, снова вернулся к окну. Переждать ещё немного, когда отдаляющиеся силуэты из виду скроются, и уходить...

Разыгравшийся ветер рвал в клочья клубы дыма, а по ту сторону забора уже светилось зарево. И вот в просветах между деревьями заплясали языки пламени. На ветки, свисающие над забором, огонь перекинулся быстро. Побежал извилистыми змейками по подсохшим листьям плюща, овившего изгородь. Дым, окутавший территорию,  просачивался в помещение, а за бревенчатыми стенами уже горел сухостой.

С хриплым стоном шевельнулся

распластавшийся на полу охранник. Угомонив его ударом ноги, Сергей окликнул мальчика.

- Идём, Илюш, пора, – наощупь привлёк его  к себе и подхватил на руку. И только  топор из ручки двери выдернул, в нескольких десятках метров громыхнул раскатистый взрыв. С такой силой рвануло, что бревенчатые стены вздрогнули. Многократно сдетанировавшая внутри эпицентра канонада прокатилась рваной волной, дребезгом отразившись от оконного стекла.