На краю бездны (СИ) - Королева Людмила

Понимала, что муж взвинчен еще и оттого, что у нас давно не было близости. Он сдерживал себя, боялся прикасаться ко мне. Хотя врач никаких запретов не давал.

Артем бросил на меня убийственный взгляд, отстранился, а потом вышел из квартиры громко хлопнув дверью. Я смотрела ему в след и слезы текли по щекам. Почему он не хотел меня понять? Почему не доверял? Я ведь его любила всем сердцем.

Не успела и двух шагов сделать, как входная деверь распахнулась. Романов в три шага оказался около меня, обхватил затылок ладонью и впился в мои губы с жадностью. Покусывал, сминал мои губы, стараясь не сильно прижиматься. Было в тот момент в нем что-то дикое, свирепое. Подталкивал меня в сторону спальни. Уложил меня на бок. Резким движением спустил с моих бедер шортики и кружевное белье и осторожно вошел в мое тело. Я прикусила губу от удовольствия. Артём с силой сжимал руками мои бедра. Я каждой клеточкой ощущала его ярость, воздух буквально накалился до предела, однако муж держал зверя внутри себя. Толкался осторожно, не глубоко, боясь за малыша. Когда мы достигли разрядки, любимый прижал меня к себе, зарылся носом в мои волосы и тяжело вздохнул.

— Чтоб я больше не слышал от тебя слово развод. Я тебя никому не отдам, — прозвучало ледяным тоном.

Я улыбнулась, сердце переполняли эмоции. Ох, уж этот Романов!

— Я люблю только тебя. Научись доверять мне, — прошептала, нежно провела пальчиками по его волосам, любуясь своим мужчиной.

— Я доверяю тебе, а вот ему нет, — признался Артём, сквозь стиснутые зубы.

Сделав несколько глубоких вдохов, Романов взял себя в руки, усмирил свою ревности. Приподнялся, погладил мой живот, а потом прикоснулся к нему своими теплыми губами.

— От тебя я тоже буду отгонять назойливых женихов, поняла, дочка? — спросил Артём и снова поцеловал мой живот.

У меня по венам расплескалось тепло, а на душе стало уютно и спокойно.

И пусть я не помнила своего прошлого, зато бережно хранила новые добрые, светлые воспоминания. И надеялась, что в моей жизни будет много таких вот чудесных моментов, которые я буду вспоминать в старости.

ЭПИЛОГ

Три года спустя.

Колеса шуршали по гравию. Я крепко сжимала руль своей красной машины Lexus CT хэтчбек. Артем подарил мне эту ласточку после рождения Катюшки. Конечно, взял автомобиль в кредит, сразу круглую сумму мы бы не потянули. Остановилась напротив ворот и с шумом втянула в легкие воздух.

— Артём тебя точно не убьет? — в десятый раз спросила Таня.

Она нервничала так, что изгрызла ногти под корень.

— Точно. Пошумит, порычит, а потом остынет. Пойдем, — сказала я, выбираясь из машины на улицу.

Поправила элегантное синее платье, и, цокая каблуками, отошла от машины, пикнув брелком. Таня откинула темные волосы назад и взяла меня под руку. Мы подошли ближе к воротам. Калитка распахнулась и, перешагнув через порог, к нам навстречу шел Виктор. Он отсидел три с половиной года, и его выпустили досрочно, но с огромными ограничениями. Увидев нас, он замер. В глазах отразилась безграничная благодарность. Дело в том, что на протяжении всех этих лет, мы с Таней навещали его по очереди. Давали ему почувствовать то, что он не одинок, и на свободе есть те, кому он не безразличен. Громов был благодарен нам и ценил то, что мы делали. Узнав, что его освобождают, мы с Почепцовой решили встретить Громова, чтобы он не добирался на попутках. Артём, конечно, запретил мне это, он не хотел, чтобы я встречалась с преступником, но Виктор не был для меня злодеем, я считала его тёмным рыцарем. К тому же в него была влюблена Таня, а она хотела встретить Громова, я не могла отказать подруге. Знала, что муж будет снова в ярости, но опять поступила по-своему.

Уверенной, твердой походкой к нам подошел Виктор и обнял нас, сжимая крепкими руками.

— Мои девочки, — прошептал он и его голос предательски дрогнул.

Мы понимали с Таней, что там, за решеткой, часто люди смотрят на свою жизнь иначе. Он осознал, что остался в мире совершенно один: ни семьи, ни родных. Были только я и Таня. Мы не бросили его, дождались, привозили все эти годы гостинцы и все необходимое. Я чувствовала, как его лихорадило. У меня слезы потекли по щекам, не удержала эмоции.

— Поехали, — всхлипывая, проговорила я.

Уверено сжимая руль, я направила автомобиль в ту сторону, где располагался родительский дом Громова. Ольга Павловна все эти годы присматривала за домом, чтобы не разворовали, ведь охраны больше не было. К приезду Вити, она подготовилась: приготовила его любимые блюда, навела порядок.

У меня сердце сжалось, когда увидела блеск в глазах Виктора. Он сильный мужчина и изо всех сил сдерживал эмоции, чтобы не проявить при нас слабость. Ольга Павловна обняла его как родного сына. Мы с Таней вошли в дом. Я поглядывала на часы, понимала, что Артем мне голову оторвет, но осталась еще в компании этих людей. Ловила на себе благодарные взгляды Виктора и смущенно улыбалась.

— Ой, чуть не забыла, — вскрикнула я и полезла в сумочку.

Достала бумаги и протянула Виктору. Он удивленно вскинул брови.

— Что это? — насторожился он.

— Я была копилкой Вани. Он умер, а деньги так и остались на моем счету. Их никто не конфисковал, потому что мы с Тарасовым никак не связаны. Артем нашел Боярова и надавил на него. В общем, мы узнали, где и на каких счетах прятал Ваня свои сбережения. Там приличная сумма. Это деньги твоей семьи, поэтому мы с Артемом возвращаем их тебе. В документах доверенность на твое имя, ты можешь пользоваться этим счетом. Я бы перевела все на твое имя, но побоялась, что полиция снова конфискует. Тебе этого хватит, чтобы начать жить заново. Может, откроешь какой-нибудь легальный бизнес. В общем, как поступить — решать тебе, — протараторила я.

У Громова был шок. Я даже испугалась, не случился ли у него сердечный приступ. Он смотрел на меня так, словно видел перед собой что-то мифическое. Сделал два неуверенных шага и смял меня в крепких объятиях. Дышал тяжело, а я чувствовала, как его лихорадило.

— Спасибо тебе за все, — выдохнул он.

— На Таню обрати внимание, не упусти свое счастье, — прошептала я ему на ухо.

— Никак не угомонишься, сводница? — усмехнулся он, подмигнув мне. — Уже обратил…

Я улыбнулась, осознав, что Таню он точно не выпустит из дома, да и она не ушла бы. По ее блеску в глазах не трудно было догадаться, что она любила Громова.

Я перевела взгляд на часы. Все, мне конец! Попрощалась с Виктором, Таней и Ольгой Павловной, села в машину и утопила педаль газа в пол, сорвавшись с места.

Домой добралась к десяти вечера. Судя по свету в окне, никто не спал. Тяжело вздохнула, осознав, что не избежать мне расплаты.

Вошла в квартиру, сбросила босоножки и направилась в комнату. Мама Наташа посмотрела на меня с теплотой и любовью, а вот Артём бросил убийственный взгляд, отчего я поежилась.

— Мама! — вскрикнула Катюшка, поднимаясь с пола.

Я расставила руки в стороны и сжала ее в своих объятиях. Анюта, увидев меня, подползла на четвереньках и встала, держась за мою руку. Я обняла своих девочек и расцеловала. Души в них не чаяла. Катюшке два года, Анечке годик. Я забеременела второй раз буквально сразу, тогда чуть не убила своего мужа. Не успела отойти от одних родов, как прошла из-за него через вторые. Я смотрела в угольно черные глаза Катюшки и видела в девочке породу Чертковых. Отец, узнав о том, что у него родилась внучка, прислал нам шкатулку с золотыми украшениями своей матери. Чего там только не было: золотые перстни, серьги, колье, цепочки. Сергей Иванович решил, что Катюше пригодятся прабабушкины украшения. Анютка родилась с ясными, голубыми глазами, точно такими же, как у Тёмы. Она очень была на него похожа. Чертков прислал нам цветы и документы на загородный дом своей матери, указав меня хозяйкой. Отец к нам никогда не приходил, но я часто ощущала на себе чей-то взгляд. Наверняка, он следил издалека, любовался внучками, но подойти не мог, боялся навлечь беду. Родной матери я детей не доверяла, в гости она приходила редко. Она начала новую жизнь, устроилась на работу и стала хоть немного походить на человека.