Пожалеть розгу (ЛП) - Секстон Мари

У главного входа в «Тап Хаус» стояли на страже два «Медвежонка Тедди». Они улыбнулись, увидев Эйвери, и один из них открыл дверь, чтобы пропустить его внутрь.

- Счастливого Рождества, - сказал один из них.

- Счастливого Рождества, - ответил Эйвери.

Внутри здания все гаражные двери были распахнуты настежь, превратив здание в одно огромное общее пространство. Повсюду мерцали рождественские огни. В центре помещения стояла гигантская рождественская елка, увешанная серебряными украшениями. Вокруг него спешили и суетились люди - развешивали гирлянды, раскладывали кексы, несли ведерки со льдом и бутылки пива. Некоторые продолжали работать, но многие бросали свои дела, чтобы подойти к нему. Некоторые обнимали его. Некоторые пожимали ему руку или просто хлопали по плечу.

- Нам очень жаль, - слышал он снова и снова.

- Это тоже пройдет.

- Мы здесь ради тебя, Эйвери.

Некоторых из них он знал по именам. Некоторых только в лицо. Некоторых он вообще не знал. И все же каждый из них приветствовал его с теплотой и сочувствием.

- Все получится. Вот увидишь.

- Мы с тобой, несмотря ни на что.

Было удивительно, как такие простые слова заставили его почувствовать, что, возможно, все действительно получится.

- Что все это значит? - Спросил Эйвери, когда, наконец, добрался до Эмили и Роберта в баре.

Ответила Эмили.

- Я же говорила тебе, что люди на твоей стороне. Им нравится то, что мы здесь делаем, и это лучше, чем то, что пишут в новостях.

- А как насчет репортеров снаружи?

Роберт указал на одного из «Медвежат Тедди», который подошел к Эйвери.

- С этим разберутся.

«Медведь» засмеялся и кивнул.

- Правильно. У нас люди у каждой двери. Все эти «Медведи», несколько приятелей-копов Грея, отдыхающих в свободное от службы время, плюс несколько довольно свирепых женщин с вязальными спицами. Доверься мне. Ни один репортер сюда не попадет. Только не сегодня.

Эйвери оглядел толпу. Эмили, Роберт, Мэгги и Корал. Эдит, которую он не видел с тех пор, как закончились его общественные работы. Он также увидел членов семьи - Мори и Кармен, Хулио и Дарси и, наконец, своих собственных родителей и брата, все они улыбались.

Его отец улыбался ему.

Все смотрели на него, словно ожидая чего-то.

- Речь! - крикнул кто-то. Эйвери показалось, что это голос Мэгги, но трудно было сказать наверняка. Корал сунула ему в руку микрофон.

- Ты, наверное, шутишь, - сказал Эйвери.

- Ты собрал нас всех здесь, - сказал Роберт. - Это вполне уместно, чтобы ты что-то сказал.

- Да! - вторили другие, наполовину шутя, наполовину нет. - Речь!

Эйвери рассмеялся. Он воспользовался барным стулом, чтобы забраться на стойку, молясь, чтобы не упасть в процессе. Это наверняка испортило бы момент. Со своей импровизированной сцены он мог видеть, что все уже собрались. В стороне стоял свадебный торт, готовый к приезду Уоррена и Тейлора. Лишь несколько человек в зале были знакомы с молодоженами, но они собрались вместе, чтобы помочь отпраздновать, просто потому, что могли. Они пришли поддержать его, несмотря на то, что в новостях говорили о нем и Грее. Сердце Эйвери сжалось при виде этого зрелища.

- Э-э-э... - Его щеки вспыхнули. Он привык, что все приходят послушать, как он играет, но уж точно не для того, чтобы послушать его выступление. - Спасибо, что пришли.

- Мы тебя не слышим! - крикнул кто-то из задних рядов.

Эйвери рассмеялся и поднес микрофон поближе к губам.

- Лучше?

Он был почти поражен тем, насколько громким был его голос в замкнутом пространстве, но все улыбнулись и закивали.

- Да!

- Ладно. Ну, эм... - Эйвери огляделся, размышляя, что бы еще сказать. Размышляя, как передать хотя бы часть того, что было у него на сердце. - Мы сделали здесь кое-что хорошее. Я действительно не знаю, как это произошло. Я даже не знаю почему, за исключением того, что, возможно, это то, что нам было нужно. На самом деле, это то, что нужно всем. - Он увидел своего отца в зале, но ему пришлось отвести взгляд, боясь, что это собьет его с толку. Он боялся, что в его словах нет смысла, но решил, что честность - лучшая политика. - Послушайте, мы все разные. Мы принадлежим к разным слоям общества. Мы верим в разные вещи. Мы голосуем за разных людей. И вся страна, возможно, даже весь мир, хочет, чтобы мы верили, что эти различия значат больше всего на свете. Они хотят, чтобы мы сосредоточились на том, что нас разделяет, а не на том, что нас объединяет. Но я смотрю вокруг, на всех вас, и вижу группу людей, которые решили сосредоточиться на любви. Мы знаем, что важнее всего не наклейка на бампере нашего автомобиля или буква рядом с нашим именем в регистрационном листе избирателя. Это то, как мы ведем себя здесь, в реальной жизни, в повседневном мире. Мы не просто завсегдатаи кафе или члены церкви «Торжество радости». Мы не просто пекари, музыканты или продавцы пианино, которые случайно оказались в одном месте. Мы - сообщество, и мы знаем, что вместе мы сильнее. Мы знаем, что семья, друзья и соседи должны быть отправной точкой. Это не значит, что мы благодушествуем. Это не значит, что мы отказываемся от того, во что верим. Но это значит, что мы начинаем с любви и работаем, отталкиваясь от нее. Несмотря ни на что, мы будем вместе. - Он улыбнулся. - Кто-нибудь, поставьте мне хэштег к этому посту, хорошо?

Они все рассмеялись. У некоторых из них на глазах выступили слезы, и Эйвери тоже поймал себя на том, что борется со слезами.

- Спасибо, что вы все сегодня здесь. Я искренне тронут той поддержкой, которую вы все мне оказываете. И я могу без сомнения сказать, что готов сделать то же самое для любого из вас. Мне все равно, откуда вы, как вы себя представляете и за кого голосовали. Я знаю, что вы все пришли, когда это было особенно важно, и так и должно быть. - Он оглядел лица всех присутствующих. Почувствовал то же, что и на следующий день после Дня благодарения. - Мы - сообщество. Сообщество радости. И для меня большая честь и гордость быть частью этого. - Он начал выключать микрофон, но потом подумал, что нужно сказать еще кое-что. - Ой. И счастливого Рождества.

В закрытом помещении аплодисменты были почти оглушительными. Эйвери спустился вниз, чувствуя себя глупо, несмотря на радостные возгласы, несмотря на слезы на лицах людей, которые обнимали его. Не зашел ли он слишком далеко? Не наделал ли он глупостей?

Прежде чем он успел принять решение, кто-то притянул его в объятия. Даже после стольких лет разногласий с отцом было странно и приятно осознавать, что это все еще кажется таким знакомым. Эйвери крепко обнял его, улыбаясь сквозь слезы. Отец отпустил его, но продолжал держать Эйвери за плечи.

- Молодец, сынок. Это было замечательно.

Эйвери почувствовал, что его щеки горят сильнее, чем когда-либо.

- Правда?

- Правда. Твоя мама сказала, что я буду гордиться тем, что ты здесь сделал, и она была права.

- Ты еще даже не слышал, как я играю.

- Все эти люди здесь ради тебя. Это говорит о многом.

- У тебя талант к публичным выступлениям, - сказал Дастин. - Ты уверен, что не хочешь помочь с моей кампанией?

Эйвери улыбнулся, вытирая глаза.

- Нет, спасибо. Я думаю, что предпочел бы быть похожим на Опру и использовать свои способности, чтобы объединять людей, а не разъединять их.

Дастин рассмеялся.

- Что ж, дай мне знать, если передумаешь.

После этого его обняла мама, а затем Кармен.

- Грей пожалеет, что не слышал этой речи, - прошептала она на ухо Эйвери.

Эйвери не был так уверен. После этого он отстранился, желая побыть наедине. Повсюду люди улыбались и обнимались. Он слышал, как слова «сообщество радости» и «держаться вместе» повторялись снова и снова. Эти фразы произносились так же часто, как «Счастливого Рождества» и «Счастливых праздников».

Свадебный торт был великолепен - трехъярусный, с двумя маленькими женихами на верхушке. Кексы окружали его, как миньоны у ног своих хозяев. Мэгги явно вложила в него много души и труда. Все были в восторге. Эйвери не мог дождаться, когда приедут остальные. Он хотел, чтобы Уоррен и Тейлор увидели все, что происходило на вечеринке в их честь.