Купленная. Игра вслепую (СИ) - Владон Евгения
— Мальцев, ты сейчас ничем не занят? — не пройдет и минуты, как мы тронемся с места, после того, как Глеб проверит на дисплее сетевого навигатора последнюю сводку о ближайших к нашему району автомобильных пробках и не свернет на запад в пока еще неизвестном для меня направлении. И только после этого вставит в ухо беспроводной наушник от своего сотового, выбрав нужный номер на сенсорной панели мобильного в бесконечном списке телефонной "книжки". И, само собой, проделает все это ни разу на меня не взглянув и ничего не сказав по поводу самой поездки.
— Я прекрасно знаю, что у тебя выходной, но искать кого-то сейчас еще — не совсем подходящее для сложившейся ситуации время. Да и сами упавшие на голову средь бела дня обстоятельства немного вышли из-под моего контроля. Мне будет спокойней, если это сделает кто-то из моих людей… Да, поэтому я тебе и звоню лично, даже зная, что ты давно с этим завязал. Но отправить это дело в долгий ящик не могу. Ты мне нужен на втором объекте буквально уже через два часа, максимум. Надеюсь, успеешь собраться и не попасть по дороге в пробку. Чем быстрее ты туда доберешься, тем лучше. Не хотелось бы все это затягивать… И да, прихвати камеру. Мне потребуется видеоотчет.
Честно, я ни черта из этой явно зашифрованной беседы не поняла, кроме как о вызове Мальцева на какой-то второй объект. Значило ли это, что мы едем тоже на этот самый объект? — поди, что называется, догадайся с трех раз. Но пробрало меня очередным приступом нешуточной паники довольно-таки неслабо, практически до нового головокружения и нервной тошноты. Даже захотелось вцепиться со всей силы в подлокотник дверцы, будто меня и вправду пыталось только что затянуть в черную воронку полуобморочного состояния или чего-то похуже.
— Так куда мы едем? — я все-таки не выдержала слишком гнетущего давления от нависшего над нами молчания, как и изводящего не на шутку полного неведенья касательно своего ближайшего будущего. Поверить во что-то в край плохое и никак не вяжущееся с моим привычным восприятием реальности, я до сих пор не могла. Не помогал даже заработавший на максимальном пределе логический разбор поведения Глеба и предполагаемых событий на этот час.
Куда и для чего он меня везет? Почему именно сейчас? Спонтанное ли это решение или все же он собирался это сделать, когда ехал на встречу со мной? И насколько сильно мне нужно уже бояться?
— За город. Если посчастливится не попасть в пробку, должны добраться минимум часа за полтора. — он снова ни разу не взглянул на меня, пока отвечал. Так и продолжал смотреть с полной апатией на дорогу, вынужденно шевеля губами, будто обращался не ко мне, а беседовал с кем-то по телефону или просто говорил вслух сам с собой.
— А что за городом? — теперь меня остановить было не так-то уж и просто. Оно и понятно. Когда вполне обоснованная паника нарастает в геометрической прогрессии, сидеть присмиревшей и очень тихой мышкой становилось совсем уж невмоготу.
— За городом тишина и красивая природа. Как приедем, все увидишь и узнаешь.
— А почему не сейчас? — я ведь запросто могу устроить истерику прямо сейчас, еще до того, как мы успеем выехать из центра. Неважно, что ему удалось затащить меня в машину без какого-либо сопротивления с моей стороны, мне ничего не стоило сорваться в любую из ближайших секунд, поскольку я уже была на пределе.
Его последовавшая на мой вопрос беззвучная усмешка-выдох никакого послабления моим нервам, разумеется, не дала, если не наоборот.
— Тогда никакого сюрприза не получится. — и, конечно же, это надо говорить, не глядя в мою сторону, все еще удерживая мое эмоциональное напряжение на критическом пределе.
— А оно было запланировано до этого или… возникло спонтанной идеей несколько минут назад? — теперь останавливаться было уже как-то и поздно, и ни к месту. По крайней мере, мне рот еще никто не затыкал, а мне самой требовалось в срочном порядке хоть какое-то успокоение, иначе… Просто не представляю, что тогда со мной произойдет.
И чуть затянувшаяся пауза после моего очередного очень даже уместного вопроса мне совершенно не понравилась. Как и не нравилось наблюдать будто исподтишка за чеканным профилем Глеба, испытывая при этом далеко неприятные ощущения и мало чем похожие на предыдущие. Это как же надо было друг от друга так отдалиться, чтобы начать чувствовать отталкивающее отчуждение практически на физическом уровне?
— Я ведь очень мало рассказывал тебе о своей жизни. Вернее даже, совсем ничего. Хотя оно и понятно. Мы не так уж и много с тобой встречались. Тем более, что и встречались далеко не для задушевных разговоров.
То, что он так резко ушел от темы, не могло мне, естественно, как-то понравиться. Но и не я вела эту гребаную машину в неизвестном мне направлении, тем самым обозначив лидирующую позицию во всей сложившейся ситуации, куда меня загнали отнюдь не по моему добровольному согласию. Так что, увы и да. Все, что мне теперь оставалось, молча слушать то, что мне-таки соблаговолили рассказать-поведать. Хочу я этого или нет, разве это кого-то сейчас волнует, кроме меня?
— В какой-то степени, это даже нечестно. Я знаю о тебе очень многое, а вот ты — ни обо мне, ни о Кире практически ничего. За Кира я, конечно, полностью расписываться не стану, но на счет себя… Вернее, о некоторых нюансах или вопросах-ответах, о которых тебе все-таки следует кое-что знать. И нет, я не собираюсь ничего рассказывать о Кирилле, как и пытаться выставить его в твоих глазах в невыгодном для него свете, что, возможно, в свое время, он успел провернуть со мной. Конечно, при нынешних обстоятельствах это уже не имеет никакого значения, но… Поскольку дорога не близкая, а вынужденное молчание с пугающим неведеньем способно точить нервы похлеще, чем вода камень, то, так уж и быть… Постараюсь все это облегчить в силу имеющихся у меня на данный час возможностей.
Что ни говори, но, наверное, только он мог растянуть свое пространное вступление едва не до шокирующих пределов. Это потом я пойму, что он банально и чисто в своем репертуаре тянул время, а еще точнее, забалтывал меня со свойственным лишь ему опытом. Делал именно то, что умел лучше всего и лучше всех — заговаривать, зашептывать и зачаровывать. Причем зачаровывать — не всегда в положительном смысле данного слова. Зачароваться можно и представшим твоим глазам чистейшим ужасом.
— Не знаю, рассказывал ли тебе свою версию Кир, но, как ты должно быть уже поняла, он у нас немножко поздний ребенок. Хотя мы и поженились с Ритой едва ли не сразу же после выпускного класса. Точнее, по-тихому и тайком от всех расписались. В принципе, это было не так уж и сложно, надо было лишь выждать три месяца и найти парочку свидетелей. В те времена это было едва не обычным делом, пышные свадьбы устраивались немногими. Нам тоже устроили к десятилетней годовщине такую, так сказать, с некоторым опозданием, еще и с намеком на то, что без свадьбы в прошлом, возможно у нас и не было детей. Даже в церковь по такому случаю потащили венчаться, что, естественно, в качестве примочки больному, ничем не помогло. Начало девяностых это вообще своего рода — начало какой-то воистину безумной эпохи. Причем сорвало тогда конкретно всех и вся. Будто целый мир в одночасье перевернулся вверх дном, кого-то загнав в безвыходный тупик или под гробовую крышку, а кому-то выдав в одни руки безграничный карт-бланш. Тем не менее, даже в таких едва не постоянных стрессовых реалиях время от времени можно было находить небольшую отдушину в тех же бурных вечеринках или первых поездках по заграницам. Да уж, те еще были развеселые деньки — российская братва на турецких пляжах и в Париже. Слава богу, хоть наш запоздалый с Ритой медовый месяц додумались не испортить своими малиновыми пиджаками и чисто блатным антуражем. Отправились с ней тогда на Бали без обязательного кортежа из матерящихся шестерок вооруженной до зубов охраны. Можно сказать, впервые, за столько времени вспомнили и о себе. Для женщин романтические путешествия — чуть ли не самое-самое запредельное и ценное, что только может случиться в их и без того затюканной жизни. И, как правило, они придают таким вещам какое-то не в меру завышенное внимание. И Рита была не исключением. Впрочем, даже я на удивление проникся ее воодушевлением, как и возможностью вспомнить о наших сумасшедших отношениях в прошлом, так сказать, воскресив в памяти буйство пережитых моментов и связанных с ними особых для нас двоих событий. Наверное, не последнюю роль тогда сыграло и мое перед ней запоздалое чувство супружеской вины. Увы, но в тех условиях, в каких мне приходилось в те годы вертеться и буквально выживать, хранить верность даже безумно любимой тобой женщине, крайне невыполнимая задачка. А про снятия убойных стрессов нетрадиционным способом или тем же жестким сексом, можно и не расписываться. Бывало такое и всякое, что не захочешь порой и сам вспоминать на трезвую голову. А уж как она меня тогда терпела, особенно, когда я по пьяни (а иногда и в абсолютно трезвом состоянии) доводил ее своими бурными вспышками ревности… Если все это вспоминать сейчас, одного дня будет точно мало. В общем, как бы сильно ты кого-то не любил и как бы сам себе не рвал жилы, давая и себе, и ей какие-то клятвенные обещания, в конечном счете все это когда-нибудь выгорит дотла. Может подобное и не забывается до конца, но зато учит очень многим вещам. Ну и, конечно же, делает сильнее. Куда уж без этого?
Похожие книги на "Купленная. Игра вслепую (СИ)", Владон Евгения
Владон Евгения читать все книги автора по порядку
Владон Евгения - все книги автора в одном месте читать по порядку полные версии на сайте онлайн библиотеки mir-knigi.info.