Я люблю тебя, Зак Роджерс (СИ) - "Anna Milton"

Его борьба с собственными желаниями выглядела весьма мило, но меня беспокоило то, с каким рвением он стремился узнать причину моего странного поведения.

— Хорошо, — вздохнув, я поплелась в спальню Зака.

Увидев на кровати аккуратно сложенную футболку и забавные желтые шорты, я решила надеть только первое, потому что вторая вещь была велика мне. Растрепав волосы, я вышла через пару минут. Мы столкнулись с Заком под кухонной аркой.

— Ой, — я потерла свой ушибленный о его ключицу лоб.

— Ты в порядке? — он убрал мою руку от лица и стал внимательно рассматривать его. Прости. Пойдем в гостиную?

Устроившись на диване, обитом светлой кожей, Зак протянул мне ту самую красную кружку.

— Держи.

— Спасибо, — поблагодарила я, нырнув носом в горячий шоколад. Вдохнув чарующий аромат, я расслабилась и сделала глоток.

— Я жду подробностей, — Зак постучал пальцем по моей скрещенной лодыжке.

Он сел напротив, скопировав мою позу. Мои губы тонули в сладкой, густой жидкости, а глаза упирались в футболку, полностью повторяющую контуры мышц его груди.

Со щемящей тоской в сердце я оторвалась от кружки и поникшим голосом поведала Заку историю об измене отца, начиная с момента, когда увидела его с любовницей, вернувшись из Спирфиша с Джессикой, и закончила на том, что несколько часов назад ушла из дома, так как попытки вразумить маму оказались безуспешными.

Играя желваками, Зак щелкал пальцами.

— Твой отец — полный мудак, — процедил он. — Врезать бы ему хорошенько… Черт. Наоми, — Зак громко выдохнул, и гнев в его взгляде сменился невероятной нежностью. — Мне очень жаль. Я не понимаю, почему Линдси так поступила. Честно говоря, даже не хочу понимать, — нахмурившись, он взял меня за руки. — Дьявол. Я не знаю, что сказать.

Я надеялась до последнего, что мама поверит мне, хотя бы попробует услышать и не устроить истерику, собрав все мои проступки за всю жизнь и швырнув их в меня, буквально сбив ног и оставив на месте, где находилось сердце, огромную дыру.

Я надеялась, что ее любовь ко мне сильнее, чем к отцу...

Вероятно, еще никогда я не заблуждалась так сильно.

Почему заблуждалась?

Потому что я здесь, в квартире у Зака, который весь вечер не отходил от меня ни на шаг, пытаясь делать все, чтобы остановить град слез. А мама дома, с… ним, слушает, как прошел его день, впитывает в себя ложь, которой он неустанно пичкает ее. Он пудрит ей мозги, а виноватой оказалась я.

Думает ли она обо мне сейчас? Сожалеет ли о том, что наговорила?

Черт.

Это не должно меня касаться. Мама предала меня, выбрав этого ублюдка… Мне не должно быть так больно, ведь я… плевать я хотела на них.

— Пожалуйста, не плачь, Наоми, — прошептал Зак, беря меня за лицо и притягивая к себе.

Вот ведь… я и в правду снова рыдаю.

Растерянно всхлипнув и не ответив, я крепко прижалась щекой к груди Зака.

Я не думала, что у меня еще остались слезы. Выплакав их немереное количество, они должны были закончиться. Но видимо, у боли, правда, нет предела.

— Я с тобой, — он убаюкивал меня в объятиях. — И всегда буду. Что бы ни произошло, я не оставлю тебя. Ты не одна.

Биение его сердца и звук бархатного голоса прогнали приближающуюся бурю истерики. Я подняла голову, устремив зареванный взгляд на сочувствующее лицо Зака, и робко поцеловала его.

Он — мое лекарство от душевной боли.

Его любовь рассеет пустоту.

Углубив поцелуй, я оседлала Зака. Наплевав на достающую неудобства тесноту, мы погрузились в головокружительную нежность ласковых, скользящих прикосновений. Зак сложил руки на моих бедрах, прижимая к себе, и я стонала ему в рот, ощущая растущее напряжение внизу живота. Каждый нерв взорвался огнем, и приятное, сладостное тепло окутало наши разогретые тела.

— Все будет хорошо, — оторвавшись от моих губ, сказал Зак. Его глаза пронизывали меня насквозь, и мир отошел на второй план, как и все плохое, что он хранил в себе.

Осторожно всосав кожу на моей шее, Зак шумно выдохнул, и я закусила нижнюю губу, терпеливо ожидая, когда перестанет быть щекотно. Переместив руки на мою талию, он обвел кончиком языка засос и спустился ниже.

Сдернув с меня футболку, я слабо поежилась от врезавшейся в кожу прохлады. Но дрожь от холода с удивительной быстротой сменилась на неугасимый, будоражащий жар. Зак обхватил мою грудь и, медленно лаская ее, сделал пару толчков бедрами. Всхлипнув от желания, от которого мою плоть буквально разрывало, я впилась ногтями в его спину. Сжав в кулаках ткань, потянула вещь и стянула с Зака.

Мы оказались на полу. Обнимаясь и страстно целуясь, я задыхалась от покачиваний его бедер. Руки крепко сжали мои ягодицы, а язык плавно очерчивал напряженный сосок то одной груди, то второй. И я терялась в лабиринте ярких, ослепляющих звезд.

Зак дразнил меня, доводя до грани, и когда мы оба были чертовски готовы, он резко приспустил боксеры и вошел меня.

СОРОКОВАЯ ГЛАВА

Я проснулась оттого, что кто-то вырисовывал узоры на моей обнаженной, подставленной солнечным лучам спине. Промычав, я оторвала щеку от подушки и приподнялась на локте.

— С добрым утром, красавица, — промурлыкал басистый, хрипловатый голос.

Сонное, но улыбчивое лицо Зака двоилось в глазах.

— Привет, — протерла их кулаками и сморщилась от жуткой головной боли. Размышляя, отчего так хреново, я резко прекратила это занятие, не желая вспоминать о том, сколько литров слез пролила вчера.

Умиротворенный взгляд Зака покоился на моем лице, и я слегка смутилась, воспроизводя в памяти картинки вчерашнего секса на полу в гостиной.

Было… жарко. Очень.

Ухмыльнувшись своим мыслям, я рухнула обратно на подушку. Зак проследил за моим передвижением и навис сверху.

— Что хочешь на завтрак? — игриво подхватив мой локон, поинтересовался он.

Я провела пальцем по его красивой груди и пожала плечами. Было так хорошо, что это казалось счастливым сном, и я боялась сделать лишнее движение, чтобы не проснуться и очутиться в своем доме, среди лжеца и матери, которая поверила ему вместо меня.

— Тебя, — сглатывая от накатившей боли, ответила я.

Зак выпустил струю воздуха через полураскрытые пухлые губы, к которым я незамедлительно потянулась и смяла в настойчивом поцелуе. Слегка оторопев, Зак просунул руку под мою поясницу и прижал к себе.

Я нуждалась в повторении ночного сближения, потому что только так могла отвлечься от навязчивых мыслей о родителях. Но к моему великому разочарованию Зак отстранился, как только услышал жалобное урчание в моем животе.

— Похоже, твой желудок не согласен с тем, чтобы я был твоим завтраком, — прошептал он, целуя меня в плечо и резко отталкиваясь.

Скинув с себя одеяло, он покинул нагретую постель, оставив меня тонуть в мятых простынях. Я проглотила язык, увидев голый, аппетитный зад своего парня. При свете дня это было тем еще чудесным зрелищем. Правда. Два идеальных, упругих полушария, к которым так и тянулись мои пальцы. А в голове, потеснив печаль, поселилась шалость. Но как только я стала подниматься, собираясь воплотить парочку фантазий, то меня ждал облом — сказалась усталость после тяжелой ночной «работы».

Но мне не хотелось находиться в постели одной. Я обшарила взглядом комнату Зака и нашла футболку, которую он мне любезно одолжил вчера. Двигаясь на запах кофе, словно дикий зверь, напавший на след своей добычи, я оказалась на кухне.

— Ты не собираешься одеваться? — прикусив щеку изнутри, спросила я и взглянула на мускулистую спину Зака.

— Не-а, — он включил кофе-машину и развернулся ко мне.

Я не упустила из виду его достоинство, наслаждающееся свободой действий, и облизнула засохшие губы. Вот черт… Моя семья разрушилась, а я как озабоченная думаю только о сексе… Это ненормально.

— Кого мне стесняться? — беззаботно закончил он. — Тем более мне льстит, как ты смотришь на младшенького Зака.