Коллапс - Даймонд Джаред

Другой спорный вопрос, поднятый некоторыми доминиканцами, с которыми я разговаривал, заключался в том, что «зеленая» политика Балагера была выборочной, иногда безрезультатной и имела очевидные пробелы. Он позволял своим сторонникам действия, наносящие ущерб окружающей среде, такие как губительная для речных русел добыча камня, гравия, песка и других строительных материалов. Некоторые из его законов, например направленные против охоты, загрязнения воздуха и столбов для изгородей, не работали. Иногда он отступал, если сталкивался с противодействием своему курсу. Балагер пренебрегал согласованием потребностей сельских жителей с заботой об окружающей среде, а также уделял недостаточно внимания поддержке общественного движения в защиту окружающей среды, и это были особенно серьезные недостатки его «зеленой» политики. Но все же ему удалось совершить гораздо больше радикальных действий, направленных на охрану окружающей среды, чем любому другому доминиканскому политику. Более того, в этом отношении Балагер превзошел даже большинство известных мне современных политиков в других странах.

По некотором размышлении мне кажется, что наиболее правдоподобное истолкование действий Балагера заключается в том, что он действительно заботился об окружающей среде, как и заявлял. Он упоминал об этом почти в каждой речи; он говорил, что с детства мечтал об охране лесов, рек и гор; постоянно это подчеркивал в своих первых президентских выступлениях в 1966 году, и потом, в 1986 году, и в последней инаугурационной речи в 1994 году. Когда президент Фернандес заявил, что превращение 32 процентов территории страны в заповедник — это чересчур, Балагер ответил, что заповедником должна быть страна целиком. Но относительно того, как он сделался таким яростным защитником окружающей среды, я не смог получить хотя бы двух схожих ответов. Один из моих собеседников сказал, что, скорее всего, в молодые годы, которые Балагер провел в Европе, на него оказало влияние общение с учеными — специалистами по проблемам окружающей среды. Другой собеседник отметил, что Балагер был последовательным противником Гаити и потому мог стремиться улучшить пейзажи своей страны, чтобы противопоставить пышную растительность Доминиканы опустошенной Гаити. Третий собеседник считал, что на Балагера повлияли его сестры, с которыми он был в близких отношениях и о которых говорили, что они в ужасе от истребления лесов и загрязнения рек, следствия долгих лет правления Трухильо. Еще один собеседник высказал мнение, что Балагеру было уже 60 лет, когда он стал президентом после гибели Трухильо, и 90 лет, когда он лишился этого поста, так что причиной его действий могли быть те изменения, которые он видел повсюду в своей стране в течение своей долгой жизни.

Я не знаю ответов на вопросы относительно Балагера. Частью нашей проблемы, заключающейся в понимании этого человека, могут быть наши собственные несбыточные надежды. Возможно, мы подсознательно ожидаем от людей, что они окажутся только «хорошими» или только «плохими», как если бы существовало всего одно-единственное качество — добродетель, которое проявлялось бы в каждом аспекте человеческого поведения. Если мы находим человека добродетельным и достойным восхищения в одном отношении, то нам неприятно обнаружить, что в другом отношении этот человек таковым не является. Нам трудно признать, что люди противоречивы и представляют собой целую мозаику качеств, сформированных различным жизненным опытом, качеств, которые часто не соотносятся друг с другом.

Нас также может привести в недоумение противоречие, которое заключается в том, что, если мы действительно признаем Балагера защитником окружающей среды, его отрицательные качества могут незаслуженно опорочить «зеленую» политику. К тому же, как сказал один мой друг, «Адольф Гитлер любил собак и чистил зубы, но это еще не означает, что мы должны ненавидеть собак и перестать чистить зубы». Мне также следует вспомнить о моем собственном опыте, когда я работал в Индонезии с 1979 по 1996 год, в период военной диктатуры. Я испытывал отвращение и страх по отношению к режиму из-за проводимой им политики, а также по личным причинам: главным образом потому, что диктатура причинила зло моим друзьям из Новой Гвинеи, а солдаты, служащие режиму, едва не убили меня. Поэтому я был удивлен, когда узнал, что в период диктатуры была основана обширная и эффективная система национальных парков в индонезийской части Новой Гвинеи. Я приехал в Индонезийскую Новую Гвинею после долгого проживания в демократической Папуа — Новой Гвинее и полагал, что охрана окружающей среды в условиях добродетельной демократии более развита, чем в условиях зловещей диктатуры. В итоге я должен был признать, что верно обратное.

Ни один из доминиканцев, с которыми я разговаривал, не утверждал, что понимает Балагера. Говоря о нем, они использовали выражения «человек, полный парадоксов», «противоречивый» и «загадочный». Один доминиканец применил к Балагеру выражение, которое Уинстон Черчилль использовал для описания России: «Головоломка, скрывающая загадку, окутанную тайной». Усилия, направленные на то, чтобы разгадать личность Балагера, напоминают мне, что история, как и сама жизнь, сложна и запутанна; историю и человеческую жизнь сложно изучать тому, кто стремится к упрощенности и последовательности.

В свете этой истории борьбы за сохранность окружающей среды в Доминиканской Республике какой статус имеют экологические проблемы страны и ее система природных заповедников в настоящее время? Основные проблемы Доминиканы относятся к восьми из общего списка, состоящего из 12 категорий экологических проблем, которые будут описаны в главе 16, — это проблемы, касающиеся лесов, морских ресурсов, почвы, воды, ядовитых веществ, чуждых биологических видов, растущего населения и воздействия населения на природу.

Вырубка сосновых лесов стала локально интенсивной во время правления Трухильо и затем безудержно распространялась по стране на протяжении следующих пяти лет после его убийства. Запрет Балагера на вырубку леса был смягчен несколькими современными президентами. Массовое переселение доминиканских сельских жителей в города и за рубеж уменьшило воздействие человека на леса, но уничтожение лесных покровов продолжается, особенно около границы с Гаити, где впавшие в отчаяние гаитяне переходят границу и рубят деревья для изготовления древесного угля, поскольку в их собственной стране деревьев почти не осталось. Также они незаконно селятся на доминиканской стороне и вырубают деревья, чтобы очистить землю для возделывания. В 2000 году полномочия вооруженной охраны лесов вернулись от армии к министерству окружающей среды, которое является более слабым и испытывает недостаток в необходимых средствах, так что в настоящее время охрана лесов гораздо менее эффективна, чем в период с 1967 по 2000 год.

Вдоль большей части доминиканской береговой линии морской среде обитания и коралловым рифам нанесен серьезный ущерб, в том числе и в результате неконтролируемого рыбного промысла.

Уничтожение почвенных слоев в результате эрозии на землях, где вырубались леса, стало массовым. Возникают опасения, что эрозия приведет к образованию осадка в водохранилищах за плотинами, используемых для производства гидроэлектроэнергии. В некоторых орошаемых районах, таких как сахарная плантация Бараона, распространилось засоление почвы.

Качество воды в доминиканских реках в настоящее время очень плохое, так как образуется осадок из-за эрозии, а также из-за ядовитых загрязнений и сброса сточных вод. Реки, за несколько десятилетий до этого бывшие чистыми и безопасными для купания, теперь бурые из-за осадков и для купания непригодны. Промышленные предприятия сбрасывают отходы в реки. Жители пригородов сливают сточные воды, которые не могут переработать коммунальные системы удаления отходов. Русла рек серьезно повреждены из-за промышленного драгирования (углубления дна) с целью добычи материалов для строительной промышленности.