Коллапс - Даймонд Джаред

Карты 11, 12. «Горячие точки»

Вклад южной Калифорнии во всемирное увеличение давления человека на природу обязан политике штата, служащего перевалочным пунктом на пути из третьего мира в первый. Ростом населения Калифорния почти целиком обязана иммигрантам, которые после заселения обзаводятся многодетными семьями. Граница между Калифорнией и Мексикой длинная, ее невозможно эффективно охранять от нелегального проникновения переселенцев из Центральной Америки, бегущих в Штаты в поисках работы и безопасности. Ежемесячно в газетах пишут о несостоявшихся иммигрантах, которые погибли в пустыне, которых ограбили и застрелили, но других это не останавливает. Прочие нелегалы прибывают из далекого Китая и из Центральной Азии, их сгружают с кораблей, даже не доходя до берега, прямо в воду. Жители Калифорнии двояко относятся к иммигрантам, стремящимся приобщиться к высокому уровню жизни. С одной стороны, наша экономика жестко завязана на то, заполнят ли они рабочие места в сфере услуг, строительстве, на фермах. С другой стороны, жители Калифорнии жалуются, что иммигранты вытесняют их с большей части рабочих мест, сбивают уровень заработной платы, переполняют и без того заполненные больницы и общественные школы. Закон, принятый подавляющим большинством голосов в 1994 году, но затем отклоненный конституционным судом, лишал нелегальных иммигрантов большинства социальных благ. Ни один житель Калифорнии, ни один чиновник не может решить давние противоречия, которые возникли между доминиканскими и гаитянскими переселенцами, между малоимущими рабочими, так или иначе имеющими свои интересы, и т. д.

Южная Калифорния вносит ведущий вклад в энергетический кризис. Существовавшая в городе сеть электрического транспорта коллапсировала во время банкротств 1920-х и 1930-х годов. Затем все права были выкуплены автопроизводителями и распределены так, чтобы восстановить сеть, которая конкурировала с автомобилями, было невозможно. Желание анджелено жить в своих домах, а не в многоэтажках, привело к тому, что люди должны преодолевать большие расстояния по пути на работу, и наладить общественный транспорт в городе невозможно. Таким образом, все перемещения по городу зависят от автомобилей.

Высокое потребление газа, окружающие горы и преобладающие направления ветров служат причиной образования смога, который уже стал визитной карточкой нашего города (илл. 38). Несмотря на прогресс в борьбе со смогом, достигнутый в последние десятилетия, и несмотря на сезонный (хуже всего смог поздним летом и ранней осенью) и местный градиент (чем дальше от берега, тем хуже смог), среди американских городов Лос-Анджелес занимает последнее место по качеству воздуха. После нескольких лет улучшения в последние годы качество воздуха снова начало падать. Другой проблемой, влияющей на жизнь и здоровье горожан, стало распространение в реках и озерах Калифорнии болезнетворных лямблий. Раньше, в 1960-х годах, когда я гулял в горах, из ручьев можно было пить воду. Сейчас гарантированным результатом будет острая диарея.

Из проблем, связанных с растительностью, наиболее актуальной является опасность пожаров среди двух преобладающих в Южной Калифорнии видов: кустарника, напоминающего средиземноморскую маккию, и дубового подлеска. В естественных условиях оба вида периодически подвергаются случайным пожарам от ударов молнии, подобно тому, как происходит в лесах Монтаны (глава 1). Сейчас люди, живущие вблизи от огнеопасной растительности, требуют, чтобы пожары тушились немедленно. Каждый год поздним летом и ранней осенью, когда погода самая жаркая и сухая, наступает сезон пожаров, и то там, то здесь от огня страдают сотни домов. Каньон, в котором я живу, обходился без серьезного пожара с 1961 года, когда большой огонь уничтожил 600 домов. Теоретическим решением этой проблемы, как и в Монтане, могли бы стать маленькие, контролируемые пожары, периодически устраиваемые, чтобы снизить пожароопасность кустарника и не подвергать опасности густонаселенную часть города.

Виды-интрадуценты тоже достаточно сильно вредят экономике и сельскому хозяйству Калифорнии, и главный вредитель — средиземноморская плодовая мушка. Из прочих вредителей можно упомянуть патогены, которые уничтожают наши дубы и сосны. Поскольку один из моих сыновей в детстве увлекался земноводными (лягушками и саламандрами), я узнал, что в двух третях ручьев Калифорнии местные земноводные истреблены хищниками-интрадуцентами трех видов (лангуст, лягушка-бык, миссисипская гамбузия), против которых они были беззащитны, так как не умели с ними бороться.

Главной проблемой почвы является засоление в результате орошения, разрушающего плодородные земли Центральной долины, богатейших фермерских угодий в Соединенных Штатах.

Из-за того, что дождей в Южной Калифорнии выпадает мало, Лос-Анджелес зависит от длинных водопроводов, главные из которых спускаются со Сьерра-Невады, пересекая долины Северной Калифорнии, и идут от реки Колорадо по восточной границе штата. С ростом населения Калифорнии борьба за эти источники между фермерами и городами усиливается. Предполагается, что по мере глобального потепления снежная шапка Сьерры, как и в Монтане, будет уменьшаться, следовательно, в городе возникнет дефицит воды.

Что касается рыбного промысла, то промысел сардины коллапсировал еще в начале XX века, промысел морского ушка в Южной Калифорнии пришел в упадок уже после того, как я туда приехал, а промысел морского окуня готов исчезнуть сейчас — в прошлом году во многих местах он был ограничен или запрещен. С тех пор, как я сюда приехал, цены на рыбу в супермаркетах Лос-Анджелеса выросли в 4 раза.

Наконец, потере вариативности в Южной Калифорнии подвержены самые разные виды. Символом штата и моего университета является золотой калифорнийский медведь, но к настоящему моменту он истреблен. (Какой жуткий символ для штата и университета!) Истреблена южнокалифорнийская популяция морской выдры, попытки ее восстановить оказались безуспешными. За то время, пока я живу в Лос-Анджелесе, исчезли популяции двух наиболее характерных для этих мест птиц: хохлатой кукушки и калифорнийского перепела. Сокращается число таких земноводных, как калифорнийский тритон и калифорнийская древесная лягушка.

Таким образом, экологические проблемы влияют на экономику и образ жизни. Они становятся основной причиной нехватки воды, энергии, скоплений мусора, переполненности школ, дефицита жилплощади, высоких цен и дорожных пробок. С большинством из этих вопросов, за исключением, пожалуй, пробок на дорогах и нашего ужасного воздуха, дела у нас обстоят не хуже, чем в любом другом регионе США.

Большинство экологических проблем требует тщательного детального анализа. Однако находится множество поводов приуменьшить их важность, чем вовсю занимаются те, кто, по-моему, просто плохо о них осведомлен. Они высказывают простые, однобокие возражения. Вот дюжина самых распространенных из них.

«Экологические проблемы нужно компенсировать экономически». Это мнение представляет экологические интересы как роскошь, их решение — в виде голой денежной стоимости, а нерешение — в виде экономии средств. Истина состоит в обратном. Экологические катастрофы обходятся в огромные суммы и в долгосрочных рассчетах, и в краткосрочных. Предотвращение этих катастроф сберегает наши средства в долгосрочных, а зачастую и в краткосрочных рассчетах. Забота о своем здоровье и о здоровье окружающей среды обходится дешевле, предотвращая болезнь, чем лечение болезни, уже успевшей развиться. Представьте, какой ущерб наносится сельскохозяйственными вредителями и сорняками и другими вредителями, такими как водяной гиацинт и дрейссена, во что обходится ежегодняя борьба с сорняками, сколько времени теряется в автомобильных пробках, сколько людей умирают и заболевают от загрязнения окружающей среды, в какую сумму выливается очистка загрязнений, представьте, как растет цена на рыбу из-за истощения рыбных ресурсов и как пропадает ценная плодородная земля, разрушаемая эрозией и засолением. Это вдобавок к сотням миллионов долларов тут, десяткам миллиардов долларов там, еще миллиарду долларов здесь на сотни разных проблем. К примеру, стоимость одной «среднестатистической жизни» (во что государству обходится смерть среднестатистического американца, который вырос и получил образование, но еще не внес свой вклад в экономику) оценивается приблизительно в 5 000 000 долларов. Даже если взять приблизительные данные, по которым от загрязнения воздуха в стране ежегодно умирает 130 000 человек, то ежегодный ущерб от загрязнения воздуха составляет около 650 миллиардов долларов. Эти данные наглядно показывают, почему закон о чистом воздухе 1970 года, хотя и требует денежных затрат, все-таки ежегодно приносит (в смысле разности затрат и прибыли) около триллиона долларов благодаря спасенным жизням и сбереженному здоровью.