ЕВА. История эволюции женского тела. История человечества - Бохэннон Кэт

188 что тесно связано с кальцификацией: Это, конечно, упрощение, и здесь задействовано несколько различных сложных систем, но центральная концепция заключается в том, что нагрузка, опосредованная мышцами, напрямую влияет на рост костей на протяжении всей жизни, и глубоко ошибочно думать о скелете как о полностью независимом от мускулатуры, с которой он взаимодействует (Tagliaferri, 2015). Однако верно также и то, что мужские и женские кости строятся немного по-разному: типичные мужские кости толще внутри и тоньше снаружи, тогда как женские образуют толстый кортикальный слой и тонкое ядро, что фактически делает типичные женские кости тоньше. Поэтому они особенно уязвимы к переломам – внешний слой истончается после менопаузы. Хороший обзор того, что известно о старении опорно-двигательного аппарата, см. в Novotny et al., 2015.

191 А если говорить о беге на ультрадальние дистанции: Ronto, 2021.

192 более выражены в мышечных клетках молодых женщин: Maher et al., 2009; Maher et al., 2010.

194 это был пойменный лес: Cerling et al., 2010; Cerling et al., 2011; Louchart et al., 2009; White et al., 2009; White et al., 2010; Wolde– Gabriel et al., 2009.

194 мы эволюционировали, чтобы обгонять проворных копытных: Либерман, вероятно, является самым ярым сторонником этой теории, и его аргументы в пользу эволюции бега на выносливость особенно убедительны (Bramble and Lieberman, 2004). В 2009 году Кристофер Макдугл приобрел популярность благодаря своей книге «Рожденный бежать», в которой наряду с более современными историями освещались эволюционные теории бега на выносливость и прямохождения. Что касается пота, Либерман предполагает, что системы передвижения и охлаждения гомининов развивались отдельно и стали связанными (способность бегать и способность потеть, чтобы охладиться во время бега) позже (Lieberman, 2015).

196 Ну и парень: Это широко известное поведение среди современных обезьян, особенно шимпанзе. Однако Яблонски выдвигает интересную теорию о «демонстрации» двуногости: в конкурентной среде регулярные демонстрации угроз (вставание, выпячивание груди, запугивание на двух ногах) и умиротворения могли пойти на пользу древним гоминидам. Проще говоря, это разница между бахвальством и настоящей войной. Одно стоит жизни; за другое платишь гордостью (Jablonski and Chaplin, 1993).

196 Мы, вероятно, все еще были покрыты мехом: Лучший аргумент, который я слышала в пользу нашей возможной безволосости, – расхождение линий головных и платяных вшей, произошедшее примерно 190 000 лет назад, в результате чего теперь нечеловеческие Евы, я бы сказала, кажутся весьма волосатыми и блохастыми (Reed, 2007; Toups et al., 2011).

197 самки обменивают секс на мясо: Gomes and Boesch, 2009.

198 Именно так сейчас делают шимпанзе: Carvalho et al., 2012.

199 Они о выносливости: Устойчивость к усталости является важной частью того, как шимпанзеподобное тело наших древних Ев стало все время ходить. Но это не значит, что ходьба – единственное занятие, требующее выносливости. Например, чтобы весь день выкапывать клубни тоже нужна своего рода устойчивость к усталости и метаболизм, которые могут обеспечить достаточную выносливость и сделать такую деятельность стоящей. Ряд дошедших до нас моделей поведения человека в поисках пищи также опираются на уникальную способность нашего вида выдерживать (Kraft et al., 2021).

Глава 5

Инструменты

215 Осьминог использует инструменты своими щупальцами: Finn et al., 2009.

215 Вороны – заядлые пользователи инструментов: Rutz et al., 2018.

215 в основном питались травой, насекомыми: Примечательно, что предполагаемая диета Умелой была менее разнообразной, чем диета Homo erectus. Подразумевается, что у последних была гораздо более широкая пищевая стратегия, включающая ряд твердых и мягких продуктов, что говорит как об их замечательной способности к миграции, так и об общей оппортунистической всеядности (Ungar and Sponheimer, 2011).

215 охотится шимпанзе: Pruetz et al., 2015.

216 жил в травянистых высокогорьях Танзании: Leakey et al., 1964. Обратите внимание: в настоящее время ведутся споры о том, принадлежит ли Habilis вообще к Homo, или же является австралопитеком, или даже принадлежит к собственному роду (Wood, 2014). Использование Habilis в качестве образцового вида не имеет целью стереть эту дискуссию, а скорее является данью уважения Лики и очевидным выбором, вместе с Erectus, для Ев, у которых были все необходимые детали для зарождения человеческой гинекологии.

218 она часто становилась добычей: Brochu et al., 2010; Arriaza et al., 2021.

220 до рождения наших невероятно зависимых детей: Треватан делает ставку на акушерскую дилемму (и прямохождение в целом) как на отправную точку нашего пути к акушерству (и к становлению вспомогательных родов не только базальным поведением человека, но и императивом для сложных правил, касающихся родов, тем самым создавая основу для неявных властных структур вокруг женских тел в обществах гоминидов). Это захватывающий аргумент, но, по общему признанию, он в первую очередь касается акта акушерства во время схваток и родов, оставляя большую часть того, что происходит до или после, на втором плане (Trevathan, 1996). Как скажет вам любой хороший акушер-гинеколог, то, что происходит в момент родов, в значительной степени определяется дородовым уходом, и, хотя нужно быть готовым к любому из множества отклонений, и совершенно нормальные роды довольно опасны даже через несколько дней после свершения.

220 Большинство функций, которые делают наше воспроизведение: Проблема узких родовых путей, по большинству оценок, уже существовала к тому времени, когда по земле гуляла Люси, хотя ее детям, по крайней мере, не приходилось так много вращаться, чтобы выбраться наружу (Rosenberg, 1992; DeSilva et al., 2017; Laudicina et al., 2019). Между тем, у неандертальцев были примерно такие же трудные роды, как и у нас, хотя их механизмы были немного примитивнее наших (Weaver and Hublin, 2009). Проблема инвазивной плаценты на сегодняшний день сложнее, но может быть связана с энцефализацией (растущий мозг голоден) или нестабильностью климата (на пустыре лучше рожать толстых детей), оба из которых имеют бурную, длительную историю, которая начинается после Люси и ее собратьев-австралопитеков, и достигает своего пика к моменту нашего становления Homo (Potts, 2012). Подробнее о климате и наших гигантских головах читайте в главе «Мозг».

221 древними железными расширителями: Hargest, 2020; Milne, 1907.

223 смертность человеческих женщин колеблется: Каким было бы это число у древнего человечества? У нас есть несколько окон в прошлое, но все сложно. Например, некоторые досовременные человеческие популяции, не имевшие современной медицины, имели низкий уровень смертности во время родов (менее 3 %), но это данные очень узкого интервала, не учитывающего смерть во время беременности или в течение длительного послеродового периода (Lahdenperд et al., 2011). Но, что более важно, даже «досовременные» популяции (будь то финны и канадцы, представленные в этом исследовании, или даже сообщества охотников-собирателей, изучаемые в других частях мира) имеют гинекологию, которую я имею в виду: у них есть акушерки и общие знания о женской репродукции. У них есть давняя медицинская практика и фармакология, связанные с женской фертильностью. И, как я расскажу в главе «Любовь», у них также есть поведенческие паттерны – установленные культурные правила относительно того, когда женщина должна забеременеть и родить (часть эволюционных преимуществ сексизма). Таким образом, эти 3 % представляют собой то, чего можно достичь, имея гинекологию вообще. Трудно сказать, какими были уровни смертности и осложнений на заре развития человекообразных, но если гинекология развивалась уже среди австралопитеков, то ко времени Habilis и (гораздо позже) Homo sapiens, ее, вероятно, уже следовало считать частью базального социально-поведенческого набора нашего вида.