Правда варварской Руси - Шамбаров Валерий Евгеньевич

Ознакомительная версия. Доступно 33 страниц из 164

Был объявлен чрезвычайный налог, как перед большой войной. С крестьян патриарших, монастырских, боярских вотчин брали «по полтине со двора», а с гостей, купцов, промышленников и ремесленников «десятую деньгу». Уже в январе 1673 г. дополнительные войска под командованием Юрия Трубецкого выступили на Украину. Предлагались различные планы. В Москву тайно прибыл польский посланник с просьбой переправить армию на Правобережье и наступать на Валахию. И тогда, мол (если, конечно, поляки решатся возобновить войну), можно будет действовать совместно. Гетман Самойлович предлагал поход на Крым и просил, чтобы царь для этого прислал Ромодановского с ратью. А донской атаман Минаев доносил, что у него «добрых и промышленных молодцов» всего 5 тыс. и тоже просил подмогу, обещая активные действия, «чтоб не токмо в Азове, но и в Царьграде страх был великий». Но замысел короля Михаила — столкнуть лбами русских и турок, а самому половить рыбку в мутной воде, в Москве сразу разгадали, посланник получил отказ. Отвергли и проекты Самойловича и Минаева.

План на 1673 г. был принят сугубо оборонительный. Самим турок не задевать. Если нападут, встречать на Днепре. А если нет, встать лагерем и путем переговоров переманить на свою сторону Дорошенко, обещая прощение и защиту. Не получится — откалывать от него «заднепровских казаков». А на Дон послали думного дворянина Хитрово и полковника Косагова с 6 тыс. солдат и стрельцов. Но и здесь требовалось очистить от турецких гарнизонов лишь «каланчинские башни» под Азовом, поскольку они стояли «на прежней его царского величества земле», а на Азов, Крым и в Черное море было «ходить не приказано», если турки не начнут войну против России. Разобрались и с Сирко. Он по состряпанному старшиной обвинению был сослан в Тобольск, но за него горячо ходатайствовали запорожцы* стала поступать информация, что оскорбленные его арестом казаки уходят к Дорошенко. И Матвеев с царем сумели осознать свою ошибку. Полетел приказ возвратить Сирко из Сибири. С ним беседовали царь и патриарх, убедившись, что он вовсе не враг русским, и что место такого человека на Украине.

А полки Ромодановского уже выступили. В мае соединились у Лохвицы с казаками Самойловича и послали гонцов к Дорошенко. А чтобы было доходчивее, выслали за Днепр, к Каневу, передовой отряд. Но даже за такую демонстрацию царь строго одернул военачальников: «Разве вам велено было переправляться за Днепр? Вам велено было стоять у Днепра, где пристойно, и, устроюсь обозом, послать к Дорошенку с милостивыми грамотами двоих досужих людей, а не полк». Словом, никаких действий, которые могли бы спровоцировать войну. На Дону бойцы Хитрово и Косагова с казаками также предприняли ограниченную операцию. С войском сюда прибыло 19 орудий, из них 4 тяжелых, да 45 пушек имелось в Черкасске. После жестокой бомбардировки взяли каланчи, перекрывавшие течение реки, вызвали жуткий переполох в Азове, но на этом остановились. Хотя, с другой стороны, таким образом был расчищен выход в море на случай, если это понадобится.

Но турки на русских не пошли. Потому что позорный Бучачский мир вызвал в Речи Посполитой страшное возмущение. Сейм отказался его ратифицировать, а «военную» оппозицию королю возглавил Ян Собесский. Лихой рубака и авантюрист, успевший вдоволь поколесить по Европе, послужить даже в мушкетерах у Людовика XIV и поучаствовать в нескольких войнах под чужими знаменами. Но его политической карьере способствовали не столько военные таланты, сколько супруга, Мария-Казимира д’Аркион. Тоже, надо сказать, изрядная авантюристка. Ее отца, капитана, выгнали с французской службы (а для этого во Франции ого как нужно было «постараться»!) Он пристроился в Польше и прославился подвигами не в боях, а в постелях, в том числе с королевой. За что она взяла в свиту его дочь. Которую стали называть «Марысей». Но и у нее темперамент оказался неслабый, уже в юности она на любовном поприще «перешла дорогу» своей благодетельнице и в 16 лет была выдана замуж. Впрочем, выгодно, за пожилого магната Замойского. Из его имений пани Марыся ездила оттянуться в Варшаву, меняла кавалеров, как перчатки. Больше всех ей понравился Собесский. После кончины мужа она унаследовала огромное состояние, вышла за Яна и принялась энергично продвигать его к вершинам власти. Используя для этого все способы — свой ум, деньги, связи. Да и женские прелести тоже.

В результате общего негодования Вишневецкому пришлось отречься от престола. И турки вынуждены были опять направить армию на Польшу. Однако национальное оскорбление всколыхнуло польский гонор. Шляхта потекла в войска. А коронным гетманом стал Собесский. Он нанес османам тяжелое поражение под Хотином, отбросил их, осадил Каменец. Но… никакого развития эти успехи не получили. Потому что в Варшаве открылся элекционный сейм для выборов короля. И Собесский вместо того, чтобы громить врага, предпочел выгодно реализовать лавры победителя. Уехал на сейм. Туда же, естественно, потянулись из армии паны и шляхта. Собесский рассчитал правильно. Пани Марыся провела необходимую работу, слава «спасителя отечества» обеспечила ему полный триумф, и он получил корону. Да вот только турки ждать результатов выборов не стали. Оправились от ударов, отобрали у поляков Хотин, двинулись к Каменцу, и развалившемуся коронному войску пришлось снять осаду.

Османские войска с татарами и казаками Дорошенко стали теснить противника в Подолии, захватывать города и местечки. А Чигирин превратился в огромный рынок «ясыря», где татары сбывали свой полон. Да и приспешники гетмана отнюдь не брезговали подзаработать, захватывая на продажу соотечественников и соотечественниц. На городских площадях и в предполье у стен выстраивали сотни мужиков, баб, детей, орудовали торгаши и перекупщики, щупая мускулы, заглядывая в зубы. Требовали раздеть «товар», оценивая здоровье — перенесут ли дальнейшую дорогу? Отдельно изучали наготу молодок, девочек и мальчиков на предмет сексуальной ценности для будущих покупателей. Спорили, сбивая цены, ударяли по рукам. Надо сказать, что чигиринцев подобные сцены в их городе до поры до времени не смущали и не возмущали. Они ж получали сплошные выгоды. У них по хорошим ценам скупали фураж, еду для невольников — турецкие работорговцы (обычно евреи и армяне) были куда более хозяйственными, чем европейские, и «утруски» в 50 % не допускали. Ну а выручка татар и дорошенковцев за «ясырь» щедро текла в здешние корчмы, лавки, на базары.

Но по всей Украине имя Дорошенко, наведшего «басурман», вызывало теперь общие проклятия. Он, правда, под покровительством Порты был уверен в полной безнаказанности, и к концу 1673 г. все российские попытки переговоров с ним зашли в тупик. И все же Дорошенко не учел одного — что активизация Польши изменила политическую и военную ситуацию. И зимой, когда турки, как обычно, отвели армию в теплые края, царь дал разрешение Ромодановскому на более решительные операции. В январе 1674 г. русские войска и казаки Самойловича начали переправу через Днепр. Разорили несколько селений, подконтрольных Дорошенко, взяли г. Крылов. А 31 января передовой отряд стольника Скуратова и переяславского полковника Дмитрашко-Раича приблизился к Чигирину. 2 тыс. дорошенковцев попытались остановить их на подступах, но были разгромлены, отряд подступил к гетманской столице и сжег посады. А главные силы Ромодановского без боя занимали города. Черкассы, Мошна, Канев открыли ворота и присягнули царю. Явился и гетман Хоненко, у которого осталось лишь 2 тыс. казаков. Он успел убедиться, что от подданства полякам толку мало — ни помощи, ни защиты. И тоже перешел на сторону русских. В марте 1674 г. в Переяславле была созвана рада. В ней приняли участие и правобережные полковники, и Самойлович был избран гетманом всей Украины.

Запорожцы и письмо султану

Российское правительство уделяло большое внимание дальнейшему повышению боеспособности армии. Легкие пушки придавались теперь всем пехотным и кавалерийским полкам. Были приняты на вооружение ручные гранаты. Первую партию (4 тыс.) выпустили в 1667 г. тульские и каширские заводы, ими вооружались стрелецкие части. А затем в Москве был построен Гранатный двор, и новое оружие начало серийно поступать в войска. Гранаты изготовлялись двух видов, «железные» и «скляночные» (с корпусом из стекла), стрельцам и солдатам выдавались особые холщовые сумки «что ручные гранаты носят». Реформировалась и поместная конница. Она, по польскому образцу, вооружалась карабинами, пистолетами, палашами, снабжалась касками и кирасами, сводилась в постоянные сотни. Так что А. Н. Толстой, описывая в «Петре Первом» дворянское ополчение в худых тягиляях, с дедовскими саблями и луками, ошибся лет на 100. Алексей Михайлович разрабатывал и первый проект «Табели о рангах» — «Устав о служебном старшинстве бояр, окольничих и думных людей», где начальники расписывались по 34 степеням.

Ознакомительная версия. Доступно 33 страниц из 164