Расколотая цивилизация - Иноземцев Владислав Леонидович

Результаты первого этапа "неоколониалистских" преобразований определят ход развертывания второго этапа. На наш взгляд, само начало "неоколонизации" может пройти относительно добровольно: для этого достаточно провозгласить прекращение любой помощи и инвестиций со стороны Запада терпящим бедствие территориям до того момента, пока не последует отказа от суверенитета национальных правительств и передачи управления в руки международной организации или отдельных стран в рамках органа, который получил бы вновь, причем в расширенном масштабе, функции ранее упраздненного Организацией Объединенных Наций Совета по опеке. Существует большая вероятность, что в начале первой стадии "неоколонизации" западные страны столкнутся с прямым сопротивлением "колонизируемых" в связи с продолжающейся и сегодня борьбой отдельных клик и этнических группировок внутри развивающихся стран; однако дальнейшее развитие данной стратегии должно происходить исключительно ненасильственным путем и основываться на восприятии "колонизируемыми" нациями открывающихся преимуществ. Вполне может показаться, что предлагаемая концепция фантастична, а современный мировой порядок стабилен и незыблем. Но сегодня широко распространены гораздо более гипотетические концепции, в частности, доктрина "экологического налога", который мог бы взиматься за расточительное использование ресурсов и направляться на решение природоохранных проблем в "третьем мире" (а не там ли наблюдается как раз наиболее эффективное использование энергоносителей и сырья?); кроме того, именно последние десятилетия со всей яркостью показали, что политические трансформации, которые ранее не могли даже предполагаться, становятся реальностью.

Мы не можем сегодня пытаться заглянуть еще дальше в будущее, однако представляется, что в ближайшей перспективе концепция "обновленного колониализма" способна оказаться исключительно действенной. В современных условиях развитые страны представляют собой достаточно тесно сплоченный блок держав, не раздираемых непреодолимыми противоречиями и сознающих, что основная опасность исходит сегодня от непредсказуемых политических режимов "третьего мира", а также от гуманитарной и экологической катастроф, которые могут произойти в беднейших регионах планеты. С первой проблемой можно пытаться справиться исключительно политическими методами, вторая же, на наш взгляд, требует радикального и незамедлительного вмешательства. В настоящее время для этого существуют необходимые материальные ресурсы, а общественное мнение западных стран достаточно одобрительно воспримет подобную политику, как подтверждающую особую миссию постиндустриального мира и свидетельствующую о его приверженности устойчивому развитию человечества. Если она окажется успешной, постепенно сформируются новые по своим очертаниям и значению политические союзы, что фактически исключит проведение враждебной по отношению к постиндустриальному миру политической линии в любом регионе мира.

В заключение подчеркнем, что наша книга отнюдь не обосновывает ту точку зрения, что политика "обновленного колониализма" представляет собой комплекс оптимальных или единственно возможных мер по реформированию современного мирового порядка; вместе с тем мы твердо убеждены, что современные методы распространения ценностей "открытого общества" остаются гораздо более уязвимыми и менее действенными, нежели изложенные.

* * * * *

Драматические события последних тридцати лет, особенно те из них, что произошли в 90-е годы, зримо свидетельствуют о наличии всех предпосылок для становления однополюсного мира, где доминирующая роль будет принадлежать сообществу стран, формирующих постэкономическую цивилизацию. Этот факт можно приветствовать, можно им возмущаться -- вопреки любым эмоциям современная реальность не позволяет сомневаться в том, что постиндустриальный социальный порядок предоставил развитым странам такие возможности хозяйственного, политического и даже чисто военного влияния на остальной мир, о каких ранее даже невозможно было помыслить.

Анализ проблем, с которыми столкнулись государства, пытавшиеся посредством ускоренного развития обеспечить себе место среди первых в хозяйственном отношении мировых держав, показывает, что они весьма сильно отличались друг от друга по целому ряду важнейших параметров. Некоторые стремились к национальному возрождению, другие находились в плену идеологических догм, третьи добивались политического и военного доминирования в своих регионах. Однако все они допустили на своем историческом пути (и не могли не допустить!) одну принципиальную ошибку, заключавшуюся в безусловной недооценке роли личности и ее творческого потенциала. Именно поэтому прогресс в данном случае ассоциировался прежде всего с индустриальной экспансией, богатство -- с накоплением финансовых резервов, а хозяйственный потенциал -- с массой основных производственных фондов и доступных естественных ресурсов. Именно поэтому предполагалось, что благополучное общество можно построить по заранее предначертанному плану, подчиняя ему все возможности государства и его граждан. Именно поэтому ни в одной исповедующей принцип "догоняющего" развития не сложилось демократической системы, уважающей права и свободы собственного народа. Именно с таких позиций можно понять как успехи "догоняющего" развития в создании развитых индустриальных структур, так и их неспособность обеспечить переход общества на более высокую ступень развития, где ни прямое принуждение, ни деньги не могут заменить ту одухотворенность и самодостаточность деятельности человека, которая присуща постэкономическому типу цивилизации.

Сегодня, однако, наиболее принципиальным является вопрос не о том, могли ли шедшие по пути ускоренного развития государства влиться в постиндустриальный мир, -- отрицательный ответ на него представляется очевидным, -- а о том, к чему пришли эти страны и какой тип взаимодействия между ними и зарождающимся постэкономическим миром будет характеризовать наступающее столетие. В этой части нашего исследования мы рассмотрели только одну сторону данной проблемы и показали, что в современных условиях фактически ни одна страна "третьего", а тем более "четвертого" мира не способна к динамичному развитию на основе только лишь собственного ресурсного, промышленного и человеческого потенциала. Но это не только не снимает вопроса о характере их взаимодействия с постиндустриальным миром, но, напротив, ставит его в ряд наиболее актуальных.

Едва ли сегодняшние знания об этом предмете позволяют дать исчерпывающий ответ на такой вопрос, однако некоторые тезисы могут быть сформулированы вполне определенно.

Во-первых, следует отметить, что традиционные экономические меры совершенно не адекватны решению основных проблем, встающих перед современной цивилизацией, и это выступает одной из главных причин разделенности современного мира. Те средства, которые могут дать быстрое развитие индустриальным хозяйственным системам или способствовать восстановлению временно нарушенной целостности общественных структур, несущих в себе постиндустриальные начала, не могут быть применены для непосредственной трансформации индустриальных социумов в постиндустриальные.

Во-вторых, при всей условности подобной формулировки, укрепляется тенденция непредсказуемого поведения стран "третьего мира". Все чаще развивающиеся там кризисные явления трактуются в качестве ошибок западного мира, навязывающего им собственную модель хозяйственного прогресса. Нельзя исключить, что в ближайшие десятилетия западный мир окажется для тех стран, в развитие которых он вложил значительные финансовые и материальные ресурсы, мишенью не только критики и поношения, но и вполне осязаемых враждебных акций, как политических, так и военных. Значит ли это, что развитые государства должны вечно спонсировать остальной мир только ради поддержания относительно ровных отношений с ним? Такой вопрос мог игнорироваться несколько лет назад, когда эксперты ожидали первого с довоенных времен синхронизированного экономического роста во всех регионах мира; сегодня же он со всей очевидностью выходит на первый план.