Нашествие чужих: заговор против Империи - Шамбаров Валерий Евгеньевич
Ознакомительная версия. Доступно 30 страниц из 146
Да и сам он вел игру умело, расчетливо, хитро. Он никогда не выступал инициатором очередных внутрипартийных дрязг и междоусобиц! Вместо этого он предоставлял своим соперникам цапаться между собой. И возникали то «левая», то «правая» оппозиции. А Иосиф Виссарионович в таких конфликтах до поры до времени помалкивал. И оказывался «над схваткой», получая роль третейского судьи. Отсюда и партийная масса привыкала, что Сталин — не «левый», не «правый», что он представляет «центральное» направление. Центральное, выверенное, взвешенное, а значит — верное. Привыкали, что не следует слепо кидаться на лозунги «левых» или «правых», что надо выждать — какую позицию займет Сталин [562].
Ну а главный его конкурент, Троцкий, неизменно оказывался в оппозициях. То в одной, то в другой. И по мере их поражений катился вниз. С поста наркома, из Политбюро, из ЦК… Проигрывал он вовсе не из-за подавления «партийной демократии» со стороны «бюрократов» — ее уже и при Ленине не было, этой «демократии». Нет, Лев Давидович проигрывал из-за своего полного неумения организовать что бы то ни было. Раньше все вокруг него складывалось «само». А теперь почему-то «само» не организовывалось. Троцкий оставался оппозиционным «знаменем», но без руки знаменосца. И вокруг него группировались те, кто еще считал его «вождем» и «знаменем». Группировались самотеком, не получая ни руководства, ни гениальных выигрышных ходов в политической игре. Ждали, жаждали — а не получали… И бесцельно торчали вокруг своего «знамени», пока не подвергались очередному разгрому. Верных соратников оставалось все меньше. Склянский вскоре после своего перевода в ВСНХ был послан в командировку в США и погиб там — «несчастный случай». Видать, много знал. Неврастеник Иоффе смог выразить свою преданность Льву Давидовичу только путем самоубийства…
По воспоминаниям одного из секретарей Троцкого, В. Кибальчича, в последних партийных баталиях число сторонников Льва Давидовича в Москве и Ленинграде оценивалось в 400–600 человек [563]. Где уж тут серьезное противостояние «революционеров» и «бюрократов»? А последнее политическое выступление в России выглядело вообще анекдотически. Его приурочили к празднованию десятилетия революции, 7 ноября 1927 г. Троцкист И. Павлов пишет, что в этот день «оппозиционные лозунги вывешивались на стенах домов, где жили оппозиционеры. На углу Воздвиженки и Моховой красовались портреты Троцкого, Каменева и Зиновьева. С крыши сталинисты пытались сорвать их баграми. Активную оборону своих портретов вели оригиналы. Вооружившись половой щеткой с длинным черенком, Троцкий энергично отбивал атаки» [564]. Да, зрелище, наверное, было незабываемое. «Великий» Лев Давидович со шваброй высунулся из окна и защищает от сталинистов собственный портрет! В определенной мере символично, не правда ли?.. А потом была ссылка в Алма-Ату… А потом он очутился за границей…
Ну а одновременно, сокрушая оппозицию, Сталин начал прижимать и интересы иностранцев, нацелившихся на изрядный «гешефт» за счет России. Ведь лоббировала иностранцев, защищала их позиции в Советском правительстве та же самая оппозиция. Теперь они лишались своей опоры. Уже в 1924 г. был ликвидирован Роскомбанк. Его объединили с Наркоматом внешней торговли, а директор Роскомбанка Олаф Ашберг был смещен со своего поста. Правда, смещен не за махинации по финансированию революции и не за хищнические сделки по разграблению нашей страны. Выгнали его всего лишь за злоупотребления [565]. Потому что сверхприбылей от перепродажи церковных ценностей и прочих подобных операций Ашбергу оказалось мало, впридачу к этому он еще и воровал — имея доступ к суммам, выделенным для оплаты западных товаров, элементарно прикарманивал часть денег.
Стали ставиться препятствия внедрению иностранцев в отечественную экономику. Были свернуты переговоры с Круппом, которому уже успели пообещать в аренду крупнейшие питерские заводы, Путиловский и Охтинский. А затем дело дошло и до тех бизнесменов, кто успел хапнуть в России концессии. На словах их по-прежнему приветствовали, обхаживали, заискивали. Позволяли завезти оборудование, наладить производство. Оказывали при этом всяческое содействие. Но после того, как дела пошли и оставалось, вроде бы, получать прибыль, у капиталиста начинались неприятности. У него вдруг начинали бастовать рабочие, требуя невероятную зарплату. А Советская власть била хозяина чисто западным оружием — юридическим. И на жалобы концессионера государственные чиновники разводили руками. Указывали на пункт, согласно коему правительство обязалось не вмешиваться в его производственные дела. Дескать, отношения с рабочими — ваша проблема, сами и разбирайтесь.
В конце концов иностранец понимал, что его водят за нос, и остается только убираться восвояси. А если не понимал, «помогали» понять. Власти находили в концессионном договоре какой-нибудь подходящий пункт, который не выполнялся. Или возникали неожиданные помехи к его выполнению. Те же рабочие бастовали, начинались перебои с транспортными перевозками. А чиновники объявляли, что знать ничего не желают, нарушение договора налицо — и на этом основании требовали его расторжения. А. И. Солженицын почему-то жалеет несчастных иностранных бизнесменов [566]. Надо ж, бедолаги, рассчитывали культурно и цивилизованно пограбить русские богатства, а вместо этого остались облапошенными, потеряли вложенные деньги и свое оборудование… Ну что ж, о вкусах и симпатиях не спорят.
60. О судьбах революционеров
Нет, представлять дело так, будто с победой Сталина в советской политике автоматически взял верх патриотический курс, было бы глубоко неверно. Иосиф Виссарионович в это время все еще пытался пунктуально следовать проектам Ленина. Да и сама его победа была весьма относительной. В партии остались «раскаявшиеся» троцкисты наподобие Хрущева. Многих побежденных оппозиционеров Сталин продолжал использовать на руководящих постах, считая ценными и опытными специалистами в области экономики, организации, дипломатии и т. д. А места эмиссаров «мировой закулисы», удаленных из высших эшелонов власти, заняли другие. Выступавшие в борьбе за власть сторонниками Сталина и внедрившиеся в его окружение. Как и предполагалось, подобные специалисты и советники смогли направлять деятельность Иосифа Виссарионовича в ту сторону, которая требовалась Западу. И он на первых порах по сути продолжил ту же самую линию, которую прежде вели Ленин и Троцкий.
Осуществлялись и новые проекты, внедряемые извне. Так, в 1924 г. начал реализовываться план «Агроджойнт» — по заселению Крыма евреями. Инициатива исходила от американского «Объединенного комитета распределения», председателем коего являлся Феликс Варбург, компаньон «Кун и Лоеб». «Объединенный комитет распределения» провел переговоры с Советским правительством. И был подписан договор об организации такой колонии. Для начала ее должны были составить 500 евреев из бывшей российской буржуазии, они получали землю в Крыму и превращались в «тружеников» — фермеров. Причем авторам проекта немедленно подыграло правительство США, в 1924 г. был принят закон Рида-Джонсона, значительно ограничивший иммиграцию евреев из России в Америку. Фактически им прикрыли въезд в США, подталкивая к «крымскому варианту» (или к палестинскому).
В советском руководстве этот проект курировали Ларин, Брагин, Смидович. 29 августа 1924 г. Президиум ВЦИК постановил образовать два органа, «Комитет по земельному устройству еврейских трудящихся» и «Общественный комитет по земельному устройству еврейских трудящихся». Началось переселение тысяч людей из украинских и белорусских местечек. В общем массовые бойни и голод в Крыму, организованные в 1920–21 гг. стараниями Белы Куна и Розалии Землячки оказывались отнюдь не случайными. Их можно рассматривать в качестве страшного жертвоприношения, «омывшего» кровью крымскую землю. А лишившиеся своих владельцев поля, сады, виноградники, дома получали новых хозяев. Официально новая община в Крыму получила статус автономии, но неофициально ее стали называть «Хазарской республикой» — в память об иудейской державе, существовавшей на юге России в IX–X вв., уничтоженной дружинами князей Святослава Игоревича и св. Владимира Святославовича.
562
Шубин А. В., Вожди и заговорщики, М., Вече, 2004.
563
Серж В. От революции к тоталитаризму: воспоминания революционера, М., НПЦ «Праксис».
564
Павлов И., Революция и бюрократия. Записки оппозиционера, М., 2001.
565
Саттон Э. Уолл-стрит и большевистская революция, М., Русская идея, 1998.
566
Солженицын А. И. Архипелаг ГУЛАГ. Малое собр. соч., т. 5–7, М., Инком НВ, 1991.
Ознакомительная версия. Доступно 30 страниц из 146
Похожие книги на "Нашествие чужих: заговор против Империи", Шамбаров Валерий Евгеньевич
Шамбаров Валерий Евгеньевич читать все книги автора по порядку
Шамбаров Валерий Евгеньевич - все книги автора в одном месте читать по порядку полные версии на сайте онлайн библиотеки mir-knigi.info.