Звезды царской эстрады - Кравчинский Максим Эдуардович
Жорж Северский. Фото из семейного архива
Князь Алексей Щербатов приводит в мемуарах запись из личного дневника:
«В вечер приезда в Париж мы сразу пошли в ночной элегантный клуб “Шехерезада”. В тот вечер выступали цыгане, семья Димитриевичей, даже не семья, а скорее, династия. Молодой тогда Алеша Димитриевич считался последним из этой династии настоящим исполнителем цыганских романсов. Был еще жив и его отец – великолепный старый цыган. Принц Уэльский, хорошо знавший “Шехерезаду”, часто заказывал песню “Караван” (“…И вдаль бредет усталый караван…”), которую исполнял бывший летчик по фамилии Северский со своим братом, талантливым музыкантом и гитаристом. Северские – сыновья популярного до революции певца – дружили с другим любимым публикой исполнителем цыганских романсов, время от времени наезжавшим в Париж, Юрием Морфесси. Этот певец во Франции имел несравненный успех, впрочем, как и в России. Все знали, что однажды Морфесси выступал перед императором и получил бриллиантовые запонки в подарок. Попасть на его концерт считалось большим везением. Цыганские песни были любимы в России во все времена и так переплелись с русскими, что уважавшие себя владельцы ресторанов считали обязательным включать романсы в свои концертные программы…»
В конце 20-х Жорж Северский приобрел небольшой спортивный самолет и, снова увлекшись частными полетами, совершал перелеты через Ла-Манш в Англию, где успешно выступал со своими песнями. Летом Георгий Северский пел в курортном ресторане «Казанова» на Лазурном берегу. Принимал участие в сборных концертах вместе с Александром Вертинским, певицами Ксенией Вековой, Ниной Кривошеиной и многими другими эмигрантскими исполнителями. Однажды, подписав контракт со спортивным журналом на участие в полетных съемках для фотографов, снимавших велогонку, Жорж Северский, чтобы дать возможность сделать фотографам лучшие снимки, повел самолет очень низко по петляющей горной дороге и попал в тяжелую авиакатастрофу, врезавшись в гору. Он выжил, однако у него серьезно пострадала нога, и с тех пор всю оставшуюся жизнь он сильно прихрамывал»[14]. В середине 30-х Жорж Северский неоднократно выступал в парижском кабаре «Монте-Кристо» с сольной программой The singing pilot («Поющий пилот»).
Реклама выступления Жоржа Северского в Монте – Карло
Впоследствии он перебрался в Англию, откуда в 1950 году был вынужден отправиться в Штаты. По каким-то причинам суровые британские законники не давали Северскому вида на жительство. Помочь ему не смог даже его близкий друг принц Эдуард, много лет безуспешно хлопотавший за Жоржа.
В Нью-Йорке «поющий пилот» на общественных началах занимал пост вице-председателя Общества бывших русских летчиков в Америке, работал в фирме брата и… оставался довольно популярным певцом. Записал несколько пластинок. Н. А. Кривошеина, содержавшая в период расцвета «русского Парижа» ресторан «Самарканд», в своих мемуарах «Четыре трети нашей жизни» вспоминала о Жорже Северском: «Он был почти профессионал; сын известного до революции в Петербурге опереточного певца Северского и брат знаменитого авиаконструктора… В войну 1914 года и он, и отец его, и брат – все были военными летчиками. Он пел английские и американские песенки тех времен, как, например, репертуар гремевшего тогда на весь мир певца МакКормика, но и некоторые русские песни, и даже советские – братьев Покрасс. Голосок имел небольшой, сладкий, старательно учился английскому прононсу, был роста невысокого, с бледными глазами и чем-то неподвижным в лице. Успехом он пользовался немалым, особенно у высоких, крупных дам бальзаковского возраста…»
А об успехах на любовном фронте Юрия Морфесси написал конферансье А. Г. Алексеев в своих мемуарах «Серьезное и смешное»: «Грек, по происхождению, черноволосый и черноглазый красавец, Морфесси прекрасно знал свои достоинства и держал себя на сцене “кумиром”. Да и в жизни он “играл” эту роль: входил ли он в парикмахерскую, подзывал ли извозчика, давал ли в ресторане швейцару на чай – каждый жест его был величавым жестом аристократа… из провинциальной оперетты. И дамы критического возраста млели, а гимназистки и старые девы визжали у рампы».
Любили, наверное, покутить на пару эти два записных сердцееда?!
Глава V
РАУТ В ПЕТЕРБУРГСКОЙ ГОРОДСКОЙ ДУМЕ В МЕСТЬ АДМИРАЛА БИТТИ. Я ПОЮ НА ЦАРСКОЙ ЯХТЕ ПЕРЕД ГОСУДАРЕМ. МИЛОСТИВОЕ ВНИМАНИЕ ЕГО ВЕЛИЧЕСТВА. МОИ ГАСТРОЛИ ПО РОССИИ В ДНИ ВОЙНЫ. КАВКАЗСКИЕ ВПЕЧАТЛЕНИЯ. МОИ ВЫСТУПЛЕНИЯ В ЦАРСКИХ ГОСПИТАЛЯХ. ПРОФЕССИОНАЛЬНЫЕ ВОРЫ-МЕЦЕНАТЫ. КОРОЛЬ ВОРОВ САШКА-ЦЫГАН В РОЛИ МОЕГО АНГЕЛА-ХРАНИТЕЛЯ
На Кронштадтском рейде отдала якорь мощная английская эскадра. Молодой талантливый адмирал Битти, краса и надежда британского флота, был гостем русского императора.
Пышно праздновался этот медовый месяц англо-русской дружбы, да и самое слово «дружба» произносилось чуть ли не впервые.
Прием был не только официально-восторженный. Нет, даже холодный, равнодушный к политике Петербург проявил чисто славянское гостеприимство к сынам туманного Альбиона.
Адмирала Битти с его эскадрою положительно на руках носили. Обеды, рауты, чаи, спектакли и зрелища, зрелища без конца… Петербургская городская дума устроила грандиозный чай. Как великолепно был декорирован зал с портретами царей… Какие оргии тропических растений на лестницах и в парадных комнатах! Одна из этих комнат была пышно убрана в русском стиле. Это было устроено для меня, как подобающая рамка для моего выступления перед гостями, которых я должен был познакомить с нашей русской песней. И под аккомпанемент моих неизменных спутников Саши Макарова и Де-Лазари я пел без конца перед адмиралом Битти, его штабом и офицерами его эскадры. Положительно без конца, так как англичане, вошедшие во вкус, не хотели меня отпускать. Мало кто из них владел русским языком и мало кто понимал смысл романсов и песен, но голос мой, экспрессия, передача не только удовлетворяли британских моряков, но возбуждали в них самый подлинный экстаз. Англичане вошли в раж. Аплодисменты, выкрики, топот ног, раскрасневшиеся лица… Я изнемог, пересохло в горле, пот катил градом, и моя поддевка, русская малиновая рубаха моя – всё хоть выжми!..
А когда я умолк – заговорило шампанское. Пили за государя императора, пили за короля Георга, за Россию, за Англию, за русский флот, за великобританский.
Здорово пили крепкие, вытренированные в спорте и в алкоголе английские моряки, но и мы не посрамили земли русской, в особенности же Саша Макаров, являвший собою поистине бездонную бочку. Эта бочка спокойно и бесстрастно поглощала несметное количество самой варварской смеси.
Смутно помню, как мы покинули особняк городской думы, но помню, что пальмы в кадках и экзотические растения чудились мне первобытным тропическим лесом с тиграми, обезьянами, носорогами и прочим соответствующим населением…
Яхта «Полярная звезда», на борту которой Ю. Морфесси пел для Николая II
Наутро я проснулся хотя и с не совсем свежей головой, но в отличном настроении. На душе было празднично. Я решил дать себе заслуженный отдых и поехать на скачки. Но судьба распорядилась иначе. Утром телефонограмма. Изысканно вежливый голос, с чисто военною чеканкою слов. Дежурный офицер сообщил мне следующее:
– Вы, господин Морфесси, приглашены петь на яхте «Полярная звезда» в присутствии их величества. Благоволите вместе с вашими аккомпаниаторами пожаловать к восьми часам вечера к Николаевскому мосту, где вас будет ждать миноносец, который немедленно вас доставит на Кронштадтский рейд.
Похожие книги на "Звезды царской эстрады", Кравчинский Максим Эдуардович
Кравчинский Максим Эдуардович читать все книги автора по порядку
Кравчинский Максим Эдуардович - все книги автора в одном месте читать по порядку полные версии на сайте онлайн библиотеки mir-knigi.info.