Другая история Руси. От Европы до Монголии - Валянский Сергей Иванович
По счету П. Голубовского, всех набегов, совершенных половцами без княжеских приглашений, произошло в период за полтораста лет, от 1061 года по 1210, не менее сорока шести. Из них на долю Переяславского княжества приходится девятнадцать, на По-Росье двенадцать, на Киевскую область четыре, на Северную область семь, на Рязань четыре. Но не нужно забывать, что наряду с такими самостоятельно предпринимаемыми набегами половцы приходили в русские области и по призыву того или другого князя, что зачастую сопровождалось не менее тяжкими опустошениями. Но вот, несмотря на эти ссоры и набеги, половцы не только дружили с русскими князьями, а даже с ними роднились.
В 1094 году Святополк Изяславич Киевский женился на дочери Тугорхана. Юрий Владимирович женился на дочери Аэпы, внучке Гиргеня. В 1117 году Владимир Мономах женил своего сына, Андрея, на дочери Турк-хана. Рюрик Ростиславич получил от отца в жены дочь половецкого хана Беглюка. В 1205 году Всеволод Суздальский сосватал для своего сына Ярослава дочь половецкого хана Юрия Кончаковича. Даниил Галицкий хотел сделать своим сватом половецкого хана Тегака. В 1187 году Владимир Игоревич возвратился из половецкого плена с новою женою, дочерью знаменитого Кончака. Были браки между русскими и половцами и романтического характера. Так, мать Святослава Владимировича после смерти своего первого мужа Владимира Давидовича увлеклась половецким красавцем и бежала к хану Башкерду. И вероятно, это не единичный факт.
Вот обращение русского князя к половецкому хану. «Отче, — писал Даниил хану Котяну, — отмени войну сю, прими мя в любовь себе». Были князья, которые всю свою жизнь провели среди своих половецких родственников, например, Изяслав Владимирович, внук Кончака по матери, племянник Юрия Кончаковича. Половцы носили и славянские имена. Мы встречаем среди них и Ярополков, и Юриев, и Глебов.
Ясно, что родственные отношения русских XI–XIII веков с половцами были, как с народом культурным. Ничего подобного, однако, не могло быть, если б эти половцы были полудикие степные кочевники, убегавшие от русской колонизации все далее и далее на восток.
В те года на северном берегу Черного моря, судя по западноевропейским записям, селились генуэзские торговые колонисты. Генуэзские мореплаватели, устроив укрепления при устьях Днепра, Дона и Кубани, сплавляли по этим рекам в Южную Россию свои товары в обмен на местные украшения и меха. Ясно, что они могли тут получить название пловцов, что легко могло перейти в половцев, подобно тому, как слово глас перешло в голос, брада в борода, град в город, градец в городец, и пловец в половец. Кроме того, они могли нанимать к себе на работу и действительных тюрков-кочевников, которые тоже могли получить прозвание половцы, по имени хозяев своих. Ведь нельзя же забывать, что русские летописцы, не упоминая ни разу о генуэзцах, населяют эти места половцами, а европейские авторы, наоборот, не упоминая ни разу половцев, населяют их генуэзскими мореплавателями и торговцами. А при сопоставлении выходит, что это разноязычные сказания об одном и том же народе.
Есть еще одна особенность наших летописей; дело касается полян. Ясно, что поляне наших летописей были поляки (polonais), ведь даже самого слова «поляк» в них нигде не встречается. А что касаемо до украинского их названия ляхами, то в Лавретьевской летописи так и сказано: «от тех ляхов прозвашася поляне». И в Новгородской синодальной летописи, где не должно бы быть совсем этого украинского названия для поляков, мы неожиданно находим его в нескольких местах. Последний раз — под 1410 годом: «и было той осенью три побоища ляхов и литвы с немцами, и во всех этих побоищах много христиан, и литовцев, и ляхов избито было, и взяли (немцы) Мариин город (Мариенбург)». (Что интересно, немцев летописец за христиан явно не считает.) А перед этим лишь за двести лет до того, под 1219 годом: Мстислав пошел из Киева на королевича в Галицию, «вышли против него и галичане, и чехи, и ляхи, и моравцы, и угры, но пособил бог Мстиславу, въехал он в город Галич, а королевича (тамошнего) с женою руками взял». Что же касается до еще более раннего упоминания о ляхах под 1073 годом, то апокрифичность его давно признана.
В приведенных случаях слово лях является лишь присоединенным при перечислении соседних с Польшею народов, как бы для компании, и НИ ОБ ОДНОМ столкновении русских с самими поляками (ляхами) вы не найдете упоминаний в русских летописях за всё время их записей, доходящих до середины XV века. Но ведь это же невозможно, ведь поляки являются самыми близкими соседями Руси! Зная дальнейшую историю наших с ними отношений, нельзя не предположить, что в ряде случаев поляки упоминаются в летописях под именем половцев. Сцена действия и тут ошибочно перенесена с запада на восток, «в степи». И конечно, теперь совершенно невозможно определить, какие набеги совершали на Русь половцы-итальянцы, а какие — половцы-поляки.
К выводу о юго-западном происхождении половцев приводят и чисто географические соображения. Бросив взгляд на географическую карту, мы видим, что для объяснения этих половецких набегов от Рязани до Киева, если они происходили от кочевого народа с востока, мы должны допустить его невероятную многочисленность. В ничтожных количествах они ничего не могли бы сделать с укрепленными и огороженными городами при наблюдательных и сторожевых пограничных пунктах, какими являются так называемые городища, окруженные иногда даже и двойными валами. Но за восточными границами Руси никогда не было сильно заселенных территорий, а потому не оттуда приходили половцы!
Венгры-кумане и Чёрные клобуки
Латинский путешественник и миссионер Плано Карпини сообщает, что бессермены (басурманы), сборщики податей, говорят куманским языком. Из этого его сообщения можно вывести лишь то, что и куманы были западного происхождения, так как слово бессермен есть старонемецкое Besteuermann (сборщик налогов), и ни в каком другом языке, кроме немецкого, оно не имеет такого профессионального смысла.
Получается, что «татаро-монгольские» собиратели налога в русских землях были западноевропейскими рыцарями-крестоносцами, владеющими куманским (венгерским) языком. Читателям, у которых от такого предположения захватило дух, сообщаем, что действительно в собрании церковных законов Венгрии есть правило: принуждать монахов-доминиканцев и францисканцев к изучению прежде всего куманского языка. Это известно доподлинно, и ничто не мешает нам предположить, что и в отношении представителей других Орденов действовало такое же правило. Историк П. Голубовский сообщает, что в летописях ордена Миноритов, основанного Франциском в 1208 году, какой-то миссионер пишет: «Предпринявши намерение отыскивать там Великую Венгрию, я прежде решил изучить язык той страны и с помощью Божией изучил язык Куманский и литературу Уйгурскую, которыми пользуются во всех тех странах».
Но доминиканцы, чей орден был утвержден папой Григорием в 1216 году, и которые вместе с францисканцами ведали инквизицией, процветали в Австро-Венгрии даже и в начале XX века. Значит, миссионер говорит о Венгрии, которая тут называется Уйгурией, а потому искать ее в азиатской Бухаре у узбеков (одно из племен которых теперь называют уйгурами) совершенно излишне и даже неуместно, потому что речь не о бухарских, а о венгерских законах. Да, кроме того, и «литература уйгурская» могла существовать тогда только в культурной Венгрии, а не в безграмотной Бухаре.
Не Буда-Пештских венгров надо производить от бухарских узбеков, а скорее наоборот. Пора прийти к заключению, что венгерские миссионеры доходили до Бухары, где и дали начало мифу о Великой Венгрии, оставив там, как наследство, название культурной части населения уйгурами, «венгерствующими», — может быть, из помеси пришельцев с местным населением. А кстати, название города Бухара крайне созвучно Бухаресту.
Похожие книги на "Другая история Руси. От Европы до Монголии", Валянский Сергей Иванович
Валянский Сергей Иванович читать все книги автора по порядку
Валянский Сергей Иванович - все книги автора в одном месте читать по порядку полные версии на сайте онлайн библиотеки mir-knigi.info.