Кто вы, Лаврентий Берия? Неизвестные страницы уголовного дела - Сухомлинов Андрей Викторович
Ознакомительная версия. Доступно 19 страниц из 92
Мешик вызывал меня в кабинет и, когда я отказывался давать какие-либо показания на себя, он начинал меня избивать, причем избивал он меня чем попало, бил руками и ногами, избивал ремнями, электрическим проводом.
В избиении принимали участие еще два человека, тех я фамилий не знаю.
В основном избивал сам Мешик, причем Мешик меня избивал до потери сознания, в результате чего меня отливали водой…»
Все это было оглашено Мешику, и вот что он сказал.
«Я не вижу из материалов дела никаких особых фактов нарушения законности. Как видно из документа, находящегося на стр. 4 первого тома дела, Мирошников был арестован по письму народного комиссара тяжелой промышленности СССР Л.М. Кагановича, который ссылался на имевшиеся ранее на Мирошникова показания об участии последнего в контрреволюционной организации».
«Вопрос: Во время допросов Мирошникова вы допускали антисоветские действия. Зачитываю вам выдержку из протокола допроса свидетеля Мирошникова от 8 сентября с. г.
«Когда я сидел в Сухановской тюрьме, то в июне или июле 1939 г., примерно, в 3 часа ночи, туда приехал Мешик со своим работником Либенсоном. Оба были совершенно пьяные. Хорошо были одеты в гражданскую форму.
Мешик вызвал меня к себе в кабинет и, ничего не говоря, оба стали меня избивать кулаками и ремнями. Это избиение было более жестокое, чем когда-либо. Они оба как бы состязались друг с другом в избиении. Били они меня, примерно, около двух часов. Вообще Мешик был какой-то циник. Так, например, в отношении советской власти он говорил так: «Вот она советская власть», при этом показывал кулак, подходил ко мне и кулаком начинал избивать, причем бил с большим ожесточением…»
Вы подтверждаете показания Мирошникова П.И. о явном антисоветском выпаде с вашей стороны?
Ответ: Нет, не подтверждаю. Я не допускал никогда такого выпада и никогда не был в Сухановской тюрьме в нетрезвом состоянии. Я прошу учесть, что показания бывшего арестованного в отношении своего бывшего следователя не могут быть совершенно объективными и сделать из этого соответствующие выводы.
Вопрос: Вам еще оглашаются показания Мирошникова.
«В конце концов следователь Мешик, не помню сейчас уже какого числа, но этот протокол в моем деле есть, провел мне очную ставку с Ежовым. На очной ставке Ежов подтвердил все свои показания… Я все это категорически отрицал. Очную ставку производил сам Мешик. Очная ставка была застенографирована. Однако очная ставка с Ежовым была проведена неправильно. Неправильность ее заключается в том, что, когда я стал задавать Ежову вопросы, которые полностью разоблачали его ложные показания против меня, то Мешик запретил ему отвечать на эти вопросы, а затем вообще прекратил очную ставку.
После этого мне был дан на подпись уже отработанный протокол очной ставки, подписанный Ежовым…»
Вы подтверждаете эти показания Мирошникова?
Ответ: Я не помню материалов дела Мирошникова настолько подробно, как показывает Мирошников, но, повторяю, что Ежова я не допрашивал, а, следовательно, и очную ставку проводил я не один, а со следователем, который вел дело Ежова, который по существовавшему порядку вел очную ставку».



Мешику согласно протоколу допроса были оглашены и другие показания Мирошникова, также относящиеся к 1938–1939 годам.
«В Лефортовской тюрьме меня приводили в специально оборудованное помещение с заглушёнными окнами, клали на стол и избивали резиновой дубинкой. Избивал лично сам Мешик..
Порядок избиения был следующий: в течение двух часов продолжалось избиение, а затем на 6 часов меня помещали совершенно раздетого в карцер, где можно было только стоять. Карцер был холодный, сырой. После карцера снова в течение двух часов избивали и, если не признавался, снова отправляли в карцер. Такой допрос со стороны Мешика продолжался в течение трех дней. Таким методом Мешик довел меня до крайне тяжелого состояния, со мной были сердечные припадки…»
Прокурор Терехов немало внимания уделил и беззаконию, творившемуся перед войной в НКВД и связанному с Сухановской тюрьмой, где проводил допросы и Мешик. Вот выдержка из протокола допроса Мешика.
«Вопрос: Вам зачитывается еще одна выдержка из показаний Адамова Н.Ф. [90] от 7 октября 1953 года:
«В апреле 1939 года была создана специальная группа следователей, возглавляемая Кобуловым, для работы в открывшейся тогда Сухановской тюрьме, в которой был установлен особо жесткий тюремный режим для арестованных. В эту группу следователей вошли и такие руководящие им работники как Мешик, Влодзимирский, Родос и Шварцман. Все они постоянно принимали личное участие в избиении арестованных… Лица, возглавлявшие следственные группы: Мешик, Влодзимирский, Родос, Шварцман лично избивали арестованных, вымогая от них показания о несуществовавших антисоветских организациях и компрометирующие данные на отдельных руководящих советских и партийных работников. Все перечисленные выше люди были доверенными людьми Кобулова… Летом 1939 года я заходил в кабинет Мешика и видел как он ногой ударил в спину арестованного генерала Литвинова, сидевшего на стуле посредине кабинета. От этого удара Литвинов слетел на пол и сильно застонал…»
Эти показания Адамова вы подтверждаете?
Ответ: Частично подтверждаю. Для работы в Сухановской тюрьме, главным образом, по делу о заговоре Ежова, была создана следственная группа во главе с Кобуловым Б.З. Я в эту группу не входил, однако некоторые из моих арестованных по указанию Кобулова были переведены в Сухановскую тюрьму. В числе этих арестованных были: Голубев, Кедров ИМ, Мирошников, Миронов (бывш. работник НКВД, сообщник Ежова, в последнее время работал в наркомате иностранных дел по Востоку). Я сам не помню, но судя по показаниям Кедрова М.С., он также был в Сухановской тюрьме. Все, или почти все арестованные, в расследовании дел которых я принимал участие, побывавшие в Сухановской тюрьме, перечислены мною выше. Что же касается указанного Адамовым генерала Литвинова, то такого арестованного я вообще не помню. Сухановская тюрьма отличалась особо строгим режимом. Камеры были сырые и холодные, как, впрочем, и кабинеты следователей, кроме одного специально отделанного для Берия».
С участием Мешика исследовался и эпизод уголовного дела в отношении старого большевика М.С. Кедрова.
«Вопрос: На предыдущем допросе вы отрицали, что вами избивался арестованный Кедров М.С. Зачитываю вам выдержку из протокола допроса свидетеля Адамова от 7 октября 1953 г.
«Во время одного из допросов в июле 1939 г. ко мне в кабинет зашли Мешик и Либенсон, и Мешик спросил Кедрова М С «Ну, как? Признаешься, старый чорт!» На этот вопрос Кедров ответил, что ему признаваться не в чем и он ни в чем не виноват. После этого Мешик и Либенсон избили Кедрова и вышли из кабинета… От арестованного Кедрова М.С. я неоднократно слышал, что Мешик и Либенсон его много раз избивали и раньше в Сухановской тюрьме…»
Вы подтверждаете эти показания?
Ответ: Я должен заявить, что методы физического воздействия применялись в МВД на протяжении длительного времени и были окончательно запрещены лишь в апреле или мае 1953 года. Я на одном из допросов заявил следствию, что в том числе и мною применялись методы физического воздействия к осужденному впоследствии Мирошникову. Я не считаю себя ответственным за применение этих методов, но тем не менее повторяю, что к Кедрову М.С. эти методы не применялись. Во всяком случае, я этого не помню. Обращает на себя внимание противоречие между показаниями Кедрова и Адамова. Кедров утверждает, что ему давали пощечины три раза, и в том числе Адамов. Последний же говорит, со слов Кедрова, что Кедрова избивали много раз».
Ознакомительная версия. Доступно 19 страниц из 92
Похожие книги на "Кто вы, Лаврентий Берия? Неизвестные страницы уголовного дела", Сухомлинов Андрей Викторович
Сухомлинов Андрей Викторович читать все книги автора по порядку
Сухомлинов Андрей Викторович - все книги автора в одном месте читать по порядку полные версии на сайте онлайн библиотеки mir-knigi.info.