Иллюстрированная русская история - Ключевский Василий Осипович

Один из преемников Ордина-Нащокина по управлению Посольским приказом, кн. Голицын развивал идеи своего предшественника. При его содействии состоялся в 1686 г. Московский договор о вечном мире с Польшей, по которому Московское государство приняло участие в коалиционной борьбе с Турцией в союзе с Польшей, Германской империей и Венецией, за что Польша навсегда утверждала за Москвой Киев и другие московские приобретения, временно уступленные по Андрусовскому перемирию. И в вопросах внутренней политики кн. Голицын шел впереди прежних дельцов преобразовательного направления. Голицын без умолку твердил боярам о необходимости учить своих детей, добился разрешения посылать их в польские школы, советовал приглашать польских гувернеров.

Голицына очень интересовал вопрос о московском войске, недостатки которого он хорошо изучил, не раз командуя полками. Он хотел, чтобы дворянство ездило за границу и обучалось там военному искусству, т. к. он думал заменить хорошими солдатами взятых в даточные и непригодных к делу крестьян, земли которых оставались без обработки на время войны, а взамен их бесполезной службы обложить крестьянство умеренной поголовной податью. Значит, даточные рекруты из холопов и тяглых людей, которыми пополняли дворянские полки, устранялись, и армия сохраняла строго сословный дворянский состав с регулярным строем под командой обученных военному делу офицеров из дворян.

Военно-техническая реформа в мыслях Голицына соединялась с переворотом социально-экономическим. Преобразование государства Голицын думал начать освобождением крестьян, предоставив им обрабатываемые ими земли с выгодой для царя, т. е. казны, посредством ежегодной подати, что, по его расчету, увеличивало доход казны более чем наполовину. Подобные мысли о разрешении крепостного вопроса стали возвращаться в русские государственные умы не раньше как полтора века спустя после Голицына.

В основании этих замыслов лежал широкий и довольно обдуманный план реформ, касавшийся не только административного и экономического порядка, но и сословного устройства государства и даже народного просвещения. Конечно, это были мечты, домашние разговоры с близкими людьми, а не законодательные проекты. Личные отношения кн. Голицына не дали ему возможности даже начать практическую разработку своих преобразовательных замыслов: связав свою судьбу с царевной Софьей, он пал вместе с ней и не принимал участия в преобразовательной деятельности Петра, хотя был ближайшим его предшественником и мог бы быть хорошим его сотрудником.

В законодательстве слабо отразился дух его планов: смягчены условия холопства за долги, отменены закапывание мужеубийц и смертная казнь за оскорбительные слова. Усиление карательных мер против старообрядцев нельзя ставить целиком на счет правительства царевны Софьи: то было профессиональное занятие церковных властей, в котором государственному управлению приходилось обыкновенно служить лишь карательным орудием. Ничего не могло сделать и для крепостных крестьян правительство царевны, пугающей буйных стрельцов дворянами, пока не появилась возможность припугнуть дворян стрельцами и казаками. Однако несправедливо было бы отрицать участие идей Голицына в государственной жизни; только его надо искать не в новых законах, а в общем характере 7-летнего правления царевны.

Подготовка реформы Петра I

^{По иллюстрации Б. А. Чорикова «Петр в селе Преображенском. 1687 год». Из издания «Живописный Карамзин, или Русская история в картинках», 1836.}

удорожное движение вперед и раздумье с пугливой оглядкой назад — так можно обозначить культурную походку русского общества в XVII в. Мысль о реформе вызвана была потребностями народной обороны и государственной казны. Эти потребности требовали обширных преобразованиях в государственном устройстве и хозяйственном быту, в организации народного труда. В том и другом деле люди XVII в. ограничились робкими попытками и нерешительными заимствованиями у Запада. Но оказалось, что для обеспечения своего политического и экономического существования им необходимо переделать свои понятия и чувства, все свое миросозерцание.

Для удовлетворения своих материальных нужд они в государственном порядке внедрили несколько удачных изменений. Они пригласили несколько тысяч иноземцев, офицеров, солдат и мастеров, с их помощью кое-как поставили значительную часть своего войска на регулярную ногу, построили несколько фабрик и оружейных заводов. С помощью этого войска и этих заводов после больших хлопот и усилий с трудом вернули две потерянные области, Смоленскую и Северскую, и едва удержали в своих руках половину добровольно отдавшейся им Малороссии. Вот и все существенные плоды их 70-летних жертв и усилий! Зато в борьбе с самими собой, со своими привычками и предубеждениями они одержали несколько важных побед. Это была их бесспорная заслуга в деле подготовки реформы.

Во-первых, они сознались, что многого не знали из того, что нужно знать. Это была самая трудная победа их над собой, над своим самолюбием и своим прошлым. Смутное время впервые больно ударило по сонным русским умам, заставило способных мыслить людей раскрыть глаза на окружающее, взглянуть прямым и ясным взглядом на свою жизнь. Ум, образование были признаны опорами благочестия. В пробуждении искренней веры в науку и неугасающей надежды с ее помощью все исправить, по моему мнению, и заключался главный нравственный успех в деле подготовки реформы Петра Великого.

Весь XVII в. был эпохой, готовившей эти преобразования. Мы изучили дела и видели ряд людей, воспитанных новыми веяниями этого века. Но это были лишь наиболее выдающиеся люди преобразовательного направления, за которыми стояли другие, менее крупные: бояре Б. И. Морозов, Н. И. Романов, А. С. Матвеев, целая фаланга киевских ученых и в стороне — чужак и изгнанник Юрий Крижанич. Каждый из этих деятелей, стоявших в первом и втором ряду, внедрял какую-нибудь преобразовательную тенденцию, развивал какую-нибудь новую мысль, иногда целый ряд новых мыслей. Судя по ним, можно удивиться обилию преобразовательных идей, накопившихся в возбужденных умах того мятежного века. Эти идеи развивались спонтанно, без взаимной связи, без общего плана, но складываются сами собой в довольно стройную преобразовательную программу, в которой вопросы внешней политики переплетались с вопросами военными, финансовыми, экономическими, социальными, образовательными.

Вот важнейшие части этой программы: 1) мир и даже союз с Польшей; 2) борьба со Швецией за восточный балтийский берег, с Турцией и Крымом за южную Россию; 3) завершение переустройства войска в регулярную армию; 4) замена старой сложной системы прямых налогов двумя податями, подушной и поземельной; 5) развитие внешней торговли и внутренней обрабатывающей промышленности; 6) введение городского самоуправления с целью подъема производительности и благосостояния торгово-промышленного класса; 7) освобождение крепостных крестьян с землей; 8) заведение школ не только общеобразовательных с церковным характером, но и технических, приспособленных к нуждам государства, — и все это по иноземным иностранным образцам и даже с помощью иноземных иностранных руководителей.

Совокупность этих преобразовательных задач есть не что иное, как преобразовательная программа Петра: эта программа была полностью готова еще до начала деятельности преобразователя. В том и состоит значение московских государственных людей XVII в.: они не только создали атмосферу, в которой вырос и которой дышал реформатор, но и начертали программу его деятельности, в некоторых отношениях шедшую даже дальше того, что он сделал.