Почти к самому берегу, где в зарослях пехотинцы и саперы сбивали плоты и вязали маты, подъехало несколько «виллисов» с потушенными фарами. Из переднего вышел командующий фронтом генерал армии Р. Я. Малиновский, в сопровождении генералов и офицеров подошел к солдатам, поздоровался, поинтересовался, чего им недостает, показал, как легче плести из прутьев маты.
— Переправочных средств у нас пока маловато, — объяснил он, — значит, нужно использовать все, что попадает под руку. И в темноте тихо-тихо навалиться на противника и захватить плацдарм.
— Нам бы только зацепиться за правый берег, а там пойдет, — промолвил один из пожилых бойцов, обращаясь к командующему.
— Тяжело будет, друзья. Выдержите?
— Выстоим, товарищ генерал армии. Ждем вашего приказа и выполним его, — дружно ответили воины-гвардейцы.
— А помнишь, Ефим Григорьевич, — обратился Малиновский к командиру 23-го танкового корпуса генерал-лейтенанту Пушкину, — как твои танкисты в сорок первом в этих же местах разгромили авангард фон Клейста? Я тогда принимал 6-ю армию и, признаться, даже не поверил, послал проверить генерала Волоха. Но все было точно. Это были первые наши победы!
— Как же, товарищ командующий, все помню, — подтвердил Пушкин, — как будто вчера было. Теперь вновь в этих местах придется драться не на жизнь, а на смерть!
— Теперь и роли поменялись, Ефим Григорьевич, фашистов мы гоним и будем бить до победного конца. Видишь, какая силища готовится к штурму? Сегодня 46-я армия генерала Глаголева захватила плацдарм в районе Аулов, завтра высадимся здесь, под Войсковым и Вовнигами. И тогда начнем наступать в Днепропетровской излучине по сходящимся направлениям. Ты, генерал, танки свои готовь, — заметил на прощание командующий и направился к «виллису».
…Ночь. Дует резкий и прохладный ветер, косо летят мелкие капли дождя. С западного берега взметаются в небо белые ракеты, освещая томное водное пространство реки. А над ним бесконечные нити трассирующих пуль, шелест сверлящих снарядов, дробь пулеметов. Противник не знал, когда и где начнется переправа советских войск, нервничал и метался, ведя огонь наугад.
В темноте к Днепру подходили все новые и новые части и подразделения, двигались орудия, минометы, повозки. Кто-то из бойцов завел разговор о командующем Малиновском и генерале Пушкине. Любили бойцы и командиры этих военачальников. В окопах, траншеях, на коротких привалах рассказывали о них удивительные фронтовые истории, которые слагались в легенды.
Ныне в областном историческом музее имени Д. И. Яворницкого экспонируются интересные реликвии — китель с двумя Золотыми Звездами Героя, принадлежащий Маршалу Советского Союза Р. Я. Малиновскому, и потертый кожаный танкистский реглан генерал-лейтенанта Е. Г. Пушкина. Владельцев этих вещей давно нет в живых, но они вечно в памяти днепропетровцев, в названиях улиц, памятников и обелисков.
В ночь на 26 сентября части 25-й гвардейской стрелковой дивизии 6-й армии (командир дивизии — гвардии генерал-майор Г. А. Криволапов), переправившись из села Алексеевки через Днепр, захватили плацдарм южнее окраины села Войсковое и к утру полностью овладели господствующей высотой. Штурмовые отряды возглавляли гвардии старшие лейтенанты В. С. Зевахин и Н. И. Шишлов. Бойцы гнали свои утлые суденышки к противоположному берегу, а специально выделенные пулеметчики и снайперы вели огонь с подставок по вспышкам во вражеской обороне. Но вот шесты и весла достали дна, и сразу же послышались возгласы командиров и политработников:
— Вперед! За Родину! Чапаев с нами! Бей фашистов!
Бойцы кинулись в воду и, стреляя на ходу, устремились к берегу. Стремительный рывок, автоматные очереди, разрывы гранат — и смельчаки уже в первой траншее. Перевели дух и — снова вперед. Взяли вторую линию траншеи, которая пересекала высоту. Теперь необходимо закрепиться.
Остаток ночи прошел в подготовке обороны. Утром гитлеровцы предприняли попытку сбросить десантников в Днепр и пошли в контратаку силами до двух батальонов пехоты. Появились танки и самолеты, но прицельный огонь советских артиллеристов и пулеметчиков принудил фашистов отступить. На поле боя застыли четыре вражеских танка. Пять раз ходил враг в контратаку и откатывался назад при больших потерях.
Вечером на плацдарм переправились подкрепления, и чапаевцы пошли на штурм третьей линии вражеской обороны. В этом бою погиб один из командиров взводов, его заменил рядовой Николай Завирюха. Он повел воинов в решительную схватку, гитлеровцы отступили. В бою Завирюха лично уничтожил до десятка фашистов, но и его самого не миновала пуля. За этот подвиг нашему земляку, рядовому Н. А. Завирюхе, было присвоено звание Героя Советского Союза.
Несмотря на жестокий отпор гитлеровцев, плацдарм расширялся и углублялся. Где-то, чуть левее, дрались подразделения 333-й Синельниковской стрелковой дивизии, а правее, у села Звонецкого, высадился усиленный отряд 47-й гвардейской стрелковой дивизии 6-й армии (командир дивизии— гвардии генерал-майор Ф. А. Осташенко). Из устья реки Плоская Осокоровка переправлялись части 35-й гвардейской стрелковой дивизии (командир — гвардии генерал-майор И. Я. Кулагин), готовилась к форсированию 57-я гвардейская стрелковая дивизия генерал-майора А. П. Карнова.
Вслед за 78-м гвардейским полком подполковника М. И. Григорьева Днепр форсировали батальоны 81-го гвардейского полка майора В. А. Ковалева, и вскоре уже вся 25-я Чапаевская Синельниковская дивизия во главе со своим комдивом генералом Г. А. Криволаповым сражалась с фашистами на правом берегу. Тысячи подвигов совершили воины-чапаевцы в эти дни, да, по сути, каждый из них, переправившийся на плацдарм, был героем. История сохранила многие имена этих людей, они увековечены в диораме «Битва за Днепр».
В передовом штурмовом отряде В. С. Зевахина высадились на правый берег пулеметчик парторг роты Л. И. Рыбачковский и артиллерийский разведчик А. Е. Чайка и своими действиями способствовали развитию успеха. Ровесник Великого Октября, уроженец села Быстриевка на Житомирщине, старшина Рыбачковский свое первое боевое крещение принял в боях под Старым Осколом. Бил врага, не зная страха и пощады, и заслужил свою первую награду — медаль «За отвагу», а за Тарановку, где сражались широнинцы, — орден Красного Знамени. Тогда же коммунисты роты избрали его своим парторгом.
Под Войсковым старшина Рыбачковский также показывал пример мужества и отваги. Когда фашисты бросили на позиции чапаевцев до 35 танков, парторг Рыбачковский крикнул:
— Гвардейцы-чапаевцы! Будем достойны героев-широнинцев! Не пропустим врага!
И открыл огонь из пулемета.
В этот момент радиостанция на командном пункте полка получила позывные. В эфир полетели короткие сигналы:
— «Ролик», я — «Парус». Дайте завесу.
— Вас понял, — ответил подполковник Григорьев. И тут же скомандовал в микрофон: — Трошкин, огонь!
Забушевал огонь на позициях гитлеровцев, затем артиллеристы перенесли его на высоту с отметкой 130. В этих боях личный счет пулеметчика Рыбачковского увеличился до 170 уничтоженных солдат и офицеров противника. Четко корректировал огонь нашей артиллерии с правого берега и гвардии старший сержант А. Е. Чайка. Снаряды, выпущенные из орудий, ложились точно в цель.
В одной из первых штурмовых групп форсировал Днепр и заместитель командира 1-го батальона по политчасти гвардии капитан В. Т. Древаль. Находясь в боевых порядках, он проявлял выдержку, отвагу и героизм. Где комиссарским пламенным словом, где личным примером вдохновлял бойцов на подвиг, призывал беспощадно громить фашистских захватчиков. В кровопролитных боях на плацдарме батальон уничтожил до 400 солдат и офицеров противника, захватил 8 орудий, 11 минометов, склад с зерном. Однажды замполит увидел, как гитлеровцы намеревались зайти в тыл нашим подразделениям, он тут же поднял бойцов в контратаку, и положение было восстановлено.
В составе этой группы действовал и минометный расчет сержанта Сергея Ярмака. Когда немецкие автоматчики прорвались к огневым позициям и бойцы пустили в ход автоматы и гранаты, сержант Ярмак лично уничтожил в рукопашной схватке четырех фашистов. Тут же, на передовой, начальник штаба полка майор Потемкин вручил ему орден Красного Знамени, которым он был награжден за предыдущие бои.
