История разведывательных служб Израиля - Равив Ден

Неожиданный и трагический финал операции «Моисей» впервые обнаружил тайные связи, которые десятилетиями были скрыты от общественности. Израильтяне были недовольны как оглаской операции, так и тем, что в Африке остались тысячи евреев. Однако были и позитивные моменты. Конкретными достижениями в двух направлениях Бегин обеспечил себе место в истории как миротворец и как человек, сумевший заставить Израиль работать на благо евреев. Но он также открыл новый период в истории израильской разведки: эру авантюризма и крупных провалов.

12

ВЕК АВАНТЮРИЗМА

2 июня 1980 г. тишина жаркого летнего утра на Западном берегу была разорвана тремя взрывами, которые одновременно крепко встряхнули тела троих палестинских мэров. Яркий и популярный Басам Шака из Наблуса, по-английски элегантный Карим Халапфф из Рамаллы и скромный Мухаммад Тавиль из Эль-Бирех чудом уцелели при взрывах бомб, заложенных в их автомобили.

Весь мир выразил негодование и симпатии к политикам, получившим серьезные ранения, при этом многие не скрывали своей убежденности в том, что за этими взрывами стоял Израиль. Израильская армия начала расследование инцидентов, в то время как Бегин отрицал всякую связь официальных властей с этими актами. Многие израильтяне высказывали предположения, что нападение на мэров было совершено самими палестинцами. Было известно немало случаев, когда радикальные группировки уничтожали арабов, считавшихся слишком умеренными или слишком близкими к Израилю.

Директор «Шин Бет» Аврахам Ахитув, однако, считал, что покушение скорее всего было организовано евреями. Расследование в этом направлении неизбежно должно было привести к спорным территориям на Западном берегу. Ультранационалисты из числа поселенцев имели и средства и мотивы для организации такого покушения. Высокий технический уровень взрывных устройств, а также отсутствие отпечатков пальцев и других материальных следов заставляли достаточно серьезно отнестись к подпольной группировке, организовавшей взрывы, это был вызов системе, независимо от политических мотивов.

Ахитув встретился с Бегином и попросил разрешения внедрить агентов в среду еврейских поселенцев. В 1950— 1970-х годах сеть тайных осведомителей в сочетании с подслушиванием телефонов очень эффективно использовалась против левоэкстремистских еврейских группировок в Израиле. Руководство «Шин Бет» всегда считало, что левацкие группировки были податливы к внешним влияниям как со стороны советской разведки, так и со стороны арабов. Однако после войны 1967 года на первый план в качестве угрозы внутренней безопасности вышли группировки ультраправого толка. У них появился какой-то мессианский комплекс: религиозный фанатизм, крайний национализм, замешенный на непримиримой ненависти к палестинцам.

«Шин Бет» получила полную свободу в проведении слежки за одной из правых организаций, партией «Ках» раввина Меира Кахане. Эта партия была преемницей созданной Кахане в США «Лиги защиты евреев». Политическая платформа «Ках» сводилась к изгнанию всех арабов из Израиля и с оккупированных территорий. Агенты «Шин Бет» проникли в партию Кахане и стали регулярно сообщать обо всех планах. Они могли своевременно предупредить, если какой-то безумец пойдет на экстремистские действия, связанные с убийством политических противников. Время от времени на базе этой агентурной информации члены партии «Ках» подвергались арестам.

В тот же период были арестованы и члены других мелких группировок, нападавших на арабов и даже планировавших взрывы мечетей и других мусульманских святынь в Иерусалиме. Многие ортодоксальные евреи считали, что к приходу Мессии все мусульманские мечети должны быть разрушены, потому что он построит «третий Святой храм» на месте златоглавых мечетей Омар и эль-Акса и только после этого начнет спасать мир.

«Шин Бет» добилась успеха в отношении так называемых «твердолобых», но встретилась с немалыми трудностями, когда дело дошло до поселенцев. Многие из них считались трудолюбивыми патриотами и имели тесные связи с Бегином и партией «Ликуд».

Как и опасался Ахитув, премьер-министр запретил внедрять агентов в среду поселенцев Западного берега. Профессиональные стандарты безопасности и разведки были принесены в жертву политическим соображениям.

Это уже был совсем не тот Бегин, который пришел к власти в 1977 году. Пойдя на компромисс и заключив мир с Египтом, Бегин обеспечил себе титул миротворца. «Настоящий» Менахем Бегин — ярый националист и демагог — решил сменить свой прежде умеренный имидж. К 1980 году, когда он вместе с харизматическим лидером Египта Анваром Садатом совершил исторический прорыв, он уже находился под сильным влиянием генерала Ариеля Шарона.

Известный среди своих друзей и врагов как «Арик», Шарон обладал большим обаянием. Ариель Шейнерман появился на свет в 1928 году на ферме к северу от Тель- Авива и был воспитан на социалистических догмах. Позже он взял себе имя на иврите Шарон и всю свою жизнь провел в среде лейбористов, где доминировали идеи сионизма.

В период обязательной военной службы он проявил себя смелым и способным человеком и решил стать профессиональным военным. Во время войны 1948 года Шарон был ранен, но вернулся в строй и в 1953 году принял участие в создании наводившего страх подразделения «101», которое стало прообразом элитных подразделений спецназа «сайерет». Созданное как ответ палестинским террористам, подразделение «101» насчитывало всего 45 человек и просуществовало недолго, но, по словам Шарона, «эти пять месяцев оказали решающее воздействие на борьбу Израиля с терроризмом».

«Наша группа всегда была готова нанести ответный удар», — вспоминает Шарон, который водил свою группу на арабские территории с карательными рейдами. Бойцы этого подразделения «101» были грубы, жестоки и обожали Шарона. Самая бесславная страница в истории этого подразделения была связана с рейдом на иорданскую деревню Киббия ночью 14 октября 1953 г. В ответ на убийство еврейской женщины и ее двоих детей подразделение «101» при поддержке регулярных частей вошло в деревню, имея с собой большое количество взрывчатки. Израильтяне взорвали 50 домов. Большая часть из 1500 жителей деревни разбежались, но в результате взрывов погибли 69 человек, включая прятавшихся в домах женщин и детей. Через несколько лет после этого инцидента, вызвавшего сильный международный резонанс, Шарон говорил о нем как о намеренной «трагедии», которая привела к потерям среди гражданского населения.

Осуждение со стороны Организации Объединенных Наций и других авторитетных международных кругов заставили Израиль распустить подразделение «101» и превратить его в обычную парашютную часть. Однако произошедший инцидент не повредил репутации Шарона, он был назначен командующим парашютно-десантными войсками с неплохом перспективой со временем стать начальником штаба армии.

Его парашютисты не только прыгали с самолетов. Шарон называл их «нетрадиционными антитеррористическими силами», которые в 1971 году предприняли попытку ликвидации терроризма на оккупированной территории сектора Газа. Израильтяне переодевались в арабскую одежду и иногда с целью проникновения в палестинское подполье выдавали себя за борцов арабского Сопротивления. За 7 месяцев, по подсчетам самого Шарона, его люди убили 104 и арестовали 172 палестинца.

Шарону, однако, не удалось занять высший армейский пост. У него было много друзей, но еще больше врагов. Разочарованный Шарон вышел в отставку по иронии судьбы за месяц до начала войны Йом киппур 1973 года.

С началом боевых действий он немедленно вернулся на военную службу, помог израильской армии преодолеть неудачи начального периода и глубоко продвинулся на территории Синайского полуострова, где его застало прекращение огня. После этого Шарон решил конвертировать свой военный успех в политический капитал. В лейбористской партии уже было достаточно много генералов, и он решил подобрать себе такую партию, где мог бы играть первую скрипку. Шарон стал членом либеральной партии, бывшем, несмотря на свое название, партией правого толка.