Ночь Сварога - Suncharion

И далее Ломоносов говорил не о степени распространения родного языка, но о его исключительных возможностях: "Карл Пятый, римский император, говаривал, что ишпанским языком с богом, французским с друзьями, немецким с неприятелем, итальянским с женским полом говорить прилично. Но если бы он российскому языку был искусен, то, конечно, к тому присовокупил бы, что им со всеми оными говорить пристойно, ибо нашел в нем великолепие ишпанского, живость французского, крепость немецкого, нежность итальянского, сверх того богатую и сильную в изображениях краткость греческого и латинского языков".

Историк и писатель Николай Михайлович Карамзин подмечал другую особенность русского языка: "Да будет же честь и слава нашему языку, который в самородном богатстве своем почти без всякого чужого примеса течет…". Как же так "без примеса"? Да ведь в русском великое множество германских, финно-угорских, тюркских, французских, а в последнее время английских заимствований. Может, Карамзин принимал желаемое за действительное? Может, он хотел видеть русский язык подобным исландскому, где в законодательном порядке запрещены любые иноземные слова и выражения, для которых следует подыскивать отечественные аналоги? Нет, всё верно. Заимствования быстро усваивались, вливались в общий строй русской речи, переиначивались и менялись практически до неузнаваемости, становясь новой русской лексикой. Основа же языка оставалась неизменной. Именно об этом говорил Александр Сергеевич Пушкин: "Как материал словесности язык славянорусский имеет неоспоримое превосходство перед всеми европейскими". Народная речь во всём её разнообразии неисчерпаема не только как источник поразительных образов, но и как настоящий клад, способный обновить литературный язык, потеснить все неудобопроизносимые иностранные заимствования. Восторженный поэт-романтик Вильгельм Карлович Кюхельбекер высказывался так: "Русский народ – народ первый в свете по славе и могуществу своему, по своему звучному, богатому, мощному языку, коему в Европе нет подобного!".

Николай Васильевич Гоголь (на Украине его стараются сделать национальным писателем), живя в Италии, отмечал: “Всякий народ своеобразно отличился, каждый своим собственным словом, которым, выражая какой ни есть предмет, отражает в выраженьи его часть собственного своего характера. Сердцеведением и мудрым познанием жизни отзовется слово британца; легким щеголем блеснет и разлетится недолговечное слово француза; затейливо придумает свое, не всякому доступное, умно-худощавое слово немец; но нет слова, которое было бы так замашисто, бойко, так вырвалось бы из-под самого сердца, так бы кипело и животрепетало, как метко сказанное русское слово”.

Слова, написанные Иваном Сергеевичем Тургеневым, много лет прожившим во Франции, нельзя считать ничем иным, как его главным завещанием: “Берегите наш язык, наш прекрасный русский язык, этот клад, это достояние, переданное нам нашими предшественниками… Обращайтесь почтительно с этим могущественным орудием, в руках умелых оно в состоянии совершить чудеса. Берегите чистоту языка, как святыню. Никогда не употребляйте иностранных слов. Русский язык так богат и глубок, что нам нечего брать у тех, кто беднее нас”. Константин Георгиевич Паустовский в русском языке и вовсе видел ключ к тайнам волшебства: “С русским языком можно творить чудеса. Нет ничего такого в жизни и в нашем сознании, чего нельзя было бы передать русским словом. Звучание музыки, спектральный блеск красок, игру света, шум и тень садов, неясность сна, тяжкое громыхание грозы, детский шепот и шорох морского гравия. Нет таких звуков, красок, образов и мыслей, для которых не нашлось бы в нашем языке точного выражения”.

Ну, а что же такое кириллица? Кириллица – это, оказывается, одна из двух (вместе с глаголицей) первых славянских азбук. Названа по имени славянского “просветителя” Кирилла. Создана на основе греческого уставного письма в IX-Х веках. Была распространена у южных, восточных и западных славян. Кто же такие “просветители” братья Кирилл и Мефодий, которым установлен памятник в Москве? Они родились в портовом греческом городе Салоники в семье военачальника. После смерти отца избрали религиозный путь. Константин (после крещения он получил имя Кирилл) учился в столице Византии. С проповедническими миссиями братья побывали у арабов и хазар, где не особливо преуспели.

В 863 году в Византию прибыло посольство из Моравии, недавно принявшей христианство. Местный князь Ростислав просил прислать ему наставников в новой вере. В Моравии братья много писали и переводили с греческого на славянские языки, но также немногого добились, встретив противоборство германских католиков. Не смогли даже посвятить своих учеников в священный сан. С этой целью они вернулись в Рим, где вскоре Кирилл-Константин умер. Мефодий, оставшись один, вернулся в Моравию, где вскоре был арестован и заперт в одном из монастырей. Освободили его только после прямого вмешательства Папы Иоанна VIII. Но тут же Папа запретил Мефодию совершать богослужения на южнославянском языке. Запреты следовали за разрешениями, и в целом деятельность Мефодия служила как распространению христианства в Моравии, так и противодействию онемечиванию. Умер он в опале, и место его погребения не известно.

Ученики Мефодия после смерти учителя вынуждены были бежать из Моравии и обосновались в Болгарии, именно там они и создали новый алфавит на основе греческого. Как ни странно, эту азбуку назвали не “мефодицей”, а отчего-то по имени старшего брата, Кирилла-Константина, умершего за 16 лет до этого. В конце IX века в Болгарии Константином Преславским, учеником Мефодия, были написаны тексты церковных служб новым языком. С XIV века в Моравии был учрежден праздник в честь Кирилла и Мефодия.

Итак, оба юродивых брата никогда не были на Руси, о языке русичей не имели ни малейшего понятия. Их миссионерская деятельность протекала, помимо Арабского халифата и Хазарии, в Моравии и Болгарии. Молитвы они переводили с византийского, то есть греческого, языка на южнославянский. Более того, кроме изобретенной Мефодием и его учениками “кириллицы”, братьям приписывается также создание иной азбуки – глаголицы, которая к греческому алфавиту никакого отношения вообще не имеет. В основу её взята была древняя письменность южных славян. Богослужебные книги учениками Мефодия были составлены за столетие до крещения князя Владимира в 988 году.

Какое же отношение к нам имеют эти двое? Неужели до них наши Праотцы были безграмотны, дики и звероподобны, как нас в том пытаются уверить? Да и на каком же языке они говорили, если, только получив южно-славянскую письменность, они обрели способность фиксировать события? Кирилл и Мефодий дали язык восточной христианской церкви (которая ныне именуется “православной”). Этот мёртвый язык, и поныне звучащий в храмах, называются церковнославянским. Нашим языком с древнейших времен был древнерусский. Именно на нём говорили все люди, на нем слагал песни Боян. Этим языком записана поэма “Слово о полку Игореве”. И язык этот был понятен очень многим народам, с которыми соседствовали наши далекие предки. Его образная система была точна и чрезвычайно выразительна.

Многие страны начинают возрождение древней национальной культуры с повсеместного изучения родного языка. В Ирландии воссоздали певучий гэльский язык, вспомнили о родном наречии баски и каталонцы в Европе. Нам осталось лишь, отбросив сомнения, последовать этим примерам. Без родного языка нет и родной культуры.

Одной из особенностей нашего языка является исключительная многозначность слов. Это происходит не от скудности лексики, и не от скупости на слова. И уж тем более это происходит не случайно. Объяснение этому феномену кроется в глубокой древности. В “Толковом словаре живого великорусского языка” Владимира Ивановича Даля понятие “слово” определено как исключительная способность человека внятно выражать свои мысли и чувства, дар говорения, словесная речь. Слово – есть способность воссоздания внутри себя целого мира, а также разговор, беседа. Ведь спрашивали же: “О чем у вас слово?”. То есть, “о чем толкуете, беседуете”? Так в старину называли некоторые литературные произведения – “Слово о полку Игореве”, “Слово о погибели Русской земли”.