Замок Лорда Валентина - Сильверберг Роберт

Ознакомительная версия. Доступно 23 страниц из 111

В эту ночь путешественники все втиснулись в фургон, вплотную друг к другу. Всю ночь шел дождь. Валентин почти не спал, иногда впадал в легкую дремоту, но быстро просыпался. Но где-то среди ночи он все-таки уснул по-настоящему и увидел сон, смутный и несвязный: метаморфы вели пленников – лесных братьев и синекожего чужака – по дороге к Пьюрифайнскому Фонтану, который возвышался над всем миром, как колоссальная белая гора.

Незадолго до восхода солнца Слит потряс его за плечо и разбудил. Валентин сел, протирая глаза.

– В чем дело?

– Выйдем. Надо поговорить.

– Но еще совсем темно!

– Ничего. Пойдем!

Валентин зевнул, потянулся, но встал. Они осторожно перешагнули через Карабеллу и Шанамира, обошли одного из скандаров и вышли из фургона. Дождь прекратился, но было темно и холодно, и от земли поднимался противный туман.

– У меня было послание, – сказал Слит, – я думаю, от Леди.

– Какое?

– Насчет синекожего в клетке, которого они назвали наказанным преступником. Во сне он пришел ко мне и сказал, что вовсе не преступник, а путешественник, по ошибке зашедший на территорию метаморфов, и его схватили, потому что у них обычай во время фестиваля приносить иностранцев в жертву Пьюрифайнскому Фонтану. И я видел, как это делается: жертву связывают по рукам и ногам и бросают в бассейн Фонтана, а когда происходит взрыв, жертва взлетает в небо.

Валентина пробрала дрожь, но не от холодного тумана.

– Я видел во сне нечто подобное, – сказал он.

– В моем сне я услышал, – продолжал Слит, – что и нам тоже грозит опасность может быть, не жертвоприношение, но все равно опасность. Если мы освободим чужака, он поможет нам. Если мы оставим его умереть, то и сами не уйдем отсюда живыми. Ты знаешь, Валентин, что я боюсь этих Изменяющих Форму, но в этом сне было что-то новое. Он пришел с ясностью послания. Его нельзя отбросить, посчитав его страхами глупого Слита.

– Что ты хочешь делать?

– Освободить чужака.

– А если он и вправду преступник? – с тревогой спросил Валентин. – Какое право имеем мы вмешиваться в правосудие пьюриваров?

– Право послания, – ответил Слит. – А те лесные братья тоже преступники? Я видел во сне и их, брошенных в Фонтан. Мы среди дикарей, Валентин.

– Нет, они не дикари. Просто чуждая раса, и ее пути не похожи на пути Маджипура.

– Я твердо решил спасти синекожего. Если ты не поможешь мне, я это сделаю один.

– Сейчас?

– А когда же? Сейчас темно и тихо. Я открою клетку, и он убежит в джунгли.

– Ты думаешь, клетку не охраняют? Нет, Слит, подожди. Сейчас это неразумно. Ты поставишь под удар всех нас. Я попытаюсь разузнать об этом пленнике, за что его посадили и что его ждет. Если они намереваются принести его в жертву, они сделают это в апофеозе фестиваля. У нас еще есть время.

– Но послание было сейчас, – настаивал Слит.

– Я уже сказал, что и сам видел нечто подобное.

– Но то было не послание?

– Нет. Но его достаточно, чтобы считать твой сон истиной. Я помогу тебе, Слит, но не сейчас. Сейчас не время.

Слит выглядел беспокойным. Он уже мысленно видел дорогу к клеткам, и возражения Валентина расстраивали его.

– Слит!

– Да?

– Послушай меня. Сейчас не время. Подожди.

Валентин твердо посмотрел на жонглера. Тот взглянул на него с такой же твердостью, но сопротивление его было быстро сломлено, он опустил глаза.

– Слушаюсь, Милорд, – спокойно сказал он.

В течение дня Валентин пытался получить информацию о пленнике, но безуспешно. Одиннадцать клеток с лесными братьями стояли на площади напротив Служебного Дома, а клетка с чужаком стояла на самом верху, одна, высоко над землей. Клетки охраняли пьюривары с копьями.

Валентин хотел было подойти, но уже на середине площади его остановили.

– Вам запрещено яростно колотили по решеткам. Синекожий выкрикивал слова с таким акцентом, что Валентин с трудом понимал. Чужак кричал:

– Беги, дурак, пока они не убили и тебя!

Но, может быть, тут сработало воображение Валентина? Стражники держали плотный кордон вокруг клеток. Валентин повернул обратно. Он попробовал спрашивать насчет клеток у детей, но те смотрели на него холодными пустыми глазами упорно молчали, имитировали его золотистые волосы, а затем разбегались, как от демона.

Все утро в Илиривойн шли метаморфозы из далеких лесных поселков. Они несли с собой всевозможные декоративные предметы: плетенье, флаги, драпировки, украшенные зеркалами стойки, шесты, покрытые резными мистическими рунами; все казалось знали, что им надлежит делать и все были очень заняты. Дождя не было. Интересно, подумал Валентин, каким колдовством пьюривары обеспечили себе для праздника редкий сухой день? Или это просто совпадение?

Часа в три дня началось празднество. Небольшие группы музыкантов играли отрывистые резкие мелодии в эксцентричном ритме, а масса метаморфов танцевала медленный величественный танец переплетающегося узора, двигаясь, как во сне. На некоторых улицах шли состязания по бегу; судьи стояли вдоль улиц и затевали споры, когда бегуны проносились мимо них. Ларьки, видимо, выстроенные ночью, торговали супом, тушеным и жареным мясом, напитками.

Валентин чувствовал себя здесь незванным гостем. Ему даже хотелось извиниться перед метаморфами, что он затесался к ним в их праздничные дни. Но никто, кроме детей, не обращал на него никакого внимания, а дети явно видели в нем диковинку, привезенную сюда для их развлечения. Пугливые малыши, выглядывали отовсюду, старались имитировать его, Слита и других, но близко не подходили.

Залзан Кавол назначил вечером репетицию позади фургона. Валентин пришел одним из первых, радуясь возможности уйти с переполненных народом улиц. Он нашел только Слита и двух скандаров.

Ему показалось, что Залзан Кавол как-то странно смотрел на него. Во внимание скандара было что-то новое и тревожащее. Через несколько минут смущенный этим взглядом Валентин спросил:

– Что-нибудь неладно?

– Что может быть неладно?

– Ты выглядишь недовольным.

– Я? Ничего подобного. Сон, только и всего. Я думаю о сне, который видел прошлой ночью.

– Ты видел синекожего пленника?

Залзан Кавол, казалось, растерялся.

– Почему ты так думаешь?

– Потому что и я его видел, и Слит.

– Мой сон не имел ничего общего с синекожим, – ответил скандар. – И я не желаю говорить об этом сне. Все это глупости, больше ничего.

Залзан Кавол отошел, взял полную охапку ножей и начал жонглировать с ними.

Валентин пожал плечами. Он никогда не задумывался, видят ли скандары сны, в особенности тревожащие. Хотя, конечно, они граждане Маджипура, разделяют все атрибуты здешнего населения, так что и у них должны быть полные жизни сны, как и у всех, с посланиями от Короля, Леди, случайными вторжениями в мозг существ меньшего ранга и личные подъемы над собственным кругозором, как у людей и, наверное, прочих рас. Но вот что интересно: Залзан Кавол всегда так следил за эмоциями, так неохотно показывал свою суть, кроме жадности нетерпения и раздражения, а тут вдруг задумался над сном. А бывают ли у метаморфов сны со значением, послания и прочее?

Репетиция прошла очень хорошо. Затем жонглеры легко и не очень сытно пообедали фруктами и ягодами, собранными Лизамон в лесу, и запили их остатками вина, привезенного ими из Кинтора. На многих улицах Илиривойна уже зажигались фейерверки, отовсюду неслась нестройная музыка. Валентин думал, что представление состоится на площади, но нет: метаморфы в каких-то вроде бы даже жреческих костюмах проводили жонглеров в совершенно другую часть города, на большое овальное пространство, уже окруженное сотнями, а то и тысячами ожидающих зрителей. Залзан Кавол и его братья тщательно обошли всю площадку, проверяя, нет ли ям или неровностей, могущих помешать их работе. Обычно и Слит участвовал в этой процедуре, но сейчас, как вдруг заметил Валентин, он исчез сразу после репетиции. Неужели у него не хватило терпения и он решил сделать что-то неосторожное? Валентин собрался на поиски, но в это время Слит появился, чуть запыхавшись.

Ознакомительная версия. Доступно 23 страниц из 111