Классическая модель поведения человека в состоянии утраты сформулирована американским психологом Элизабет Кюблер-Росс и носит название «работа горя, или пять стадий принятия изменений».
1. Отрицание. «Это может произойти с кем угодно, только не со мной. Потому что со мной этого не может произойти никогда. Это какая-то ошибка». Человек активно отрицает сам факт утраты. Не верит в то, что это произошло. А мы с вами в этом поведении уже можем рассмотреть принцип удовольствия на уровне активности Mono (S).
2. Гнев. «Мир несправедлив. Я не заслужил того, что со мной произошло», – говорит человек, который понял, что закрыть глаза на проблему не получается. Человек переходит в моральное сознание на уровне S-O и направляет деструктивную агрессию на кого угодно, кроме себя.
3. Торг. «Ну ладно, может быть, мы договоримся. Может, я начну вести себя хорошо и все снова станет как было. А я уже никогда-никогда не буду вести себя так, как вел», – пытается договориться с обстоятельствами человек. Эта стадия работы горя много раз обыгрывается в народном творчестве, в историях и анекдотах, где герою удалось-таки договориться с высшими силами. К сожалению, в жизни обычно договориться не получается. Необратимость на сделки не идет.
Мы же видим, что человек на этой стадии признает свой вклад в это, казалось бы, стечение обстоятельств и готов скорректировать свое поведение, признавая «субъектность» жизни. Особенно обращу внимание на то, что здесь признаются два вида субъектности. Отраженная – «есть моя часть ответственности в том, что случилось», а также собственная субъектность обстоятельств – как замысел и промысел жизни.
4. Депрессия. После того как «договориться» не вышло, наступает время «ее величества». М. Литвак называет депрессию королевой отрицательных эмоций. А я считаю, что это в недостаточной степени отражает ее роль. Депрессия – это вообще королева эмоций. И вот почему.
Как мы с вами уже знаем, эмоции – это ключ к ценностям. Проявленным (положительные) и не проявленным (отрицательные) в нашей жизни. Депрессия в работе горя соответствует верхней точке морально-ценностного сознания – «оку иллюзий». И если в обычной жизни человек в этом месте осознает масштаб «кладовой солнца», а иначе масштаб своего предательства, то в горе он несет груз вдвойне. Кроме первой части, он видит, как почти в каждом его действии лейтмотивом проходила утраченная ценность. Больной начинает видеть не только часть, где он не заботился о здоровье, но и часть, где здоровье служило ему добрую службу, а он этого не замечал. Фактически в момент утраты произошла ампутация носителя, проводника важной ценности в жизнь человека. Масштаб картины, которая раскрывается, мера осмысления своей жизни и невозможность от этого спрятаться буквально нокаутируют человека.
Практики осознания смерти, упражнения из серии «Представьте, что вам осталось жить 10 дней», «Что бы вы хотели написать на своем надгробии» и т. д. как раз и призваны помочь человеку прикоснуться к этой наполненности и невыносимому уровню осмысления себя. Моя любимая практика осмысления смерти – встречи в Death Cafe, где есть возможность прикоснуться к работе горя других и поделиться своей. Каждый раз после таких встреч испытываешь глубокую, тихую, наполненную, положительную динамику переживаний. Без этих состояний «работу души в полноте добродетели» не мыслю.
Депрессия наваливается на человека на пике морально-ценностного сознания, в «оке иллюзий».
5. Принятие (смирение). В «оке иллюзий», как вы уже знаете, человек оказывается перед выбором «или/или». В обычной жизни этот выбор звучит как «ценность (интерес)», а здесь он формулируется как «хоть как-то заполнить образовавшуюся пустоту (начать делать то, что не было сделано ранее)». Фактически это тот же самый выбор между «приятной» и «хорошей» жизнью. Заполнить пустоту предлагают обряды, ритуалы, рекомендации других, и фактически человек избавляет себя от мук выбора и дальнейших размышлений, что соответствует «приятной» жизни. Либо человек по мере возможностей рассказывает о своем опыте другим, пытается предостеречь, наставить, что воспринимается другими как мудрость и соответствует «хорошей» жизни.
Как вы видите, на этапе «принятие» накал работы души падает, так как происходит осмысление и выбор стратегии поведения. Но оба выбора не переводят жизнь на новый качественный уровень к S-O-S деятельности. Человек переходит в социальное сознание, на уровне S-S. Он как бы заключает с жизнью компромиссное соглашение. «Хорошо, жизнь, я смиряюсь и принимаю твои правила».
Кроме того, как пишет сама Э. Кюблер-Росс, далеко не все люди совершают работу горя в полной мере. То есть описанный вариант, по мысли исследователя, является эталонным и, значит, включает все варианты переживания горя. Но мы-то знаем, что есть более высокий уровень организации деятельности и, следовательно, другой тип переживания – выхода из работы горя.
Например, Ф. Е. Василюк71 описывает такую формулу: «Здесь ставшее невозможным жизненное отношение не сохраняется в неизменном виде в сознании» (верните, как было!) «и не изгоняется из сознания полностью» (я не хочу этого видеть). Таким образом, кроме логики выбора «или/или», есть еще логика «и/и». Результатом такого выбора становится следующее состояние: «Ценность внутренне освещает всю жизнь человека, наполняя ее простотой внутренней ясности и подлинной свободой – свободой от колебаний и страха, свободой творческих возможностей». Человек переживает принятие – благодарность.
Это состояние является ответом на третью загадку Брене Браун, как в стыде берут начало не только изменения, но также инновации и творчество.
Вершиной морально-ценностного сознания является «око иллюзий». Оно называется так на том основании, что любой выбор в логике «или/или» переводит человека в социальное сознание на уровне S-S деятельности, а бескомпромиссный выбор «и/и» переводит человека на теоретический уровень сознания.
Теоретическое сознание
Однажды солнечным днем американский предприниматель Блейк Майкоски прогуливался по улицам Буэнос-Айреса. Он обратил внимание на то, что многие бедно одетые мальчики и девочки бегают по улицам босиком. Ему вдруг стало стыдно за то, что он сыт, одет, обут, а босоногая детвора не может позволить себе даже одну пару туфель. Если бы Блейк размышлял как фриганы из предыдущей главы, то в этот же самый момент он, например, скинул бы с себя туфли и завел блог призывающего к босоногости бизнесмена.
Но он сделал иначе. Сначала он сформулировал противоречие: я хочу, чтобы бедные дети могли получать обувь бесплатно, но я бизнесмен, а не благотворитель, поэтому не хочу за это платить, а, наоборот, хочу на этом зарабатывать. Может быть, это было именно такое противоречие, а может быть, другое, но наш герой начал искать решение, как сделать так, чтобы было и первое, и второе.
Он изучил рынок обуви: местные производства, стоимость материалов. И открыл производство обуви на основе традиционных латиноамериканских сандалий-альпаргат. Компанию он назвал TOMS Shoes (аббревиатура от Shoes for TomorrowProject). Блейк начал продавать легкую, удобную, простую обувь в США с обещанием, что за каждую проданную пару компания бесплатно отдаст пару обуви бедным детям. Производство было запущено в 2006 году. С того момента по всему миру обувь получили несколько миллионов детей в более чем 25 странах мира.
Мистер Майкоски зарабатывает деньги и эффективно решает проблему босоногих детей. Кроме того, он получил массу побочных эффектов в виде признания и благодарностей, и, конечно же, его теперь не мучает стыд за то, что дети бегают без обуви.
