Стратегическая семейная терапия - Маданес Клу

Белсон: Да……

Муж: И кажется, ее не очень-то интересует, чтобы сделать там что-нибудь существенное.

Белсон: М-м-м.

Муж: Пока я не ткну ее носом.

Слова мужа о тех изменениях в супружеских отношениях, которые наступили, когда у жены появилась своя работа, подтвердили гипотезу, положенную в основание терапевтической стратегии. В прошлом мужа и жену соединяли общие интересы, которые сосредоточивались вокруг его работы, их социальной жизни, загородного дома. Затем у жены появились собственные профессиональные интересы, новые друзья и жизнь, которая протекала в стороне от ее мужа. И тогда у мужа началась депрессия. Его депрессия обеспечивала ему надежный вход в сферу новых интересов жены, связанных с психотерапией. Он извлекал из болезни силу, привязывая к себе жену с помощью своих недомоганий. И тогда терапевт стал воссоединять супругов, прибегнув к другому способу. Он посоветовал им больше разговаривать друг с другом.

Белсон: Я хотел бы порекомендовать вам это. Начинайте прямо со следующей недели. Понимаю, вы очень заняты и так далее, но я пожелал бы вам обоим изыскать время для того, чтобы каждый вечер иметь возможность проводить друг с другом хотя бы полчаса. Это не имеет смысла делать механически, но (мужу) вы должны использовать свои полчаса, чтобы поговорить с женой, не прибегая к жалобам, поговорить о том, как и за что вы любите свою работу. (Поворачиваясь к жене.) Мне бы хотелось, чтобы вы использовали свои полчаса, обсудив с мужем один из ваших случаев. О’кей. Давайте решим, что будет сделано в расчете на это время.

Муж: Нет, это невозможно.

Белсон: Полчаса — не такая уж невозможная вещь. На самом деле, эти полчаса вызовут у вас прилив новой энергии, заполнят энергетический вакуум. Это крайне необходимо.

Муж и жена выдвигали разные возражения, но терапевт настаивал. Те препятствия, на которые наталкивались супруги, изыскивая полчаса, которые они могли бы провести вместе, свидетельствовали о нешуточности разделявшей их дистанции.

Белсон: Знаю, для вас не совсем просто предъявить жене такое требование, и все же я думаю, что вы возьмете инициативу в свои руки.

Жена: Хорошо, я хочу сказать, что смогу найти для этих целей время, но не раньше, чем в половине одиннадцатого.

Белсон: Прекрасно, давайте начнем. Сегодня вторник? О’кей, в котором часу сегодня?

Жена: Либо в десять тридцать, либо в одиннадцать.

Белсон: Десять тридцать или одиннадцать?

(Позже в том же интервью.)

Белсон: Он не решается этого требовать.

Муж: Допустим.

Белсон: Все дело в щепетильности……

Муж: Нет, не в щепетильности. Я просто не убежден в пользе этого мероприятия, я не вижу в этом никакого проку.

Белсон: Уверяю, прок есть……

Муж: Вы знаете, в моей жизни хватает безумия…… По моему мнению, ваши предложения — просто чушь. Не думаю, что они приблизят нас к самой сердцевине дела.

Белсон: «Безумные» предложения……

Муж: Несомненно.

Жена: Что ты имеешь в виду, говоря о сердцевине дела?

Муж: Сердцевина — моя неспособность организовать свое собственное время.

Белсон: Я не хочу обсуждать сердцевину; хочу обсудить именно……

Жена (смеясь): Легкие……

Белсон: Легкие? Я хочу обсудить рот, уста, когда вы оба, наконец, соберетесь поговорить. О’кей?

Жена: О’кей.

Белсон: А о сердцевине мы поговорим позже.

Жена: Отлично.

Белсон: Итак, в котором часу во вторник?

Жена: В одиннадцать.

Муж: Каждый раз — в одиннадцать.

Белсон: Это организует.

Муж: Похоже на английский образ жизни. По понедельникам я хожу в мой клуб, по средам я хожу в мой клуб, во вторник у меня деловая договоренность, а в четверг и в пятницу — дружеская встреча.

(Жена и Белсон смеются.)

Жена: О’кей. Так.

Белсон: Вы поддерживаете сексуальные отношения?

Муж: Иногда.

Белсон: Что значит «иногда»?

Муж: Один раз в две недели.

Жена: Ты шутишь?

(Муж смеется.)

Жена: Нечего веселиться!

Белсон: Кажется, в этом вопросе нет согласия.

(Пауза.)

Жена: Ты сказал, раз — в две недели?

Муж: Хорошо, раз в неделю.

Жена: Дважды в неделю.

Муж: Дважды в неделю?

Жена: Именно.

Муж: По твоим представлениям, это дважды в неделю?

Жена: По моим представлениям? А что ты скажешь насчет календаря?

Муж: Ты что, это записываешь?

Жена: Нет, я хочу спросить, тебе что, это видится иначе?

Муж: Вроде того. Но вообще, это не было так уж плохо.

Белсон: Что вы хотите сказать? Вам недостает секса или секс недостаточно хорош?

Муж: Ну, и то, и другое понемножку.

(Из дальнейшего интервью.)

Муж: Я постоянно недоволен тем, что не могу расшевелить ее. Я вынужден прилагать специальные усилия, хотя в прошлом у нас были некоторые улучшения. Мне недостает в ней инициативы, агрессивности, за некоторыми исключениями в недавнем прошлом. Если я начинаю сексуальную игру, либо перед тем, как мы укладываемся в постель, либо уже после того, как ляжем, она кажется ублаготворенной, но иногда бывает агрессивна.

Жена: Да.

Муж: Ты сдаешься.

Жена: Что в этом плохого?

Муж: Когда я чувствую агрессию, то никогда не сдаюсь.

Жена: Это твой стиль.

(Несколько позже.)

Муж: Да. Я пробуждаю ее вот уже тридцать лет. (Жена смеется.)

Белсон (жене): Это все про то, насколько вы, извините меня, бываете небрежной. Можете записать следующим пунктом ваших долгов… (Белсон указывает на список, куда супруги записывают все, что от них требуется в связи с терапией.)

Муж: Я уже устал играть в эту игру, постоянно стараясь ее завести……

Белсон: Верю. Действительно, это себя уже исчерпало.

Жена: Да.

Белсон: Вне зависимости от того, чем занят ваш муж, работает он или читает роман, я хочу, чтобы один раз в неделю вы были уверены, что довели его до кульминации, даже если он будет отбиваться. Один раз в течение наступающей недели.

(Муж смеется.)

Жена: Я собираюсь записать себе: настойчивость.

Белсон: Настойчивость…… Другими словами, даже если муж будет, удирая от вас, носиться по комнате, вы должны его догнать и положить на лопатки, пригвоздив как следует.

Жена: Он не будет этого делать. Не станет так уж сильно протестовать.

Белсон: Нет, он может…… Как один из способов отбиться от вас. Но я думаю, что это было бы пренебрежением (мужу) вашими сексуальными потребностями, на которые вы, по-моему, имеете полное право.

Муж: Нет сомнения, но я могу попытаться выяснить, что она хочет?

Белсон: Вам решать, все зависит от вас. Но, откровенно говоря, я думаю, что это действительно приобрело характер чего-то одностороннего, и тогда вы ничего не должны делать по отношению к ней. Вы делаете достаточно. Пусть это станет ее делом.

Жена: Я согласна.

Белсон: О’кей.

(Из дальнейшего интервью).

Белсон: Относительно всего того, чем пренебрегает ваша жена. Но, между прочим, вы позволяете ей быть пренебрежительной. Даже в том, что касается секса…… Вы так много берете на себя, что не даете ей и шанса сделать то, что предположительно она могла бы сделать. Вы должны дать ей шанс.

Муж: Мне так не казалось. Я не думал, что……

Белсон: Да, вы некоторым образом поощряли ее пренебрежение, и сейчас наступило то время, когда она должна нести чуть больше ответственности за вещи, значение которых нельзя переоценить. В любом случае, давайте идти вперед и разрешите жене на этот раз самой проявить заботу о сексуальной стороне вашей жизни. Хотя бы раз, идет?

Муж: Ну хорошо, будь моей гостьей. (Смеется.)

Переопределив роль мужа как человека, на котором лежит главная ответственность за сексуальные отношения, и роль жены как пассивной и пренебрегающей этой стороной супружеской жизни, а также дав жене предписание раз в неделю брать инициативу в сексе на себя, терапевт установил относительно равноправное распределение власти между супругами. Очевидно, что позиция превосходства в этой ситуации переходила к жене, так как она превращалась в преследователя. Однако, оказавшись в позиции преследуемого, муж должен был почувствовать себя желанным и значимым. Рутина сексуальной супружеской жизни претерпевала ломку; супруги ступили на путь, который вел их к большей близости друг с другом, причем совершенно новой для них близости. О том, как жена справилась с поручением терапевта, муж рассказывал в ходе следующего интервью. Жена не пришла на сессию, так как ей помешали неотложные дела на работе.