Как было на самом деле. Три битвы - Фоменко Анатолий Тимофеевич

Попросту говоря, перед нами шесть письменных посланий Гильома и шесть ответов на них короля Людовика, включенных в сказание «Нимская Телега». Как мы теперь понимаем, это и есть обмен ПИСЬМАМИ-ПОСЛАНИЯМИ между Курбским и 1 розным. Кстати, обратите внимание, что, согласно русским источникам, таких писем-посланий было ПЯТЬ (см. выше), а согласно франкской поэме, их было ШЕСТЬ. В общем, близкое число.

Конечно, конкретное содержание посланий Гильома и Людовика не совпадает буквально с содержанием писем Курбского и Грозного. И это понятно. Франкские летописцы вглядывались в русские события издалека, из западной провинции, а потому оригиналами писем не располагали. Питались распространившимися слухами. Тем не менее общий тон посланий передан довольно точно. Это — обвинения друг друга. Гильом-Курбский обрушивается на Людовика-Грозного с обвинениями и обидами, а царь-король каждый раз отвечает ему либо уклончиво, пытаясь задобрить, либо раздраженно, а местами агрессивно. Сейчас мы остановимся на содержании посланий подробнее.

ВЫВОД. На страницах французского сказания ярко отразилась известная переписка Курбского и Грозного, под условными именами Гильома и Людовика. Всего было пять или шесть посланий.

7.6. Первое послание Гильома к Людовику — это отражение первого послания князя Курбского Ивану Грозному

Первое послание Гильома (Курбского) к Людовику (Ивану Грозному) самое подробное, развернутое. Занимает шесть страниц. Носит, так сказать, программный характер. Возмущенный маркграф входит в королевский дворец. «В смятение и страх поверг он двор. Король поднялся, указал на трон: “Гильом, извольте рядом сесть со мной”. — “Нет, государь, — сказал лихой барон, — Мне лишь сказать вам надо кое-что... А выслушаешь, друг Людовик, всё. Тебе в угоду не был я льстецом... не раз служил тебе мечом, верх для тебя взял в битве не одной, сразил немало юных храбрецов”...

“Сеньер Гильом, — рек доблестный король, — прошу вас потерпеть чуть-чуть еще... тогда один мой пэр умрет, и я вам передам удел его, равно как и вдову”...

С УМА ГИЛЬОМА ГНЕВ ЕДВА НЕ СВЕЛ... “Не

в силах рыцарь ждать столь долгий срок... Как можно тут, король, не быть в обиде”...

ТАКОЕ ТУТ КОРОЛЬ СКАЗАЛ СО ЗЛА, ЧЕГО Б ГИЛЬОМУ ЛУЧШЕ НЕ СЛЫХАТЬ, НО ЭТИМ ЛИШЬ УСУГУБИЛ РАЗЛАД; ПОШЛА У НИХ ЕЩЕ СИЛЬНЕЕ ПРЯ...

Воскликнул граф: “Невелика нам честь, коль мы должны вымаливать свой хлеб! Стыд мне и срам, коль я останусь здесь!... Обида мне велит ПОКИНУТЬ ДВОР” ...

Людовику бросает граф упрек — ведь он так долго был ему слугой: “Моих заслуг не ценят здесь давно, мой ратный труд не ставят ни во что... За мной заслуга есть и не такая. Когда отец венчал тебя на царство, он снял корону, на алтарь поставил, А ТЫ СО СТРАХУ СНИК И ЗАШАТАЛСЯ. УВИДЕЛИ ФРАНЦУЗЫ, СКОЛЬ ТЫ ЖАЛОК, И ПОРЕШИЛИ: БЫТЬ ТЕБЕ АББАТОМ ИЛЬ КЛИРИКОМ ВО ХРАМЕ ЗАХУДАЛОМ...

и Эрнеис с родней своею знатной... прибрать к рукам корону попытался... Я сшиб его одним ударом, и, бездыханный, рухнул он на мрамор... А я прошел по церкви твердым шагом... и на тебе корона оказалась. Ты ж обо мне, король, не вспомнил даже, своим вельможам земли раздавая”», с. 219—221.

Затем Гильом перечисляет свои подвиги, благодаря которым упрочилось и возвеличилось правление Людовика. Особо упоминает граф о своем участии в войне против Гуго-на Немецкого, то есть в Ливонской войне Грозного против Западной Европы. «Но обо мне ты, мой король, не вспомнил, давая земли в лен своим вельможам. Забыл ты, как Гугон Немецкий спорил с тобой, Людовик, в Риме о короне, как требовал, чтоб Францию ты отдал, Бургундию и Лан, богатый город. Ему я... вплоть до значка всадил копье под ребра, а тело рыбам в воды Тибра бросил...

Король, забыл ты про войну с Отоном... Я водрузил твой стяг победоносный, успел тебе набить и дичи вдоволь...

Тут римляне на вылазку пошли. Пятнадцать с лишним тысяч было их... Твой сенешаль к ним в руки угодил, А ТЫ

МЕЖДУ ШАТРОВ БЕЖАЛ ОДИН ПРОВОРНЕЕ, ЧЕМ ГОНЧАЯ БЕЖИТ, И В УЖАСЕ КРИЧАЛ ЧТО БЫЛО СИЛ: ... “Гильом, меня спаси!” ... Я приказал с врагами в бой вступить, семь тысяч римлян наповал сразил... Так сделался твоим феодом Рим, ты стал богат, а я, как прежде, нищ, хоть у тебя вернее нет слуги, за службу я гроша не получил...

Не знаю я, куда податься мне. Мой государь, В СВОЕМ ЛИ ТЫ УМЕ? ВЕДЬ НАС С ТОБОЙ СЧИТАЛИ

о

ЗА ДРУЗЕЙ... Я двадцать тысяч турок в ад низверг, а вот теперь клянусь царем небес, ЧТО БОЛЬШЕ НЕ ХОЧУ СЛУЖИТЬ ТЕБЕ, РАЗ Я НЕ ИЗ ЧИСЛА ТВОИХ ДРУЗЕЙ», с. 223-224.

Итак, высказаны обвинения в адрес Людовика. Говорится о его трусости, о черной неблагодарности короля к друзьям и т. д. В результате между королем и графом вспыхивает распря.

Перед нами — явный отголосок первого послания Андрея Курбского к Грозному. «В послании содержится решительный протест князя Андрея против начавшихся в России беззаконий, гонений и казней государственных и военных деятелей на пороге опричнины. Курбский выступает в данном письме не только в роли защитника всех опальных царя Ивана, но и в роли своеобразного пророка, обличающего царя в совершенных им законопреступлениях и кровопролитиях. Обличая лютую жестокость и непримиримую ненависть Ивана IV в отношении его подданных, жалуясь на лично перенесенные от царя многочисленные гонения и обиды, Курбский тем самым стремится оправдать свой “отъезд” к польскому королю Сигизмунду II Августу» (см. Википедию, «Первое послание Курбского»),

7.7. Ответ Людовика на первое «послание» графа Гильома — это отражение первого ответа Ивана Грозного князю Курбскому

Людовик отвечает Гильому так: «“Клянусь, сеньер Гильом... есть шесть десятков пэров, ваших ровней, которым тоже не дал ничего я”. Гильом ответил: “ГОСУДАРЬ, ВЫ ЛЖЕТЕ. Мне ровни нет среди людей крещеных”...

“Сеньер Гильом (Курбский. — Авт.), — воскликнул государь (Грозный. — Авт.), —Я ВИЖУ, ЗЛО ТАИТЕ ВЫ НА НАС!” — “Такой уж я породы, — молвил граф, — КТО СЛУЖИТ ЛЮДЯМ ЗЛЫМ, С ТЕМ ВЕЧНО ТАК”», с. 224-225.

Обмен обвинениями продолжается. В итоге Людовик предлагает Гильому взять землю, которой правил другой граф. Но Гильом с гневом отказывается.

Перед нами — отголосок ответа Ивана Грозного князю Курбскому на его первое послание. Подробнейший ответ Грозного очень большой, он занимает около 60 страниц (см. [676:2], с. 9—71). Выходит, что французский автор был плохо знаком с русским оригиналом и ограничился лишь беглыми штрихами, сведя ответ Людовика-Грозного к нескольким туманным критическим высказываниям. Ясно видно, что франкская версия кормилась лишь смутными слухами о резкой переписке великого царя и выдающегося князя. О самом факте переписки французы знали, а вот о подробностях — нет.

7.8. Второе, третье, четвертое и пятое

«послания» короля Людовика и ответные «послания»-обвинения графа Гильома

Спор Людовика и Гильома не прекращается и происходит на повышенных тонах. Король обвиняет графа в том, что тот таит зло, но, тем не менее, каждый раз якобы хочет успокоить, ублажить графа и предлагает ему разные варианты приобретения земель, воинов и богатств. Однако граф все время отвергает и продолжает укорять Людовика в трусости, неблагодарности, неискренности и т. п. Все это повторяется несколько раз. Дискуссия накаляется, Гильом выходит из себя и заявляет: «Спор пустой оставим, невмоготу мне препираться стало... Я С КОРОЛЯ ВЕНЕЦ СОРВАТЬ ГОТОВ, — ВЕДЬ ЭТО МНОЙ НАДЕТ ОН НА НЕГО», с. 227-228. То есть граф уже готов пойти на открытый мятеж.

В итоге мы обнаруживаем ПЯТЬ «посланий»-обвинений, которыми обмениваются «франкские спорщики». Их резкое содержание по сути нам уже знакомо на примере первого «послания»-обвинения, о котором рассказано выше. Поэтому не будем углубляться в детали последующих «обменов ударами». Шестое «послание» — заключительное, в котором король предлагает Гильому земли в Испании. То есть оно уже не столь откровенно обвинительно, как предыдущие.