– Как тебе Жанна? – неожиданно спросил он.
– В каком смысле?
– Баба – герой, правда?
– По-моему, женщина как женщина.
– Нет, ты посмотри, как она себя держит! Она ведь взяла все в свои руки. Эти бумаги, которые я принес, они для нее.
– И что?
– Она сейчас села, что-то считает, кому-то звонит. У меня создается такое впечатление, что все банковские дела вела именно Жанна, а не Валентин.
– Да ладно, – улыбнулся я, – может, это тебе только кажется?
Неожиданно раздался телефонный звонок. Я вопросительно посмотрел на Пашу.
– Кто это может быть? Может, не снимать трубку?
– А чего ты боишься? – ответил Паша и снял трубку. – Алло! Жанночка? Да, я тут. Да, сейчас. – И он посмотрел в мою сторону. – Мы пойдем ужинать?
Я кивнул головой.
– Да, пойдем, – бросил в трубку Паша.
Через несколько минут мы уже были в уютном зале ресторана.
Жанна уже переоделась. На ней была юбка, темная блузка с жакетом. Она выглядела весьма привлекательно. Я обратил внимание, что и настроение ее изменилось. Жанна немного повеселела.
– Паша, тебе выносится благодарность, – сказала она.
– Не понял, за что?
– Ты привез очень нужные и важные документы. Я их сейчас просмотрела. Ты привез почти все, за исключением одного файла.
– Какого?
– Ладно, теперь ты его уже не привезешь. Я думаю, он уже находится в других конторах.
Неожиданно Жанна обратилась ко мне:
– Ну что, устроились?
– Да, все нормально, – сказал я.
– Отдохнем сегодня, а завтра с утра поедем к Вале в тюрьму.
– Конечно, – я кивнул головой. – Обязательно поедем!
Мы еще долго разговаривали этим вечером на разные темы. Неожиданно Жанна сказала:
– Как вы думаете, может, нам стоит нанять какую-нибудь частную охрану, которая будет сопровождать нас в тюрьму?
– А что, разве у вас охраны нет? – спросил Паша. – Насколько мне известно, у Вали была серьезная охрана.
– Этой охране я не доверяю, – сказала Жанна. – Тем более сейчас всех их допрашивают.
– Кто?
– Как кто? Следователь Филиппов.
– О господи, совсем забыл! А что, они там тоже были? – спросил я.
– Конечно. Эти были, бандюки Кузины, и наши стояли у машин, ждали. Не знаю, что они будут говорить.
– Понятно, – я кивнул головой. – Нет, не думаю, что нам нужна охрана. По крайней мере, на ближайшее время без нее можно обойтись.
– Хорошо, – согласилась Жанна.
Утром следующего дня меня разбудил телефонный звонок. Я снял трубку и услышал знакомый голос Жанны:
– Вы уже проснулись?
– Да, – ответил я.
– Ехать готовы?
– Дайте мне тридцать минут.
– Хорошо, через тридцать минут внизу, в холле.
– Договорились, – сказал я и положил трубку.
За полчаса я успел позавтракать, одеться. Через тридцать минут стоял в холле, держа в руках небольшую папку. Жанна уже была там. Она приветливо поздоровалась со мной. Мы направились к стоянке автомобилей.
– Ну что, – предложила Жанна, – поедем на вашей машине? Зачем две гонять? Тем более мою зачем светить, – она показала на свой «Мерседес».
– Давайте на моей, – сказал я.
Жанна подошла к «Мерседесу» и, нажав кнопку пульта дистанционного управления, открыла заднюю дверцу. С заднего сиденья она вытащила два полиэтиленовых пакета.
– Что это? – спросил я.
– Я кое-что поесть приготовила.
– Когда же вы успели все сделать?
– А я рано встала, в семь часов. Съездила в супермаркет, он тут недалеко, все купила. Попробую сегодня передать.
– Какая вы заботливая! – не удержался я от похвалы.
Когда мы сели в машину, Жанна сказала:
– Самое главное – я ему тут записку написала. Пусть прочитает, а потом сразу же порвет.
– Хорошо, – я взял записку. Она была не запечатана. Положил ее в боковой карман.
– Не потеряете? – спросила Жанна.
– Обижаете, Жанна! – улыбнулся я.
Дорога до Коломны заняла больше часа. Коломна – маленький провинциальный городок, состоящий из маленьких деревянных домишек и большого количества церквей. Как ни странно, здание тюрьмы находилось в центре города. Мимо него проходили трамвайные пути. Чтобы поставить машину рядом с тюрьмой, необходимо было переехать через них. Под изумленными взглядами прохожих, стоящих на остановке, мы на джипе подъехали прямо к зданию тюрьмы.
Выйдя из машины, я огляделся. Мой джип выглядел поистине королевской машиной по сравнению с окружавшими его «Жигулями» и старыми «Запорожцами». Ничего себе, мы обязательно засветимся в такой компании!
Жанна, взглянув на меня, поняла мою растерянность и сказала:
– Да, небогато живут! Что же делать? Может быть, какую-то машину купить подержанную, чтоб не светиться?
– Может, так и придется сделать, – ответил я.
Мы вошли в здание тюрьмы. Я показал Жанне в сторону комнаты свиданий и сказал:
– Вы покажите охране документы и попробуйте поговорить насчет передачи.
– Да, я все сделаю, – ответила она.
– А я пойду к нему на встречу.
Я прошел дальше, показав конвоиру свое удостоверение и разрешение следователя на встречу с клиентом. Конвоир взял документы в руки, внимательно их прочитал, а потом сказал:
– Сейчас все кабинеты заняты. Погуляйте минут пятнадцать, потом подходите.
– А что, вы точно уверены, что через пятнадцать минут кабинеты освободятся? – удивился я и подумал: «Вот в чем достоинства маленькой тюрьмы – все на виду, все про всех знают. Попробуй угадай, когда освободятся кабинеты в Бутырке или на Матроске! Это просто невозможно сделать. А тут все заранее известно».
Вышел на улицу и остановился у выхода. Там было безлюдно. Только в сторону комнаты свиданий время от времени проходили люди, вероятно, родственники заключенных. Я подошел к двери и приоткрыл ее.
Комната была битком набита людьми. Кто-то стоял возле окошка, кто-то перекладывал нехитрые передачи – конфеты, сгущенку, что-то еще. Я отыскал взглядом Жанну. Она, пристроившись на корточках возле небольшого столика, что-то писала. Я подошел к ней и улыбнулся:
– Вы тут прямо как Ленин в шалаше в Разливе!
– Да вот, – ответила, улыбнувшись, Жанна, – заставили переписать список передаваемых продуктов, да еще в трех экземплярах! Хоть бы копирка была!
– Вы не забывайте, что впереди еще фасовка, – напомнил я ей.
– А что это такое?
– Например, нельзя передавать в железной таре сгущенку.
– А что же мне теперь делать с этой сгущенкой?
– Будете в пакет ее переливать.
– Ладно, не пугайте меня! – не поверила Жанна.
– Да, да, милочка, – вступила в разговор стоявшая рядом пожилая женщина, – и не только сгущенку, но и зубную пасту нужно в пакет выдавить.
– Но как же они зубную пасту или сгущенку из пакета добывают?
– Такой уж тут порядок – никаких железных предметов передавать нельзя, – продолжила женщина.
– И стеклянных тоже, – вставил кто-то из толпы.
– Вот видите, – сказал я. – А деревянную ложку вы привезли?
– А зачем нужна деревянная ложка? – удивилась Жанна.
– Так ведь металлические ложки передавать нельзя.
– Что же можно сделать металлической ложкой?
– Может, ваш муж ничего не сделает, а другие делают заточки.
– Я не пойму, вы серьезно про деревянные ложки сказали? – переспросила Жанна.
– Конечно, серьезно.
– Деревянные ложки тут не проблема, – произнес пожилой мужчина. – Вон, рядом в универмаге продаются как изделия народных промыслов. Миски деревянные, ложки.
– А что, им и миски нужно передавать? – уточнила Жанна.
– Нет, миски там выдают, – сказал мужчина.
Жанна повернулась ко мне и спросила:
– А почему вы не идете на встречу?
– Минут через десять можно будет подойти, – ответил я.
– Тогда я буду ждать вас в машине.
– Хорошо, – я протянул Жанне брелок с ключами.
Дежурный конвоир не обманул меня. Действительно, через пятнадцать минут кабинет освободился. Я сдал свое удостоверение, получил взамен номерок, похожий на выдаваемые в гардеробе, и прошел через небольшую проходную в тюремный дворик. Он больше походил на хоздвор. В углу были свалены какие-то доски, рядом – куча угля, вероятно, предназначенного для отопления тюрьмы. По двору то и дело пробегали люди в форме с погонами прапорщиков. Совершенно свободно по территории ходили какие-то молодые ребята в телогрейках и одинаковых шапках – так называемый хозяйственный взвод, который занимался обслуживанием тюрьмы. Я знал, что в хозяйственный взвод чаще всего входят люди, осужденные на небольшие сроки, хорошо зарекомендовавшие себя за время ведения следствия.
