Обвиняется терроризм - Устинов Владимир Васильевич

Город Москва 09 октября 2000 года

Следователь следственной группы Генеральной прокуратуры Российской Федерации капитан юстиции Юсуфов A. M., в служебном кабинете Следственного управления ФСБ России № 326, с соблюдением требований ст. ст. 17, 46, 150–152 Уголовно-процессуального кодекса РСФСР, с участием адвоката юридической консультации «ВЕРДИКТ» г. Москвы Нечепуренко Павла Яковлевича, допросил в качестве обвиняемого Радуева Салмана Бетыровича.

Допрос начат в 10 часов 08 минут.

Вопрос: Расскажите об обстоятельствах вашей поездки 14 декабря 1996 года на съезд чеченцев-аккинцев в Республике Дагестан?

Ответ: В начале декабря 1996 года я получил приглашение от организаторов съезда чеченцев-аккинцев, проживающих в Республике Дагестан, для присутствия в качестве почетного гостя на съезде, который должен был пройти в городе Хасавюрте 14 декабря 1996 года. На мое имя пришло официальное письменное приглашение, кто конкретно привез — не помню. Меня никто не уполномочивал ехать на съезд, меня пригласил оргкомитет съезда для участия в работе съезда. Начальник штаба Северо-Восточного направления Ваха Джафаров согласовал мою поездку с администрацией президента Чечни Яндарбиевым, после получения согласия было решено выехать на съезд. Джафаров подготовил все необходимые организационные меры. В первую очередь, стояла проблема об обеспечении моей личной безопасности, так как на границе между Чеченской Республикой и Республикой Дагестан стояли российские войска. Джафаров мне доложил, что все организационные вопросы отработаны, войска препятствовать моему проезду в Дагестан не будут, беспрепятственно пропустят на съезд. Чтобы не было недоразумений на границе, мы решили взять милицейское сопровождение. По плану, мы должны были доехать до дагестано-чеченской границы, где нас должны были встретить представители Дагестана и провести до Хасавюрта.

Вопрос: Согласовывался ли вопрос о вашем участии в работе указанного съезда с руководством Республики Дагестан и военным командованием? Если да, то с кем именно и в какой форме был согласован этот вопрос?

Ответ: Всеми вопросами о моем участии в работе съезда занимался начальник штаба Северо-Восточного направления Ваха Джафаров. С кем он именно согласовывал этот вопрос — мне не известно, но я уверен, что он согласовал этот вопрос на высоком уровне, договорившись как с представителями Республики Дагестан, так и с военными.

Вопрос: Кто входил в группу вооруженных лиц, сопровождавших вас на съезд? Каким оружием и боеприпасами были вооружены?

Ответ: Я не знаю, кто входил в группу вооруженных лиц, сопровождавших меня, так как состав эскорта постоянно менялся, в колонне было около 10 машин, вместе с милицейским сопровождением. Вооружены они были стрелковым оружием, автоматами, пистолетами, на указанное оружие имелось официальное разрешение, выданное министром внутренних дел Чеченской Республики. Лично у меня оружия не было. Я не мог появиться на съезде с оружием. Я был одет в парадную генеральскую форму и собирался выступить с речью на съезде.

Вопрос: При каких обстоятельствах 14 декабря 1996 года были разоружены и захвачены в заложники сотрудники милиции, находившиеся на службе на блокпосту «Герзельский мост»? Какова роль каждого из участников нападения?

Ответ: Мы подъехали 14 декабря 1996 года к контрольно-пропускному пункту «Герзельский мост». В колонне у нас было приблизительно до 10 машин. Я сам ехал на автомашине марки «ГАЗ-3102» черного цвета, номеров автомашины я не помню. В машине со мной ехали водитель и трое сопровождавших меня из личной охраны. Имен их я не помню, так как они постоянно менялись. Подъехали мы к контрольно-пропускному пункту «Герзельский мост» днем. Машина, на которой я ехал, находилась в центре колонны. Глядя из окна машины, я увидел, что на посту находилось большое количество сотрудников милиции и российских военнослужащих. Подробностей я не знаю, так как я вообще не выходил из машины. Все вопросы проезда через пропускной пункт решал Джафаров. О чем он говорил с военнослужащими, мне не известно, так как я все время находился в машине. При нас были портативные рации, но мы ими не пользовались, так как российские военные могли прослушать наш разговор. Спустя час после того как мы подъехали к пропускному пункту, к моей машине подошел Ваха Джафаров и сообщил мне о том, что он перехватил разговор, происходивший между блокпостом и их руководством. Суть заключалась в том, чтобы блокпост как можно дольше продержал Радуева с людьми, затем пропустил бы его с минимальной охраной на территорию Дагестана. К тому времени на территории Дагестана шла подготовка к операции по моему уничтожению или захвату. Выслушав Джафарова, я принял решение вернуться назад на своей автомашине. Водитель развернул автомашину, и мы уехали назад. Что происходило на посту в дальнейшем, я не видел и подробностей не знаю. Слышал только, что несколько часов там еще шли переговоры, после чего начальник штаба Ваха Джафаров был вынужден, чтобы не допустить кровопролития, арестовать личный состав блокпоста с их оружием. Мне не известна роль каждого из участников нападения, но я могу сказать, что оно было спровоцировано российской стороной. Жертв при этом не было. Подробности мне не известны, как я уже показал, к тому времени я вернулся на территорию Чеченской Республики.

Вопрос: Давали ли вы указания на разоружение и захват сотрудников милиции, если да, то кому конкретно и в какой форме?

Ответ: Никаких указаний на разоружение и захват сотрудников милиции я не давал. Как я ранее показал, за несколько часов до разоружения личного состава блокпоста в целях личной безопасности я был вывезен с места, где происходили указанные события. И разоружение личного состава происходило без моего присутствия. Все решения принимал на месте начальник моего штаба — Ваха Джафаров.

Вопрос: Каким образом захваченные в качестве заложников работники милиции были доставлены на территорию Чеченской Республики; где, в какой период и в каких условиях они удерживались вами?

Ответ: Каким образом захваченные заложники были доставлены на территорию Чеченской Республики, мне не известно. Со слов Джафарова, они содержались в одном из сел Нажаюртовского района Чечни, где конкретно, я не помню. Удерживались они несколько дней. Удерживались они не мной, руководил их задержанием Джафаров, он проинформировал меня, что содержатся заложники в нормальных условиях. Со слов Джафарова, в плен были захвачены пензенские милиционеры в количестве 22 сотрудников.

Вопрос: С кем конкретно из российской стороны велись переговоры об их освобождении?

Ответ: Через посредничество первого чеченского вице-премьера Бейбулатова Хусейна мы вели переговоры с российскими военными, фамилии которых я сейчас не помню. Переговоры шли два-три дня через представителей, напрямую со мной они не встречались. Президент Ичкерии Яндарбиев официально уполномочил Хусейна Бейбулатова для урегулирования вопросов по освобождению пензенских милиционеров и передаче их российской стороне в лице заместителя секретаря Совета Безопасности России Бориса Березовского. В день освобождения военнослужащих я встретился с Березовским в селении Гордали, его сопровождали Бейбулатов и несколько военных руководителей. Состоялась пресс-конференция, в присутствии журналистов мы объявили об освобождении военнослужащих, без каких-либо условий. Было подписано соглашение об освобождении военнопленных между мной и заместителем секретаря Совета Безопасности Борисом Березовским. Данная пресс-конференция проходила в присутствии журналистов, секретаря Совета Безопасности Республики Дагестан Толбоева, муфтия Чечни Кадырова. После пресс-конференции пензенские милиционеры были вывезены на границу с Дагестаном, и вблизи селения Герзель их передали представителям военного командования. При передаче присутствовали Бейбулатов, Березовский, Толбоев, Кадыров, Джафаров. Фамилий, имен милиционеров я не знаю, при их передаче российским военным я видел их впервые. Передача милиционеров состоялась приблизительно 17 декабря 1996 года.