Неправда, что время уходит.
Это уходим
мы.
По неподвижному времени.
По его протяжным долинам.
Мимо забытых санок
посреди сибирской зимы.
Мимо иртышских плесов
с ветром неповторимым.
Там, за нашими спинами, —
мгла с четырех сторон.
И одинокое дерево,
согнутое нелепо.
Под невесомыми бомбами —
заиндевевший перрон.
Руки,
не дотянувшиеся
до пайкового хлеба.
Там, за нашими спинами, —
снежная глубина.
Там обожженные плечи
деревенеют от боли.
Над затемненным городом
песня:
«Вставай, страна-а!..»
«А-а-а-а…» – отдается гулко,
будто в пустом соборе…
Мы покидаем прошлое.
Хрустит песок на зубах.
Ржавый кустарник
призрачно топорщится у дороги.
И мы на нем оставляем
клочья отцовских рубах
и надеваем синтетику,
вредную для здоровья.
Идем к черте, за которой —
недолгие слезы жен.
Осатанелый полдень.
Грома неслышные гулы.
Больницы,
откуда нас вынесут.
Седенький дирижер.
И тромбонист,
облизывающий
пересохшие губы…
Дорога – в виде спирали.
Дорога – в виде кольца.
Но —
отобедав картошкой
или гречневой кашей —
историю Человечества
до собственного конца
каждый проходит по времени.
Каждый проходит.
Каждый.
И каждому – поочередно —
то солнечно,
то темно.
Мы измеряем дорогу
мерой своих аршинов.
Ибо уже установлено
кем-то давным-давно:
весь человеческий опыт —
есть повторенье ошибок…
И мы идем к горизонту.
Кашляем.
Рано встаем.
Открываем школы и памятники.
Звезды и магазины…
Неправда, что мы стареем!
Просто —
мы устаем.
И тихо отходим в сторону,
когда кончаются силы.
