Горбун, Или Маленький Парижанин - Феваль Поль Анри

Ознакомительная версия. Доступно 31 страниц из 153

— Я грежу!

— Аврора! — все так же стоя на коленях, повторил горбун.

Девушка спрятала лицо в ладони. Крупные слезы покатились по ее дрожащим пальцам. Тем, кто смотрел через приоткрытую дверь на донью Крус, казалось, что они присутствуют при каком-то колдовстве. Цыганка стояла, откинув голову назад, раскрыв рот и пристально глядя в одну точку.

— Клянусь небом! — воскликнул Навайль. — Чудеса да и только!

— Тс-с! Смотрите! Ее словно притягивает непреодолимая сила.

— У горбуна есть какой-то талисман, он зачаровал ее!

Одна Нивель знала точно, как называются эти чары и талисманы. Эта хорошенькая девушка, имевшая обо всем свое мнение, верила лишь в сверхъестественную силу голубых акций.

Стоявшие у двери подметили верно Аврора невольно склонилась в ту сторону, откуда доносился звавший ее голос.

— Я грежу! Грежу! — всхлипывая, лепетала она. — Это ужасно! Я же знаю, что его больше нет!

— Аврора! — третий раз повторил горбун.

Донья Крус хотела что-то сказать, но он жестом велел ей этого не делать.

— Не поворачивайте голову, — тихо сказал он мадемуазель де Невер, — мы с вами на краю пропасти, одно неверное движение — и с нами кончено.

Донья Крус была вынуждена сесть подле Авроры. Ноги ее подкосились.

— Я дал бы двадцать луидоров, чтобы узнать, что он ей говорит! — воскликнул Навайль.

— Проклятье! — проговорил Ориоль. — Я начинаю думать, что… Но он ведь не дал ей никакого зелья!

— Ставлю сто пистолей на горбуна, — предложил Носе. Между тем горбун продолжал:

— Вы вовсе не грезите, Аврора, ваше сердце вас не обманывает, это я.

— Вы! — прошептала девушка. — Я не смею открыть глаза. Флор, сестра, посмотри!

Донья Крус поцеловала подругу в лоб и незаметно сказала:

— Это он!

Аврора раздвинула пальцы перед глазами и взглянула. Сердце чуть не выпрыгнуло у нее из груди, но ей удалось подавить возглас радости. Она осталась неподвижна.

— Эти люди не верят в небеса, — бросив быстрый взгляд в сторону двери, проговорил горбун, — но зато они верят в ад, поэтому их нетрудно обвести вокруг пальца, изобразив зло. Повинуйтесь, Аврора, любимая, но не сердцу, а какой-то странной притягательности, которой, по их мнению, обладает дьявол. Делайте вид, что властные движения моей руки вас зачаровывают.

Он сделал несколько пассов перед лицом Авроры, и она послушно склонилась к нему.

— Она поддается! — вскричал ошеломленный Навайль.

— Поддается! — зашептали вслед за ним все приятели. А толстяк Ориоль что есть духу бросился к балюстраде и вскричал:

— Вы пропускаете самое интересное, ваша светлость! На это стоит посмотреть, черт бы меня побрал!

Гонзаго позволил подвести себя к двери.

— Тс-с! Не спугните! — сказал кто-то, когда принц приблизился.

Ему уступили место. От изумления Гонзаго потерял дар речи. Горбун тем временем продолжал делать пассы. Очарованная Аврора все ниже наклонялась в его сторону. Горбун был прав. Те, кто не верует в Бога, часто верят во всякую чушь, пришедшую в основном из Италии — в приворотные зелья, заговоры, оккультные силы, магию. Гонзаго — вольнодумец Гонзаго! — пробормотал:

— Да он колдун!

Стоявший рядом с принцем Галунье размашисто перекрестился, а Плюмаж-младший проворчал:

— Мошенник где-то добыл жир повешенного. Да-да, битый туз, вот увидите!

— Теперь давай руку, — тихо проговорил Авроре горбун. — Медленно, очень медленно, словно невидимая сила заставляет тебя протянуть ее.

Аврора отняла руку от лица и угловатым движением опустила ее вниз. Если бы люди на галерее видели ее милую улыбку! Но им была видна лишь волнующаяся грудь, да запрокинутая голова с густыми волосами. Теперь зрители наблюдали за горбуном не без опаски.

— Ризы господни! — воскликнул Плюмаж. — Эта негодница дала ему руку!

Изумленные зрители зашумели:

— Он делает с ней, что хочет. Это какой-то дьявол!

— Гром и молния! — добавил Плюмаж, взглянув на Галунье. — Чтобы в такое поверить, нужно увидеть собственными глазами!

— А я вижу и все равно не верю, — заметил стоявший позади принца Пероль.

— Да Господь с вами! — набросились на него. — Разве такое можно отрицать!

Пероль лишь удрученно качал головой.

— Нельзя пренебрегать ничем, — вполголоса продолжал горбун, явно имевший причины рассчитывать на помощь доньи Крус. — Гонзаго и этот его проклятый фактотум уже здесь. Их тоже нужно одурачить. Когда прикоснешься пальцами к моей руке, Аврора, вздрогни и с изумлением оглядись. Отлично!

— Я играла это в Опере, в «Красавице и звере», — пожав плечами, сообщила Нивель. — Изумление у меня получалось лучше, чем у этой крошки, правда, Ориоль?

— Вы были, как всегда, очаровательны, — ответил толстяк-финансист. — Но бедняжку словно ударило, когда их руки соприкоснулись!

— Доказательство антипатии и дьявольских сил, — наставительно произнес Таранн.

Барон де Батц, желая показать свою образованность, подтвердил:

— Та, антипатия и тьяфольские сила! Вот тшорт!

— А теперь, — продолжал горбун, — повернись ко мне всем телом, но не спеши, не спеши.

Он встал и устремил на девушку властный взгляд.

— Вставай, словно автомат, — наставлял он. — Хорошо. Теперь взгляни на меня, сделай шаг и упади в мои объятия.

Аврора послушно сделала все, что нужно. Донья Крус сидела неподвижно, как статуя.

За широко распахнутой дверью раздались бурные рукоплескания.

Прелестная головка Авроры лежала на груди Эзопа II.

— Ровно пять минут по часам! — воскликнул Навайль.

— Он что, превратил очаровательную сеньориту в соляной столб? — осведомился Носе.

Толпа зрителей с гомоном вбежала в залу. Горбун сухо хихикнул и обратился к Гонзаго.

— Ваша светлость, сами видите, это было нетрудно.

— Ваша светлость, — вмешался Пероль, — в этом есть что-то непонятное. Этот бездельник, должно быть, ловкий пройдоха, не верьте ему.

— Ты боишься, что он стащит у тебя голову? — осведомился Гонзаго. Затем, повернувшись к Эзопу II, добавил: — Браво, друг мой! Мы все отдаем тебе должное!

— Она готова, ваша светлость, — ответил горбун.

— И будет такой до самой свадьбы?

— До свадьбы да, но не долее.

— За сколько продашь свой талисман, а, горбун? — воскликнул Ориоль.

— Почти даром. Но чтобы им пользоваться, нужно прикупить еще кое-что, а это станет недешево.

— Что прикупить? — удивился толстяк-финансист.

— Ум, — ответил Эзоп. — Сходите на рынок, да приценитесь, сударь мой.

Ориоль мгновенно нырнул в толпу. Раздались аплодисменты. Шуази, Носе и Навайль окружили донью Крус и принялись жадно ее расспрашивать.

— Что он говорил? По латыни? У него в руке что-нибудь было?

— Он говорил по-древнееврейски, — ответила цыганка, которая уже начала приходить в себя.

— И девушка его понимала?

— С легкостью. Он сунул руку в левый карман и вытащил оттуда что-то, напоминающее… как бы лучше это сказать?

— Перстень со знаком зодиака?

— Скорее, пачку акций, — вставила Нивель.

— Это походило на носовой платок, — отрезала цыганка и повернулась к любопытствующим спиной.

— Проклятье! Да тебе цены нет, друг мой! — положив руку на плечо горбуна, проговорил Гонзаго. — Я в восхищении!

— Для начала неплохо, не правда ли, ваша светлость? — со скромной улыбкой ответил Эзоп И, он же Иона. — Но попросите этих господ немного отойти. Подальше, прошу вас, подальше! А то она может испугаться. Мне ведь пришлось нелегко. Ну, и где же нотариус?

— Пусть пригласят королевского нотариуса! — распорядился принц Гонзаго.

13. ПОДПИСАНИЕ КОНТРАКТА

Весь предыдущий день принцесса Гонзаго провела у себя в покоях, однако многочисленные визитеры то и дело нарушали одиночество, на которое уже так давно обрекла себя вдова де Невера. С утра она написала немало писем, и посетители спешили ответить ей лично. Таким образом она приняла кардинала де Бисси, губернатора Парижа герцога де Трема, начальника полиции господина Машо, президента Ламуаньона и вице-канцлера Вуайе д'Аржансона. У всех без исключения она просила защиты от господина де Лагардера, этого лжедворянина, похитившего ее дочь. Всем она пересказала свой разговор с Лагардером, который, будучи в ярости оттого, что не получил чаемую награду невероятных размеров, прибег к бесстыдным разоблачениям.

Ознакомительная версия. Доступно 31 страниц из 153