Разыскиваются... - Триз Джефри

Глава восьмая

На мели

Вечером полил дождь, да такой, будто кто-то опрокинул гигантское ведро. Он с шумом хлестал по лужам, и капли отскакивали от дороги; бушующие потоки его стремительно мчались вниз и клокотали в водосточных канавах. Леса заволокла сырая белесая мгла.

– Сегодня под открытым небом не заночуешь, – сказал Дик. – В такую погодку ни за что не поставить палатку.

Вторую ночь подряд пришлось искать убежища под крышей. А найти его было не так-то легко. Шервудский лес отнюдь не отличался гостеприимством: вывески «Постель и горячие завтраки» совсем не попадались. А все более или менее обнадеживающие места уже до отказа были заполнены автомобилистами, выехавшими за город на воскресенье.

В конце концов Дик и Энн остановились в мрачном «Отеле воздержания». Однако счет, который им подали на другое утро, не отличался воздержанностью. Как выразился Дик, он «кусался». Теперь у них на двоих осталось ровно шесть шиллингов и четыре пенса.

– Вот мы и на мели, дитя мое. Придется куда-нибудь устроиться и подработать немножко.

– И мне тоже. Думаю, что-нибудь подыщем, а, Дик? Хоть» кажется, это и нелегко…

– Не унывай. Помнишь, дядюшка Монти всегда говорил: «С хорошим образованием не пропадешь. Ребят из хороших школ везде принимают с распростертыми объятиями». Он это без конца твердил, и, по-моему, единственный раз в жизни старый дурак был прав. Да и директор школы внушал нам то же самое.

Поскольку Дик не собирался стать шахтером и не обладал опытом, необходимым для лесника, надежды найти работу в этой деревне не было никакой. Поэтому они отправились дальше за несколько миль, в Мэнефилд, довольно большой городок с рынком.

– А ты знаешь, как надо искать работу? – спросила Энн после долгого молчания.

– Ну, отвечаешь на объявление о найме.

– Почтой?

– Обычно по почте.

– Но ведь мы не сможем указать свой адрес. А если до востребования, это будет не раньше, чем через День.

– Но, если в объявлении указаны имя хозяина и адрес, можно прийти прямо по адресу. Так я и сделаю. Придется поискать публичную библиотеку: там обычно собираются безработные.

Библиотека была битком набита народом. Несмотря на раннее утро, лица у всех были серые и усталые. Многие душераздирающе кашляли.

Искать объявления о найме в лондонских газетах не было смысла – все равно это на противоположном конце Англии, – поэтому они взяли местный еженедельник и стали водить пальцем по газетным столбцам.

Оказалось, что никому не требуется молодой человек с хорошим классическим образованием, умеющий ловко подавать сногсшибательные мячи.

Всего лишь в одном объявлении требовался «джентльмен»; претенденту сулили золотые горы, однако он должен был до того, как приступить к работе, сам внести 75 фунтов. Но, как заметила Энн, они вполне могли справиться и с этой трудностью, обратившись к услугам некоего великодушного человека – его объявление было помещено в столбце рядом; он предлагал ссуды от 5 до 5000 фунтов.

– Не годится, – заявил Дик. – И, по-моему, здесь какая-то ловушка. Да, кроме того, придется, возможно, объяснить, кто мы такие.

Наконец каждый из них нашел по объявлению, которые внушали хоть какую-то надежду.

– Уж на трехколесном-то велосипеде я как-нибудь смогу ездить? – сказал Дик усмехнувшись. – Это даже занятно – разъезжать по городу, развозить капусту да помидоры и толковать с кухарками у черного крыльца.

– А я буду работать на кондитерской фабрике у какого-то «однодырчатого горошка», хотя понятия не имею, что это такое.

– И уверен, что вскоре ты станешь «опытной макальщицей», готов побиться об заклад! Все, что тебе придется делать, – это обмакивать руки в шоколад.

Сперва они направились в зеленную лавку. Там их ждало полное разочарование. Ворчливый старикашка, отрывавший в это время бананы от грозди, замер от удивления.

– Работа? Опоздали на день. Явилось целых пятьдесят восемь человек. Приходите в другой раз.

– Теперь все зависит только от меня, – нетвердо произнесла Энн.

Она отыскала женскую туалетную комнату и сменила свои шорты на юбку – нельзя же искать работу в трусиках. Она постаралась придать себе как можно более солидный вид. Очень помогли пудра с губной помадой – это были одни из первых вещей, которые она купила по уходе из дому – не столько потому, что они ей были нужны, сколько для того, чтобы хоть мысленно досадить дядюшке Монти и тетушке Миллисент.

Они договорились с Диком встретиться через час у библиотеки и пришли туда задолго до срока. У Энн был совсем убитый вид.

– Ой, Дики, я сделала все, что могла…

– Не повезло? – Дик почувствовал почти облегчение, хотя дело и принимало серьезный оборот. Сумей Энн добиться такого, чего сам он не мог, он испытывал бы что-то вроде унижения.

– Жена хозяина спросила, сколько мне лет, я решила, что лучше приврать, и сказала: «На днях шестнадцать исполнилось».

– Ну?

– «Очень жаль, но нам нужны моложе». Повернулась и ушла.

– Моложе? Какая чушь!

– Есть как хочется! – грустно и тихо сказала Энн. – А на шоколадной фабрике божественно пахнет.

На обед денег уже не хватало. Они купили две булки по одному пенсу да фунт яблок и подкрепились в парке.

– Не горюй, сестренка, добьемся!

– Никогда не думала, что так трудно найти работу!.. Я хочу сказать, таким, как мы с тобой. Мне всегда казалось, что…

– Доброе утро, мистер Бардейл и мисс Бардейл! Вот мы и снова встретились.

Рядом с ними на скамейку опустился художник. Он распрямил свои длинные ноги и осторожно поставил между ними непомерно большой рюкзак.

– Привет, – сказали Дик и Энн.

– Мне следовало бы представиться, – произнес он учтиво. – Меня зовут Джордж Лайэн. Конечно, художнику не подобает носить такое обыденное имя «Джордж», но ничего не попишешь. Друзья называют меня попросту Лайэном. Ну, как делишки? Я вижу, вы что-то раскисли.

Дети рассказали о своих неудачах.

– Слишком стара в шестнадцать лет? Ба! А впрочем… Разве вы не знали, что половина английских парней и девушек слишком стары уже в шестнадцать лет?

– Но почему же? – возразила Энн. – Если бы мне даже на самом деле было шестнадцать, неужели я казалась бы такой уж старухой?

– Не в этом дело. В шестнадцать лет начинают пробивать учетную карточку, и хозяева уже не смогут экономить на тебе те несколько медяков в неделю, которые они привыкли недоплачивать несовершеннолетним. Зачем это им нужно, когда они нанимают ребят со школьной скамьи, а им всего четырнадцать лет и на них не заводят учетных карточек? Такое творится во всей Англии. Детишки радостно выпархивают из школы, работа их уже ждет, и жизнь представляется им прекрасной. Работают они ровно два года. А потом их гонят в шею, и на их место приходят их младшие братья и сестры. Правда смешно? И все это из-за того, чтобы сэкономить фунт-другой на страховке. Теперь поняли, почему в школе вас заставляли учить эту песенку:

Голос Лайэна звучал все громче и громче, пока не обрел полную силу. Прохожие удивленно глазели и, пройдя, оборачивались и смотрели назад, пока не скрывались за поворотом. Дику и Энн было не по себе.

– Что за страна! – ревел художник, ничего не желая замечать вокруг себя. – Человек даже запеть в полный голос не может без того, чтобы другие не подумали, что он рехнулся или напился. Ничего себе веселая Англия! Веселенький ад!