Кровавые вороны Рима - Скэрроу Саймон

Ознакомительная версия. Доступно 18 страниц из 90

– Хочу передать приказ губернатора. Он велел нам вести себя смирно в присутствии представителей местных племен. Так что на твоем месте я бы воздержался от выпивки.

– Не волнуйся. Я умею держать себя в руках, если сочту нужным. А сейчас желаю повеселиться с ребятами. И не сомневайся, когда придет время, буду вести себя безупречно. Разве я тебя когда-нибудь подводил?

– Ну, подводить не подводил, а в пару потасовок втянул. А сейчас как раз настало время не давать повода для нареканий и быть пай-мальчиками. Примерными римскими гражданами.

– Если бы я хотел таковым стать, не пошел бы в армию.

– Послушай, Макрон, мы получили приказ, а потому разговор окончен.

Макрон с унылым видом кивнул и нехотя вернул бурдюк с вином владельцу, а затем присоединился к Катону. Колонна продвигалась вперед сквозь навевающий жуткие мысли туман, и префект стал беспокойно озираться по сторонам. Наблюдая за ним, Макрон лишь насмешливо фыркнул:

– Остается лишь уповать на то, что местные племена тоже хотят заслужить похвалу за примерное поведение. Для засады лучшего места не придумать. Можно атаковать со всех сторон и перебить как цыплят, а мы и глазом моргнуть не успеем.

– Благодарю за моральную поддержку.

Катон напряг зрение и слух, стараясь различить подозрительное движение или шорох, но со всех сторон раздавался лишь мерный топот копыт да приглушенный разговор трибунов и телохранителей. Небо немного прояснилось, и из-за облаков выплыл бледный солнечный диск, осветивший землю, однако тепла он не принес.

Царившее в отряде мрачное настроение немного оживилось, но вот дорога снова перевалила через хребет, ныряя в очередную, утопающую в клубах тумана низину. Солнце уже стояло в зените, и губернатор остановил колонну, чтобы дать короткую передышку лошадям и всадникам. К Катону и Макрону подошли два легионера и взяли под уздцы лошадей, давая офицерам возможность немного размять ноги.

– Ну, как себя чувствуете, оказавшись снова на британской земле? – улыбнулся префекту Осторий. – Во всей империи не сыскать более мерзкого местечка. Просто волосы дыбом встают, верно?

В памяти Катона сохранились яркие воспоминания о британских туманах, окутывающих окрестности в течение долгих дней, наводя ужас на некоторых воинов с богатым воображением. Макрон, разумеется, к их числу не принадлежал, а вот Катон встревожился не на шутку. Он уже собирался ответить Осторию, но вдруг услышал на тропе тихий стук копыт.

И Осторий уже не улыбался. Отойдя в сторону, он оглянулся на стоящих возле лошадей безмолвных охранников.

– Центурион Макрон, уберите этих воинов и ваших слуг с дороги, распределите поровну по обоим флангам на расстоянии пятидесяти футов и не двигайтесь с места, пока я не отдам приказ. Остальным седлать коней и перекрыть тропу.

Катон и его спутники сели на лошадей и выстроились в ряд поперек тропы. Осторий некоторое время прислушивался, и, сев в седло последним, выехал вперед и остановился посреди дороги. Катон заметил, как рука губернатора сжала рукоять меча. Стук копыт слышался все отчетливее.

– Как думаете, сколько их? – с тревогой в голосе поинтересовался один из младших трибунов.

Кому адресован вопрос, понять было трудно, но Катон почувствовал, что молодого офицера надо приободрить. Префект имел достаточный опыт кавалериста и без труда определил примерное количество всадников.

– По-моему, не больше десятка.

Трибун успокоился и, следуя примеру командующего, положил руку на рукоять меча. От внимания Катона не ускользнула нервная дрожь в пальцах, и вспомнились собственные страхи, одолевавшие на заре военной карьеры в последние минуты перед битвой. Теперь все страхи остались в прошлом, но сохранились грызущее чувство тревоги и боязнь подвести товарищей. Особенно Макрона. А еще ужас перед перспективой остаться калекой после тяжелого ранения, став предметом всеобщей жалости и злых насмешек. От размышлений префекта отвлекла лошадь, попытавшаяся выйти из строя. Стиснув зубы, Катон пришпорил непокорное животное и заставил вернуться на прежнее место. А стук копыт звучал все ближе, и вскоре из тумана вынырнуло несколько теней, и послышался окрик на языке одного из местных племен. Первый всадник осадил коня, и за его спиной появился небольшой отряд.

Снова прозвучал вопрос на одном из местных диалектов, и Осторий, подняв в приветственном жесте руку, выкрикнул в туман:

– Римляне!

В ответ послышались приглушенные голоса, а затем наступило молчание. Рядом с Катоном звякнул металл, и префект, обернувшись, увидел, как молодой трибун вытаскивает из ножен меч.

– Болван, немедленно верни оружие на место! – одернул он юнца свистящим шепотом. – Не вздумай и пальцем шевельнуть без приказа губернатора.

Трибун послушно выполнил распоряжение, но руки с эфеса не убрал.

– Приблизьтесь и назовите себя! – приказал Осторий. После небольшой паузы один из бриттов выехал вперед, и взорам римлян предстал крепкий рослый мужчина с длинными, падающими на плечи волосами, одетый в отделанный мехом плащ, под которым тускло поблескивала кольчуга. Всадник приблизился, и губернатор опустил руку.

– Приветствую вас, король Прасутаг.

– И я вас приветствую, губернатор Осторий. Поначалу мне показалось, что здесь засада.

– Кто посмеет устроить вам засаду на территории, которая находится под нашим контролем?

– У каждого имеются враги. – Прасутаг подал знак спутникам, и они подъехали к своему вождю, а Осторий приказал Макрону и телохранителям вернуться на дорогу. Заметив приближающихся с обеих сторон римлян, всадники иценов заметно встревожились. Желая рассеять их подозрения, Осторий направил коня вперед и обменялся рукопожатием с Прасутагом.

– Сочту за честь, если вы присоединитесь и проделаете с нами оставшийся до Дурокорновия путь.

– И я буду польщен, если вы присоединитесь к нам, – промолвил в ответ Прасутаг.

Мгновение поколебавшись, Осторий согласно кивнул:

– Прекрасно. С радостью принимаю ваше приглашение.

После слов губернатора обстановка разрядилась, и молодой трибун рядом с Катоном облегченно вздохнул и расслабился в седле.

Вскоре теперь уже более многочисленная процессия вышла из тумана и стала подниматься по дороге, которая, по всем признакам, использовалась гораздо чаще. Она проходила через вереницу хребтов, простиравшихся на запад. Облака потихоньку рассеивались, и в прорехах голубого неба тускло светило солнце, отбрасывая на окрестности причудливые тени. Губернатор ехал рядом с Прасутагом, время от времени обмениваясь с ним парой слов. Воины иценов шли следом, а за ними – королева Боудикка в сопровождении Макрона и Катона. Римляне замыкали шествие.

– Я предполагала, что мы вас нагоним, – призналась Боудикка. – Во время последней встречи мы оказались в щекотливой ситуации, и мне хочется расставить все по своим местам и выяснить отношения.

В отличие от супруга Боудикку с юных лет обучал латыни нанятый отцом купец. Он предвидел, что когда-нибудь придется разговаривать с представителями великой империи, которые, достигнув побережья Галлии, готовились к вторжению в Британию.

– Прошло немало лет, а ты, Макрон, совсем не изменился. Красив и неуправляем, как в прежние дни.

В ответ центурион буркнул нечто нечленораздельное. Непросто после долгой разлуки снова встретиться с женщиной, с которой имел физическую близость. Нет, безусловно, тогда их связывали искренние, теплые чувства, и все же верх брала необузданная страсть. Положение усугубляло присутствие Прасутага, с которым Боудикка обручилась перед отъездом Макрона из Британии. И вот теперь Прасутаг стал королем, а Боудикка – его супругой. Возникла чертовски неловкая ситуация, и Макрон не знал, как из нее выпутаться. Разумеется, о возврате к старому нет и речи, но обращаться к Боудикке, как того требует ее высокое звание, тоже не очень получается. Приятельский тон, выбранный королевой, нисколько не облегчал участь центуриона.

– А вот ты, Катон, стал закаленным в боях ветераном. И шрам на лице тебе идет, придает свирепый вид.

Ознакомительная версия. Доступно 18 страниц из 90