Ознакомительная версия. Доступно 14 страниц из 66
— Я договорился о встрече с моим дядей, принцем Ахметом, и капитаном Тариком Барлети, — без предисловий начал он. — Но сперва я должен кое-что объяснить. Янычары верны моему деду, но не одобряют того, кого он хочет видеть на троне.
— Ахмета.
— Верно. Янычары поддерживают моего отца, Селима.
— Хмм, — задумавшись, произнес Эцио. — Это проблема. Но скажите, причем тут византийцы?
Сулейман покачал головой.
— Я надеялся, что вы мне это объясните. Вы не поможете мне разобраться?
— Я сам за ними слежу. И до тех пор, пока наши интересы не пересекаются, для меня будет честью помогать вам.
Сулейман загадочно улыбнулся.
— Я приму любую помощь, — он помолчал. — Слушайте внимательно. В верхней части башни, вон там, есть люк, ведущий в тайную комнату. Поднимайтесь туда, оттуда вы будете видеть и слышать все, что происходит в зале.
Эцио кивнул и тут же ушел, а Сулейман направился в зал.
Когда Эцио пробрался наверх, совещание в зале совета прямо под ним уже началось, и атмосфера, судя по всему, накалялась. Трое мужчин сидели и стояли возле длинного стола, пол в комнате был покрыт коврами из Бергамы. Над столом висел гобелен изображающий Баязида и его сыновей.
Ахмет, энергичный мужчина лет сорока пяти, с короткими темно-каштановыми волосами, бородой и непокрытой головой, успел за время, прошедшее с покушения, переодеться в богатые одежды красных, зеленых и белых цветов. Он настойчиво говорил:
— Мой племянник прав, Тарик. Вопиющая халатность, на грани с изменой. Сегодня безродный лютнист превзошел твоих янычаров! Абсурд!
Тарик Барлети, чье покрытое боевыми шрамами лицо частично скрывала седая борода, мрачно отозвался:
— Это непростительная ошибка, efendim. Я сам проведу расследование.
— Расследование проведу я, Тарик, — вмешался Сулейман. — По вполне очевидным причинам.
Барлети коротко кивнул.
— Evet, Sehzadem [48]. Вы мудры, как ваш отец.
Ахмет бросил на капитана яростный взгляд, а Сулейман ответил:
— И так же строг. — Он повернулся к дяде и более официально сказал: — Sehzad [49] Ахмет, я рад видеть, что вы не пострадали.
— Взаимно, Сулейман. Да хранит тебя Аллах.
Насколько Эцио мог понять, Сулейман вел какую-то игру. Он увидел, как принц встал и подозвал слуг.
— Мне пора, — заявил он. — Скоро я объявлю о результатах расследования этого прискорбного инцидента, будьте уверены.
В сопровождении свиты и солдат он покинул зал. Тарик Барлети собирался, было, последовать его примеру, но принц Ахмет остановил его.
— Тарик-бей… на пару слов.
Солдат обернулся, Ахмет подозвал его ближе. Эцио напрягся, чтобы не пропустить ни слова, тон у Ахмета был неожиданно радушный.
— Интересно, в чем была цель этого нападения? Выставить меня слабаком? Показать, что я плохой правитель? — он помолчал. — Если таков был твой план, мой дорогой капитан, если ты замешан в этом, ты совершил серьезную ошибку! Отец выбрал наследником меня, а не моего брата!
Тарик ответил не сразу, выражение его лица было пресным, почти скучающим.
— Принц Ахмед, я даже помыслить не могу о той мерзости, в которой вы меня обвиняете.
Ахмед отступил на шаг, но голос его оставался таким же ровным и приветливым.
— Что я сделал, чтобы заслужить презрение янычаров? Что есть у моего брата, чего нет у меня?
Тарик поколебался мгновение и ответил:
— Я могу говорить откровенно?
— Конечно.
Тарик посмотрел ему в глаза.
— Вы слабы, Ахмет. Нерешительны во время войны, суетливы в мирное время. Вам чужды традиции ghazi — священных воинов, — и вы говорите о братстве с неверными. — Он помолчал. — Из вас бы вышел неплохой философ, Ахмет, но султаном вы будете никудышным.
Лицо Ахмета потемнело. Он щелкнул пальцами и за его спиной встал его личный телохранитель.
— Можешь идти, — холодно сказал он капитану янычаров.
Эцио подождал еще несколько минут, пока и сам Ахмет выйдет из зала, а потом спустился к принцу Сулейману.
— Какова семейка, да? — сказал принц. — Не волнуйтесь, я тоже слушал.
Эцио обеспокоенно посмотрел на него.
— Вашего дядю не любят те, кем ему предстоит командовать. Почему он не приказал казнить Тарика за такую дерзость?
— Тарик хороший человек, — развел руками принц. — Хороший, но амбициозный. Он очень восхищается моим отцом.
— Но он не смог защитить вас во время покушения! Одно это подозрительно.
— Верно.
— И с чего мы начнем?
Сулейман задумался, а Эцио не сводил с него глаз. «Он мудр не по годам», — с уважением подумал ассассин.
— Мы будем следить за Тариком и его янычарами, — решил Сулейман. — В свое свободное время они часто бывают на Базаре. Вы и ваши… помощники… займетесь этим? — деликатно поинтересовался он.
В глубине души Эцио помнил предостережение Юсуфа о том, чтобы он не ввязывался в османские разборки, но ему отчего-то казалось, что его поиски и политика крепко связаны. И он решился.
— Отныне, принц Сулейман, никто из них не чихнет без нашего ведома.
ГЛАВА 32
Убедившись, что Юсуф и ассасины Константинополя следят за каждым шагом янычаров на Большом Базаре, Эцио в сопровождении Азизы отправился в южные доки, чтобы добыть материалы, необходимые для создания бомб, из списка, который составил для него Пири Рейс. Закончив с покупками, он отправил Азизу в штаб ассасинов, и тут заметил в толпе у причала Софию. Она разговаривала с мужчиной, похожим на итальянца, примерно одного с Эцио возраста. Когда он подошел ближе, то не только увидел, что София смущена и растеряна, но и узнал человека, с которым она говорила. Эцио был сильно удивлен и озадачен. Появление этого человека вызвало у него воспоминания и ряд противоречивых эмоций.
Не показываясь, Эцио подошел еще ближе.
Это был Дуччо Довидзи. Много лет назад Эцио сломал ему правую руку, когда обнаружил, что Дуччо лжет его сестре, с которой тогда встречался. Эцио заметил, что рука срослась неправильно. Сам Дуччо выглядел изможденным, но это ничуть не повлияло на его поведение. Очевидно, София ему приглянулась, и теперь он вздумал к ней приставать.
— Моя дорогая, — сказал он, — нити наших судеб переплелись. Два итальянца, которых занесло на Восток. Разве вы не чувствуете притяжения?
Скучающая София с досадой ответила:
— Я чувствую многое, мессер, но главным образом тошноту.
Эцио ощутил дежа-вю и решил, что пришло его время.
— Он пристает к вам, София? — спросил он, подходя к женщине.
Дуччо, раздосадованный тем, что его перебили, повернулся к нему лицом.
— Простите, мессер, но донна и я…
И тут он узнал Эцио.
— Ох! Дьявол в человеческом обличии! — он неосознанно схватился за правую руку. — Прочь!
— Дуччо, рад тебя снова встретить.
Дуччо не говоря ни слова, бросился в сторону, но споткнулся и растянулся на мостовой, закричав:
— Бегите, госпожа! Спасайтесь!
Эцио и София смотрели, как он бежит с причала. В воздухе повисло неловкое молчание.
— Кто это был?
— Пес, — отозвался Эцио. — Много лет назад он был помолвлен с моей сестрой.
— И чем все закончилось?
— Этот cazzoбыл помолвлен еще с шестью девушками.
— Вы не стесняетесь в выражениях, — голос Софии звучал немного удивленно. Она не ожидала, что Эцио станет так грубо ругаться, но не обиделась.
— Простите, — он помолчал, а потом спросил: — Что привело вас на пристань?
— Я покинула магазин, чтобы забрать посылку, но таможенники говорят, что судовые документы не в порядке. Поэтому я жду.
Эцио осмотрел хорошо охраняемую гавань, мысленно составляя план.
— Так не вовремя, — продолжила София. — Я могу проторчать тут весь день.
— Посмотрим, что можно сделать, — сказал Эцио. — Я знаю пару способов обойти правила.
